Владимир Колычев - Роковой соблазн
Дом ветхий, с проржавевшей от времени железной крышей, посреди двора огромная лужа, в которой плавали утки. Собака утробно лаяла, пытаясь дотянуться до Кости с цепи, гуси гоготали, свиньи хрюкали, утка захлопала крыльями, стряхивая с них грязную воду. И под эти звуки Костя мог в любую секунду умереть.
Дом стоял на отшибе, земли вокруг много, и никто не узнает, где его закопают. Мотоцикл с люлькой у ворот стоит, неужели он станет для Кости катафалком?..
– Зря ты меня нашел! – Сашка взвел оба курка.
Костя с досады растянул губы. Надо было выбивать ружье из рук, прежде чем его привели к бою. Но уже поздно… А выбить ружье он мог. Сашка действительно уже не тот, каким он его помнил. Похудел, осунулся, под глазами круги, щеки впалые. И перегарищем за версту разит. Шесть лет они не виделись, а он постарел лет на двадцать. Костя выглядел куда лучше, но жить ему осталось совсем чуть-чуть, а Сашка и дальше будет прозябать в своей безнадеге с видом на урожай.
– Папка, папка! – Из дома выскочил сопливый отрок лет четырех и повис у Сашки на ноге.
Такой же широкий, как у Гасана, подбородок, узкий, вытянутый сверху вниз лоб. Маленькие глазки блестят как антрациты на солнечном свету.
– Твой? – спросил Костя.
– Мой…
– Шустрый ты!
– Ты мне зубы не заговаривай! Спиной ко мне давай! Руки в гору!
Сашка загнал сына в дом и вывел Костю в огород. Порядок там. Огурцы, помидоры, кабачки, малина стройными колючими рядами, в конце огорода стелились по земле стебли картофеля с подсыхающими на них листьями. За картофельной посадкой колосился бурьян. Это начиналось бесхозное поле, за которым вдалеке вызревала кукуруза.
Костя остановился, повернулся к Сашке, осторожно поднимая руки, сжатые кулаки.
– Эй, ты чего? – Гасан угрожающе повел влево-вправо ружьем.
– Махаться с тобой хочу!
– С чего ты это? – Сашка свел к переносице белесые, выцветшие на солнце брови.
– Да как-то нехорошо получается, ты Татьяну вымахал, а я на ней женился.
– Я знаю… – озлобленно скривился Гасан.
– Поэтому и убить хочешь?
– Зря ты меня нашел.
– Махаться будешь?
– Ну, можно! – Сашка положил на землю ружье, стал разгибаться, в этот момент Костя его и ударил.
Неожиданно ударил и даже подло, но долги нужно возвращать.
Еще удар, еще, и Сашка исчез в бурьяне. Пока он поднимался, Костя поднял ружье, вынул из ствола патрон. Судя по маркировке, гильза снаряжена была картечью. Два выстрела, и грудь в решето.
– Пристрелить тебя, что ли? – возвращая патрон в ствол, задумчиво проговорил он.
И увидел, как от дома к ним несется растрепанная баба в клетчатом платке и серой кофте с оттянутыми карманами. Бежала она как утка, переваливаясь с ноги на ногу, а руками махала, как курица – крыльями. Сашка выглядел лет на сорок, но все равно казался младше, чем она. Лицо у нее круглое, рыхлое, огромная грудь тряслась на ходу, жидко растекаясь под кофтой.
– Саня! Саня! – Она сорвала с головы платок, замахала.
И не поймешь, то ли внимание привлечь хочет, то ли огонь на себя вызывает.
Гасан резко развернулся к ней и зло пригрозил кулаком:
– Какого хрена! Я где сказал быть?
Женщина остановилась, но уходить не торопилась. Если бы ее глаза могли жечь напалмом, от Кости даже пепла бы не осталось.
– Ты что, совсем дура? – Сашка шагнул к ней, но ровно настолько отступила и она.
Тогда Костя вынул из ружья патроны и швырнул ей:
– Все нормально! Никто никого не убивает.
– Пошла, я сказал! – гаркнул Гасан.
Женщина кивнула, собрала патроны и заковыляла к дому. Вроде бы и не толстая, но походка у нее тяжелая. Может, ноги больные?
– Жена твоя? – спросил Костя.
– Не твое дело! – зло рыкнул на него Сашка.
– Она тебя подобрала?
– Подобрала. Выходила.
– Сам на село вышел? В Красномайск шел?
– Да, – кивнул Сашка.
– А Татьяне сказал, что у тебя память отшибло.
– Отшибло. Но не всю. Кошка всегда дорогу домой находит…
– Нельзя тебе было домой. Искали тебя.
– И сейчас ищут… – Гасан с опаской глянул по сторонам.
– Искали… – Костя провел пальцами по носу, на котором осталась зарубка от разговора с Бизоном. Перелома как такового не было, а память об ударе все равно нести до конца своих дней. – Думал, убьют. Еле жив остался, – добавил он, с упреком глядя на Сашку.
– Тебя били?
– Бизон тебя искал. И тебя, и Татьяну.
– Нехорошо получилось.
– Нехорошо? Всего-то! Да ты подставил меня, брат. И меня, и Татьяну…
– «Бабло» само в руки шло. – Сашка глянул на загребущие свои пальцы, пошевелил ими, видно, вспомнил, как пересчитывал деньги. Вспомнил и застыдился.
– Что было, то прошло… А Бизон остался, – немного подумав, сказал Костя. – Если его не будет, можешь спать спокойно.
– Только Бизон? – недоверчиво посмотрел на него Сашка.
– Ну, мы-то с Татьяной тебя не ищем. Мы тебя уже нашли.
– Зачем?
– Ну, ты же когда-то просился ко мне на работу. Может, и сейчас хочешь подняться?
– Ну, просился, – оживился Гасан. – И подняться хочу…
– Оступился ты, старик, в бандиты подался. Так бандитом и остался…
– Да нет, это в прошлом, – скривился Сашка.
– Да, но мне бандит нужен. Бандита нанять хочу. Для бандитской работы. Если нет, проваливай! – с безжалостной ухмылкой сказал Костя.
Гасан подался к нему, хищно сузив глаза и растянув губы в беззвучном рычании. Он похож был на зверя, который хотел, но боялся наброситься на охотника.
– И чего ты хочешь? – наконец выдавил он из себя.
– Нужно убить человека. – И Косте слова дались нелегко.
– Кого?
– А это не важно.
– Бизона?
– Почему Бизона?
– Ну, ты за Бизона разговор завел, – пожал плечами Гасан.
– Это была присказка. Которая тебе в спину дышит. Бизон до сих пор «общак» ищет.
– Ну, я подумал, что у нас интересы совпали…
– Ты согласен?
– Бизона завалить?
– Вообще.
– Ну, деньги мне нужны… Согласен.
Только сейчас Косте стало вдруг по-настоящему страшно. Гасан соглашается исполнить заказ, получает оружие и деньги, выходит на линию огня и убивает Бизона… Убивает человека… Как ни выкручивай совести руки, а Бизон – человек. И душа у него есть. Подлая, грязная, но душа. И жизнь, и душа дарованы ему свыше, а Костя так просто возьмет и отнимет ее. И как потом ему жить с этим? Вряд ли ему потом захочется заходить в ресторан, который останется за ним ценой пусть и разбойничьей, но жизни… Вот если Бизона вызвать на разговор да пристрелить его сгоряча, тогда никаких раскаяний. Это будет честно. А в спину выстрелить, да еще чужой рукой…
– Когда? – спросил Гасан.
– Рано… – в гнетущем раздумье покачал головой Костя. – Пока еще рано… Пока только узнать хотел, сможешь ты или нет…
