Алена Салбер - Волна открытий
– Как бывший военный, Сергей верно понимает проблему. Очень важно реагировать в такой ситуации правильно, чтобы не навредить ни себе, ни компании. Краткий курс молодого бойца мы планируем провести в ближайшие несколько дней. Наши инструкторы расскажут, что делать при захвате офиса неизвестными лицами или при проведении официальных проверок и обысков. Расписание вы все получите сегодня по электронной почте.
– А как нам быть с клиентами, что им говорить? – спросил Иван Топилин.
– Ничего не говорить, – резко ответил Остафьев. – Все сказанное здесь не подлежит разглашению за пределами компании. Мы выполняем свои обязательства, отгрузки идут вовремя, остального им знать не обязательно. Зачем пугать наших драгоценных клиентов и сеять панику? До Нового года остался всего месяц с небольшим, а сколько процентов еще не выполнено в нашем плане продаж? Думайте лучше об этом.
Упоминание о рабочих буднях направило мысли сотрудников в более прозаическое русло, все вспомнили о своих делах, и вопросов по теме совещания больше не возникло, все переваривали уже услышанное.
– Ну что ж, если всем ситуация понятна, собрание закончено. Давайте работать, – подытожил директор.
Глава 11
По окончании совещания Лиля разослала его протокол всем участникам. Пролистав документ, Антон Александрович остался доволен.
«Отлично, теперь наш соглядатай сможет зачитать своему хозяину дословно все, что я сегодня рассказал, – пробормотал себе под нос Остафьев. И подумав, добавил: – Скорее бы уж Илья закончил эксперименты и сделал промышленный образец. Тогда нам станет сам черт не брат, нам нечего будет бояться!»
Ни во время совещания, ни после него он не думал о Дине, ради которой все и затевалось. А ведь если бы не она, Остафьев еще десять раз подумал бы, прежде чем так откровенно говорить с коллективом о проблемах «Бионика». Конечно, стоило предупредить сотрудников, с которыми он поддерживал открытые и партнерские отношения, о возможной нешуточной опасности. Но, с другой стороны, теперь, после его сенсационных объявлений, по компании неминуемо поползут слухи, и хорошо, если только по компании, а не выйдут за ее пределы.
Чтобы отвлечь внимание от преданного человека, вывести Дину из-под удара, Антон Александрович решился на этот неоднозначный шаг и сказал то, что сказал. Но, увидев утром лица своих соратников, Остафьев почти забыл о первоначальной цели. Он, как полководец перед сражением, хотел убедиться, что его люди встанут рядом, будут бороться за их маленький мир вместе с ним и не разбегутся кто куда, в поисках более безопасного места. На собрании он увидел: его армия готова идти за своим генералом.
Прочитав протокол, Антон Александрович понял, что сегодняшняя встреча имела еще одно значение, может быть, самое важное. Он говорил не только с соратниками. Через предателя, также сидевшего в зале, он обращался к своему врагу, и его послание фактически стало объявлением открытой войны. После такой черной метки неприятель должен был либо отступить, либо ринуться в сражение с новой силой. И тогда Остафьев наконец узнает, чего тот добивается и, главное, кто он такой.
Антон Александрович пытался предугадать последующие события, и воображение рисовало ему картины одна драматичней другой. Он вышел на тропу войны и был готов противостоять любому, кто бы на них ни напал. В таком настроении он не мог сидеть на месте, не мог заниматься рутинными делами. Чтобы отвлечься, Остафьев отправился на Ленинский проспект, в лабораторию «Бионик Фуд», куда после совещания уже вернулся Илья Непомнящий.
В кабинете начальника научно-исследовательской лаборатории царил хаос, как будто здесь неделю резвилась бурлящая энергией группа детсадовцев. На полу, креслах, столах и диване лежали книги, бумаги, журнальные вырезки, какие-то непонятные предметы замысловатой формы и много чего еще. Со стороны казалось, что в комнате все поглощено беспорядком, но во всей этой неразберихе существовала понятная Непомнящему логика, которая позволяла ему находить и использовать любой из разбросанных предметов.
Взглянув на окружающий его бедлам, Остафьев в который уже раз задался двумя вопросами. Во-первых, он не понимал, как проходил процесс уборки, – все свободные поверхности кабинета были чистыми: ни пыли, ни мусора, ничего. Какая-то волшебница умудрялась регулярно разбираться здесь с естественной грязью, не нарушая креативного бардака.
Во-вторых, Остафьев попытался представить, как бы выглядел кабинет Ильи, окажись он размером не в тридцать квадратных метров, а скажем, как конференц-зал или футбольное поле: все так же равномерно было бы завалено всякой ученой всячиной или часть пространства все-таки осталась бы нетронутой?
Антон Александрович уселся в единственное свободное кресло, стоящее за рабочим столом хозяина кабинета. Сам Илья – высокий, очень худой мужчина с копной соломенных, давно не стриженных волос и веснушками по всему лицу – освободил себе место в мягком кресле поблизости. Он смачно плюхнулся в него и перебросил обе ноги на один из подлокотников.
– Как ты считаешь, – начал Илья вместо «здрасьте», – сколько времени будут идти образцы?
– А что, сырье для опытов из предыдущей партии уже закончилось? – ответил Остафьев вопросом на вопрос.
– Еще нет, но скоро кончится. Расход материала сейчас очень большой. Как назло, когда нужно работать быстрее, в голове какая-то каша. За неимением лучшей идеи я просто тупо пробую варианты, последовательно проверяю все комбинации, все сочетания. Проверяю, проверяю, а выходит пока полная чушь. Ты, конечно, лихо сегодня завернул про завершение экспериментов до Нового года, но такими темпами в моем нынешнем состоянии я и к Первомаю ничего из себя не выдавлю.
– Нет вдохновения?
– Нету, – признался Непомнящий. – Мне нужна какая-нибудь зацепка, какое-то озарение, а я в совершенном тупике.
– Может, вспомним старый испытанный метод? Съездим на природу, отвлечемся, погуляем? После хорошей встряски голова всегда проясняется.
– Ага! И куда?! На дворе ноябрь, забыл? За городом сейчас либо слякоть, либо мерзлая земля. Снега почти нет и ледяной ветер. В такое время только вешаться хорошо, а не вдохновения искать.
– Давай за границу?
– Куда? – снова повторил вопрос ученый. – Мы сможем отлучиться только на выходные, но у соседей сейчас то же самое, а в теплые страны пока долетишь – уже пора возвращаться.
– Мне кажется, ты зря отказываешься. Ты же не токарь, которому, чтобы работать, надо стоять у станка. Ты свою формулу можешь обдумывать и в самолете, и на пляже, и в очереди за картошкой. Для этого твое физическое присутствие в лаборатории не требуется. А вот развеяться тебе сейчас как раз не помешало бы. Правда, в дальней поездке я тебе компанию составить не смогу, мне сейчас надолго пропадать нельзя. Ну ничего, один…
