Элизабет Адлер - Рано или поздно
— Когда приезжает Элли, вы становитесь совсем другой. — Мария ласково погладила ее по руке и встала. — Пожалуй, пойду выведу Бруно. Не знаю, как это и назвать, только не «прогулкой».
Апартаменты Мисс Лотти располагались вверху, слева от главной лестницы, а Мария жила справа. Остальные комнаты были закрыты, кроме той, где жила Элли, эта комната выглядела точно так же, как перед ее отъездом в колледж. Вначале Мисс Лотти удивилась, почему Элли не заночевала у нее, но затем вспомнила, что внучка говорила о свидании. Интересно, с кем?
Она сосредоточилась на экране телевизора и вдруг вспомнила. Ну конечно! Кавалер Элли — артист. Он играет роль детектива по расследованию убийств в телевизионном сериале. Довольная, Мисс Лотти улыбнулась: «Наконец-то удалось хоть что-то вспомнить. Теперь бы еще выяснить, кого я встретила сегодня в „Билтморе“. Это был кто-то, очень важный для меня, уверена».
Бак дважды проехал мимо особняка «Приют странника». Очень медленно. Припарковался напротив, в тени эвкалиптов, и вытряхнул из смятой пачки «Кэмел» сигарету. Прикурил, глядя на изящные ворота из кованого железа. Их поддерживали две высокие колонны из розового гранита, толстые, как калифорнийское мамонтовое дерево, увенчанные сверху двумя грифами с распростертыми крыльями.
«Черта с два они тебя спасут, — подумал он, — эти грифы. От меня никуда не денешься, даже если поставишь другие ворота, самые современные. Уж я найду способ, как до тебя добраться. Будь уверена. Хорошо бы узнать, сколько там обслуги. Есть ли вооруженная охрана?»
С дороги дом виден не был, но туманное желтое сияние за оградой свидетельствовало, что двор в целях безопасности освещается. Надо все тщательно проверить. Он не собирался снова в психушку.
Бак представил старуху: сидит в ресторане, никакой старческой сутулости. Небось по-прежнему чувствует себя королевой, перед которой все должны расшаркиваться.
Он выбросил на землю сигарету, завел двигатель и насмешливо крикнул в сторону особняка:
— С днем рождения, Мисс Лотти. — Машина плавно двинулась вперед. — Дерьмо поганое. Развлекайся как следует. Потому что этот день рождения у тебя последний.
Было темно, дорога петляла среди холмов, но Бак делал повороты, не снижая скорости. «Ты непобедимый, — триумфально повторял ему внутренний голос. — Ты умнее всех и сильнее». Бак ликовал. День прошел на редкость удачно. Кроме всего прочего, ему удалось разговорить официантку, когда та принесла счет. Теперь он располагал кое-какой полезной информацией.
— Мисс Лотти — очень симпатичная дама, — сказала официантка. — Ее знают здесь все. Она живет в Монтесито очень давно.
— Очаровательная женщина, — любезно согласился Бак. — Таких в наши дни поискать. Настоящая леди.
Официантка улыбнулась:
— И внучку прекрасно воспитала. Элли держит кафе в Санта-Монике. Она тоже настоящая леди.
— И где же оно там находится? — Бак добавил к счету щедрые чаевые. Официантка взглянула на купюры и зарделась.
— На Мэйн-стрит. Сама я не была, но слышала: чудесное маленькое кафе. Элли приходится много работать. Не удивительно. Говорят, у них совсем не осталось денег. Даже собираются продавать особняк.
Бак продолжал улыбаться, но сердце у него упало.
— Полагаю, такие дома продают не часто. Наверняка от покупателей отбоя не будет.
Официантка пожала плечами:
— Чего не знаю, того не знаю, сэр. Хотя говорят, особняк с участком стоит больших денег. Миллионов.
Бак переключил скорость и, резко свернув налево, вылетел на скоростную автостраду. Нужно действовать. Нужно узнать, где живет Элли. Ему была необходима эта женщина.
Глава 18
Машин на шоссе почти не было, как и дорожных патрулей. В Лос-Анджелес Бак попал меньше чем через час. Здесь продвигаться стало сложнее, однако вскоре он уже несся по скоростной магистрали к Санта-Монике.
В чувство его привел Стоящий у светофора патрульный автомобиль. На штраф нарываться нельзя было ни в коем случае. Водительское удостоверение и документы на машину выглядели правдоподобно, но Бак не был уверен, насколько хорошо они выдержат полицейскую проверку.
Он медленно двигался по Мэйн-стрит, шарил глазами по домам. Вот оно, кафе «У Элли». Название написано крупными буквами на травянисто-зеленой вывеске и на окнах. Некоторое время Бак пребывал в машине, разглядывая одноэтажное здание. На двери висит табличка «Закрыто», в кафе темно.
Бак вылез из машины и обогнул дом. Здесь его постигло разочарование: дверь кухни и окно были забраны стальными решетками. Ладно, в любом случае нужно узнать адрес Элли. Придется за ней последить. Предстоящая игра наполнила Бака восторгом. Подрагивая от возбуждения, он вернулся в Лос-Анджелес.
Вечером на бульваре Сансет всегда было оживленно, даже в понедельник. Бак медленно продвигался в сторону бульвара Голливуд. На тротуарах было полно женщин, любого размера и формы. Каких хочешь. Поскольку Элли вертелась на уме, Бак выбрал рыжую.
Он опустил стекло и высунулся. Женщина высокая, грудастая, но узкая в бедрах. Короткая черная юбка и маечка, черные ботинки на высоких каблуках.
— Сколько? — спросил он быстро.
Она бросила на него оценивающий взгляд:
— Это зависит от того, чего тебе надо, мистер. Скажи, и я отвечу.
— Садись. — Он принял решение. — Обсудим по дороге. — Она скользнула на сиденье рядом.
— Если на ночь, то сотня. — Он скептически скосил глаза:
— Вообще-то ты стоишь не больше пятидесяти, но я согласен.
Она надула губы и отвернулась к окну. Прошло минуть пять.
— Куда мы едем? — спросила женщина, внезапно занервничав.
— Куда угодно. Туда, где тихо и нет копов. — Проститутка облегченно улыбнулась:
— Сначала давай деньги, потом покажу тебе одно укромное местечко.
Он молча протянул ей купюру. Она спрятала деньги в кожаный ботинок.
— Чего такой хмурый, мистер? Давай поворачивай в тот переулок. Там совсем тихо.
Бак поставил машину в дальнем конце переулка, рядом с мусорными баками, и откинулся на спинку сиденья. Это была профессионалка, и дело свое знала.
Потом он схватил ее пальцами за шею.
Она дернулась назад, вскрикнула: «Что ты дела?..» — и в панике рванулась к дверце. Бак крепче сдавил горло. Теперь его руки не смогла бы разжать никакая сила в мире.
Проститутка задыхалась, билась в конвульсиях. Наконец обмякла. Язык, так прекрасно работавший всего несколько минут назад, теперь вывалился из вялого рта, распухший, похожий на баклажан, а налитые кровью, выпученные глаза в ужасе смотрели на убийцу.
