Наталия Левитина - Ни слова о деньгах
– Как вам не стыдно! – укоризненно покачала головой медсестра. – Это же ваша бабушка! Девушка, нельзя быть такой черствой!
– Она мне вовсе не бабушка, а просто соседка, да к тому же – идейный противник!
Молодой врач с интересом посмотрел на Люсю.
– Вот как!
– Да! Мы с ней на ножах, понимаете? Она доковыляла до моей квартиры и рухнула. А я вызвала «скорую». Ну как? Заберёте?
– Понимаете, тут нет особых показаний для госпитализации, – с тоской ответил врач. – Да и возраст уже…
– Ясно. Если бабулька – можно особо и не париться?
– Знаете, пока мы вокруг вашей… то есть не вашей бабушки танцуем, где-то, возможно, умирает молодая женщина, – с обидой заметил парень.
– Не сомневаюсь, у вас, врачей, умирающие девушки котируются гораздо выше умирающих старушек! – язвительно выпалила Люся.
– Зачем вы так?
Врач и медсестра снова двинулись к выходу.
– Хорошо, – сдалась Люся. Она почувствовала смертельную усталость. – Скажите хотя бы, что делать… Как выхаживать? Какие таблетки давать?
Глава 8
В понедельник Люся появилась в химлаборатории – хмурая, сосредоточенная. И тут же включилась в работу, так, словно пропустила целую неделю, а не один рабочий день. Она яростно звенела пробирками, нервно щёлкала кнопками приборов, стучала по клавиатуре компьютера… Разбила колбу и порезалась, собирая осколки…
– Зачем ты пришла? Взяла бы больничный! – возмутилась Даша. – На тебе же лица нет!
– Ещё бы оно было, – мрачно отозвалась Люся. – Две ночи в кресле спала.
– Как это?
– Вот так.
И Люся рассказала подруге о субботнем визите умирающей пенсионерки.
– С третьего этажа? Любительница кошек?
– Да. Я думала, у неё их миллиард…
За двое суток Люся три раза вызывала «скорую» для Ангелины Ивановны. Та прочно обосновалась на Люсином диване. Она никак не могла вернуться к себе в квартиру, хотя и предпринимала слабые попытки. Но, едва привстав, страдалица тут же падала обратно – в чистую постель, на мягкие подушки (Люся застелила диван красивым, вкусно пахнущим бельём).
Девушка самоотверженно выхаживала несчастную бабулю, мечтая поскорее избавиться от незваной гостьи: давала таблетки, прибегала с кухни по первому зову, поила водичкой, помогала ходить в туалет…
За два дня Ангелина Ивановна освоила незнакомые и удивительные термины и теперь ловко ими оперировала: милая, мой ангел, душечка, спасительница.
– Что это у тебя, Люсечка? – испугалась Ангелина Ивановна, увидев чёрный синяк на Люсином бедре – шёлковый халат задрался, когда девушка суетилась вокруг лежачей больной, поправляя подушку и подтягивая сбившуюся простыню.
Люся поспешно одёрнула халат.
– На тумбочку налетела, – объяснила она.
– Видимо, очень сильно налетела. Вот это синячище! Ты бы троксевазинчиком помазала или гепариновой мазью!
Через полчаса Люся переоделась в леггинсы и фуфайку с длинным рукавом – во избежание дальнейших разоблачений. Синяк на бедре был далеко не самым ужасным в Люсиной коллекции. Она могла бы предъявить кое-что и похуже.
– Ты прости меня, милая, – пробормотала Ангелина Ивановна. – Сколько лет мы с тобой собачились. Как сразу не заладилось, так и возненавидели друг друга… Я была к тебе несправедлива. Гадости о тебе всегда думала. А ты чудесная.
– Вы не только думали, но и распространяли. Разносили сплетни обо мне по всему дому.
– Прости. Но знаешь… Мне так трудно понять эту современную манеру… Я всю жизнь прожила с одним мужем. Он умер – осталась одна. Всё. И когда я вижу, как ты каждую неделю меняешь ухажёров… Для меня это дикость, Люся!
– Вам-то какое дело? Это моя жизнь.
– Да, ты права. Это твоя жизнь, – сегодня Ангелина Ивановна демонстрировала чудеса сговорчивости и кроткого поведения. Видимо, боялась выселения в родные апартаменты, где никто не стал бы поправлять ей подушки. – Но зачем ты размениваешься, Люсечка? Давно нашла бы себе хорошего, доброго парня. Поженились бы, деток нарожали.
– Так я его и ищу! Думаете, мне нравится всех этих мужиков просеивать, как сквозь сито, и находить одну лишь грязь?! – воскликнула Люся. – Где он – хороший добрый парень?
Перед глазами всплыло ухмыляющееся лицо Николая, и слезы градом хлынули из Люсиных глаз.
– Ой, не плачь, не плачь, я не хотела… Я же думала, ты просто парней меняешь как перчатки. Для удовольствия.
– Для удовольствия, – горько усмехнулась Люся. Той ночью удовольствие было отменным, едва выжила. – А от ваших котов воняет!
– Совсем не воняет, – в тысячный раз отмела обвинение Ангелина Ивановна. Она всегда так и отвечала на Люсины наезды. – Не воняет… Ну, если только самую малость… А у меня никого нет, кроме моих котиков. Детишек не нажила.
Настал черёд Ангелины Ивановны шмыгать носом.
– Люсечка, сходи покорми их, а? – осторожно попросила она. – Пожалуйста!
– Вот ещё! Сами покормите, когда оклемаетесь.
– Они же там голода-а-ают!
– Ничего. Им полезно.
Старушка заморгала, всхлипнула.
– Ладно, – вздохнула Люся. – Покормлю ваших… (она хотела сказать уродцев)… котиков. Но учтите, если они меня загрызут, сами будете выкарабкиваться.
И Люся отправилась кормить котов. Удивительно, но их оказалось всего трое, а не миллиард, как предполагалось. Коты кинулись в прихожую, включив пожарную сигнализацию, едва Люся повернула ключ в замке.
– Тише! Заткнитесь! – приказала она.
Коты замерли, изучая гостью. Потом понеслись на кухню, завывая: они спешили пожаловаться Люсе на несчастную судьбу. Один из тройки – огромный тёмно-серый красавчик-британец – в глубокой скорби уселся возле пустой, отполированной до блеска миски. Трёхцветная пушистая киска грудью бросалась на дверцу холодильника, демонстрируя крайнюю степень отчаяния. Их третий товарищ рыдал в голос.
– Хорошо-хорошо, не надо орать, я уже всё поняла, не тупая! – объявила девушка. – Сейчас покормлю…
…Таким образом, на руках у Люси нежданно-негаданно оказалось четверо подопечных – Ангелина Ивановна и её кошачий выводок. Причём ко всем четверым до недавнего времени девушка не испытывала ничего, кроме неприязни. Субботу-воскресенье, вместо того чтобы врачевать собственные раны, Люся крутилась колесом вокруг умирающей соседки.
– Милая девочка… Я тебе квартиру отпишу, – вдруг пообещала Ангелина Ивановна.
– Квартиру? Мне? – замерла Люся. – Да ладно выдумывать!
– Нет, правда… Ты только присматривай за мной. А потом получишь квартиру в наследство. Мы с тобой всё официально оформим.
Стать наследницей Ангелины Ивановны, её заклятого врага? В Люсиной голове никогда не возникла бы такая фантастическая идея. Она и сейчас отмахнулась от этой безумной мысли. Но всё же успела на секунду вообразить себя владелицей двух квартир, расположенных в одном подъезде… Причём у соседки была трёхкомнатная! Люся смогла бы выгодно продать две квартиры, себе купила бы что-то в центре, поближе к любимой работе, а остаток положила бы в банк и превратилась в самую настоящую рантье… Сказка!
