Верь только мне (СИ) - "Тори Мэй"

—Давай, Вилли, веселее! Навстречу самостоятельной жизни! — жестом выпроваживаю его из подсобки. Я немного расслабилась и снова могу шутить.

—Доминируй-доминируй,— подмигивает в ответ.

Он выходит из аудитории и заодно подбирает мои брошенные у входа пакеты и книжки. Не буду геройствовать и позволю ему побыть джентльменом.

Наконец-то сдаю ключи на выходе, охранник на ресепшен дает мне расписаться и оценивает стоящего рядом Вила с ног до головы: —Вы ЭТО забыли в аудитории? — очень «остроумно» шутит.

—Забыла я журналы, а Вильгельм помогал мне в лаборатории оборудование устанавливать. Побольше бы таких небезразличных студентов, — ерничаю.

Проходя через крутящуюся дверь, вдыхаю свежий колючий воздух. Он вмиг наполняет меня, смешиваясь с легким чувством триумфа от того, что мне удалось хоть как-то повернуть ситуацию в свою сторону. Неудобно напрягать Кирилла, но я потом обязательно объяснюсь с ним.

Иду на пару шагов впереди Вила, направляясь к парковке. Сейчас как прокачу его на моей развалюшке гарантированно по каждой кочке. В блаженных мыслях резко подпрыгиваю от испуга, когда в универе вдруг начинает орать сигнализация.

Переглядываемся с Вилом: —Ты там что-то накрутил? — ляпаю.

—Хватит меня демонизировать, Виолетта Александровна, ничего я не накручивал! У меня железобетонное алиби — я был с тобой, — скользит по мне взглядом. —А сигнализация здесь каждый вечер разрывается.

—Странно. Ну ладно, запргыгивай, — пикаю ключами.

С недоверием осматривает мою тачку. Еще бы, это не твоя космическая бэха. Обходит по кругу и зачем-то давит ногой на мои колеса. Цокнув, забирается в салон.

—Пристегивайся! — командую.

—С удовольствием. Видел я, как ты виляешь, — беззлобно подкалывает преследователь фигов.

Пытаюсь сохранять уверенность, потому что по моим рукам бьет мелкая дрожь, и ключ в зажигание попадает с третьего раза.

Когда я езжу в своей малышке одна — мне вполне просторно. С Фишером же места стало необычайно мало. Бывают такие личности, которые заполняют своей энергетикой все пространство.

Пока он нашаривает за головой ремень, я включаю печку, и горячий поток коварно разносит его феромоны по салону.

Вдох-выдох! Я не волнуюсь. Просто везем Фишера ночевать, и домой!

Нажимаю педаль газа, но машина просто стоит. Делаю вид, что все в порядке, и так и задумано. Давлю снова — ничего, только громче орет.

Вил отодвинул пассажирское кресло и устроился, облокотившись на окно, подпер рукой голову и снисходительно смотрит на мои потуги.

—Скорость воткни, Виолетта, — произносит на выдохе, будто я ребенок, а он уже сто раз повторял одно и то же.

Фак!

—Я просто проверяла кое-что, — мямлю.

—Ну-ну. Так и понял.

Глава 16. Вильгельм

Оооо это будет интересная поездка. Отобьем себе задницы на ее полуспущенных колесах. Олененок смотрит на меня огромными глазами, в которых волнение теснит послевкусие от ее победы в баттле. Вытащила-таки меня из подсобки, вредная.

Но, признаюсь, я с удовольствием поддался. Думал, она просто вышвырнет меня, и придется-таки снова тащиться в гостиницу. Но вариант покататься с училкой по вечернему городу не снился мне даже в самых смелых снах. Это было слишком сладким предложением, чтобы не подыграть заботливой Виолетке.

Какое-то время мы едем в тишине, я стараюсь не слишком явно хвататься за ручку на поворотах. Виолетку и так потряхивает. Волнуется, хоть и хорохорится. Главное, чтобы газ с тормозом не путала.

Пользуюсь моментом и изучаю ее, пока она занята дорогой. Виолетта почти не носит макияж: наверное только ресницы накрашены. Помады тоже нет к вечеру. У нее губы персикового цвета, очень нежные на вид. Интересно, и на вкус персиковые? Кожа тоже очень нежная, чуть тронутая загаром после недавнего лета. Светлые волосы растрепались за день, но ей очень идет, это сбивает градус официальности, которую она напускает на себя.

Усталая, но от этого живая и очень милая. Забавная.

Тонкие пальцы шустро бегают по рулю, она мелко перебирает его, как делают все девчонки. Надо бы научить ее поворачивать нормально одним движением.

Смотрит в правое зеркало, перестраиваясь, и замечает, что я разглядываю ее.

Олененок сжимается, но вспоминает, что она училка, и снова строит из себя важную: —Мы сейчас едем к Кириллу, это мой брат, у него ключи от съемной квартиры. И он же отвезет тебя на туда.

—Уже знакомимся с семьей, — кривляюсь по привычке, но торможу себя.

Виолетта бросает на меня быстрый недовольный взгляд. Да, согласен, фигню сказал. Она мне помогает, вообще-то.

—Там можно будет остаться до конца месяца максимум, но я бы посоветовала тебе найти жилье поскорее. Тебе же есть, чем платить?

—За это не переживай.

—Ты почему домой не возвращаешься: это показательная позиция, или тебя выгнали? — решает допросить меня.

Виолетта же химичка, а не школьный психолог. Я не знаю, что ей ответить. Ситуация слишком запутанная.

—Не хочу. Пока не хочу.

—Это отец тебя ударил, да? — Виолетта глазами указывает на мою скулу.

Пощёчина начинает гореть. Как? Как ей удается всегда попадать в точку?

—Больше не будет, — цежу зло.

—Может, нужно поговорить… с ним или… с кем-нибудь, — старается осторожно намекнуть, что нужно с этим что-то делать. —Если нужна помощь, ты скажи.

—Разберусь.

Ее глаза грустнеют. Только вот жалости от нее я не хочу. Сегодня утром на парах она уже смотрела на меня с тоской. А я хочу, чтобы в ее глазах искры плясали, как в первый день, когда я ляпнул про «ломать язык об кое-что потверже».

Вспоминаю это, и аж дурно становится от собственной тупости. Быстро же за неделю роли поменялись. Нужно возвращать себе лидерство, а то я совсем уж бедолага в ее глазах.

—Что мы все обо мне. Как Вам первая неделя работы на новом месте, Виолетта Александровна? — спрашиваю, когда мы останавливаемся на светофоре. На том самом, где я подпирал ее в прошлый раз.

—Знаешь, Вильгельм, потрясающе: в первый день все было волшебно, я доделывала свой кабинет и мечтала о первых студентах! На второй день мне нагрубили на занятии и разбили оборудование, которое я все лето закупала. Затем меня преследовали по дороге домой. На следующий день шантажировали из-за кулона, а еще устроили кофейный саботаж, что я пару не могла вести.

И это все я, придурок!

—Затем студенты чуть не подрались у меня на занятии, —она показательно загибает пальцы,— Охранники вынудили меня принести несуществующие ключи от подсобки. А вечером в пятницу мне пришлось выкуривать оттуда постояльца, который мой кабинет с отелем перепутал.

Тоже я.

—Студенты у тебя совсем от руку отбились, — отшучиваюсь, хотя мне почему-то не смешно.

Виолетта хмурится.

—Ты ненавидишь меня теперь? — спрашиваю неожиданного серьезно даже для самого себя.

—Ты та еще заноза в заднице, конечно, Фишер. Но твои выходки больше напоминают мне пубертатный мятеж, — она говорит это очень спокойно, с принятием, не осуждая.

—Что ты имеешь в виду? — мне жесть как нужно знать ответ.

—Мне с самого начала кажется, что ты как раненое животное в капкане: оно кусает всех без разбора, даже тех, кто хочет ему помочь. Из-за собственной боли, — резюмирует Виолетта.

А я сижу и обтекаю. Задал вопросик. Заглянула в душу и разложила на атомы. Может у нее химическо-психологический факультет был?

Она продолжает: —И нет, я тебя не ненавижу, Вильгельм. У меня, поверь, других проблем хватает.

Чувствую облегчение внутри. Обожать она меня вряд ли обожает. Но совсем уж конченным пока тоже не считает. Хотя я, наверняка, близок.

И почему мне важно, что думает обо мне новая училка? И с чего вдруг мне неприятно являться корнем ее проблем?

—Какие еще приключения достались тебе, кроме меня? — интересуюсь, раз уж пошли такие разговоры.

—Нууу, мне не разрешили пообедать на кафедре, не выделили достаточно часов на дополнительные. И их не дали бы вообще, не сообщи мне об этом Максимилиан, оказалось, информацией меня не балуют, —щелкает поворотник. — А еще кто-то постарался, и меня единственную не позвали на праздник, где приветствовали новичков, — последнюю фразу она говорит особенно горько. —А в целом, неделя была замечательная, спасибо, что спросил.