Даринда Джонс - Третья могила прямо по курсу
А потом развернулась и направилась к Развалюхе, пока на глазах у всех не хлопнулась в обморок.
* * *– Что ты сказала?! – За каких-то три слова голос Куки взлетел на октаву.
Усмехнувшись и перехватив телефон поудобнее, я сбавила скорость и повторила:
– «Слышь ты, сволочь».
– С ума сойти. Минуточку. Ты это сказала Лютеру Дину или говоришь сейчас мне?
Смешная она.
– Я хотела повидать Рокета, чтобы узнать, жива ли Тереза Йост, но там ротвейлера выпустили.
Рокет, гениальный призрак, живет в заброшенной психбольнице, в которую мне приходится вламываться всякий раз, когда я хочу его навестить. Ему известны имена всех, кто когда-либо родился на земле, наряду с тем, живы они или нет. Он мог сказать мне, жива ли Тереза Йост, или добрый доктор все-таки сделал свое дело, и эта информация сейчас была бы очень кстати. Но банда байкеров, которой сейчас принадлежал дурдом, держала ротвейлеров. А мне пока конечности не мешают.
– Черт бы побрал этого ротвейлера. Думаешь, он женат?
– Не знаю, Куки, но уверена, что он предпочитает цыпочек на четырех лапах.
– Не ротвейлер. Брат Терезы. Кстати, звонил твой дядя. Сказал, ты ему нужна, чтобы прочистить засор. Ты нашла новую работу?
Я фыркнула, потом мысленно забрала «фырк» назад, и на меня снизошло прозрение:
– А знаешь, неплохая идея. Как ты смотришь на то, чтобы пополнить ряды сантехников? Если поискать, я даже могу найти у себя симпатичную трещину. В трубах.
– Я перенесу вашу встречу.
– Уверена? У сантехников большие разводные ключи…
– Сто процентов. Так ты как? – спросила она. По интонации было ясно, что Куки вернулась к разговору о Рейесе, который у нас состоялся раньше.
– Нормально. После нашей встречи во мне достаточно овса на тысячу бессонных ночей.
– Черт тебя дери, Чарли, ты когда-нибудь научишься документировать такие вещи? Мне нужно видеоподтверждение. Наглядные пособия.
– Слушай, я собираюсь заскочить в «Супер Дог». Перекусить и заодно передать послание от мертвого парня его подружке. Пойдешь со мной?
– Не могу.
– Из-за моего сомнительного морального облика?
– Нет. Из-за того, что сейчас три часа, и мне нужно забрать Эмбер из школы.
– Ой, точно. Так значит, мои моральные устои тебя не беспокоят?
Куки рассмеялась и повесила трубку.
Я перезвонила Диби – моему страдающему геморроем и находящемуся в вечном стрессе дяде. Он служит детективом в управлении полиции Альбукерке, и именно благодаря ему я официально работаю консультантом полиции и практически регулярно помогаю ему раскрывать дела. Платят неплохо, а иметь доступ к их базе данных – просто мечта.
– Так что там насчет прочищения засоров? – спросила я, когда он взял трубку. – Ты уж извини, но от таких слов попахивает кровосмешением.
– Это фраза была шифром, чтобы ты перезвонила мне как можно скорее.
– Серьезно? – Что у него в голове творится? – А нельзя было просто сказать «Пусть перезвонит мне, как только сможет»?
– Наверное, можно. Но мне хотелось выглядеть крутым.
Подавив неуместный смех, я поинтересовалась:
– Дядя Боб, почему бы тебе просто не пригласить ее куда-нибудь?
– Кого?
– Сам знаешь кого.
Совсем недавно выяснилось, что он неровно дышит к Куки. Тревожит ли меня это? Очень. По тысяче причин сразу. Но он классный чувак. И заслуживает хорошей девушки. К сожалению, ему, видимо, придется довольствоваться Куки.
– Над чем работаешь? – полюбопытствовал Диби.
– Пропала жена.
– Надо же, я и не знал, что ты женилась.
– Остряк. Что тебе известно о докторе Нейтане Йосте? – спросила я, осматривая Сентрал в поисках вывески с огромным хот-догом. Никак не могла вспомнить, был ли «Супер Дог» возле магазина игрушек для взрослых или рядом с парикмахерской для собак «Жизнь по-собачьи». Помню только, что был там намек на секс.
– Я знаю, что его жена исчезла, – отозвался дядя Боб.
– И все?
– Вкратце.
– Ну, тогда выкуси, разгильдяй. Это его рук дело.
– Вот дерьмо. Ты уверена?
– Как тест на беременность после выпускного.
– Значит, дело серьезное. С кем ты над этим работаешь?
– С Куки.
Он тяжело вздохнул:
– Я примерно на семнадцать месяцев опаздываю с отчетами и всякой бумажной хренотенью, но могу покопаться, если хочешь. Посмотрим, что у нас есть на этого мужика.
– Спасибо. А копии мне сделаешь?
– Конечно, почему нет?
Наконец-то. Заведение нашлось рядышком с адвокатской конторой «Секстон и Хоар».
– Давай вместе поедим в «Супер Дог».
– Не могу.
– Из-за моего сомнительного морального облика?
– Нет, из-за того, что меня ночью замучает изжога, если я в такое время поем в «Супер Дог».
– То есть мои моральные устои тебя не беспокоят?
– Не так сильно, как изжога.
Слышать это было приятно. В конце концов, я не довожу до ручки близких людей.
Припарковавшись у «Супер Дог», я вошла внутрь, пристально вглядываясь в бейджи в поисках надписи «ДЖЕННИ». Мне повезло: она стояла у кассы, к которой я подошла. Я сделала заказ, зная наверняка, что, как только передам Дженни послание от Рона, мертвого клоуна, которого я встретила у себя в гостиной, меня засыплют вопросами, и мечты о том, чтобы насладиться хот-догом с соусом чили, печально и одиноко канут в Лету.
В попытке уверовать в романтику я решила не передавать послание слово в слово. Дженни оказалась симпатичной девушкой с темно-русыми волосами и бровями, как у супермодели. И наверняка заслуживала чего-то получше, чем роновское «Поцелуй меня в зад».
Когда она вручила мне хот-дог с чили и картошкой, я сказала:
– Дженни, меня зовут Шарлотта Дэвидсон. У меня для вас послание от друга.
Уже занимаясь чем-то другим, она снова посмотрела на меня. И в тот же миг ко мне устремилось горе, сочившееся из каждой ее поры.
– Для меня? – безразличным тоном переспросила она.
Винить ее было не в чем.
– Да. Это прозвучит странно, но мне нужно, чтобы вы уделили мне минутку.
Ее худенькие длинные пальцы переплелись. Она ждала чего-то еще.
– Рональд передал, что очень сильно вас любит.
Дженни медленно, размеренно сглотнула пару раз. А потом ее глаза наполнились слезами, которые потекли по щекам, будто кто-то открыл шлюзы. Вот только выражение ее лица не изменилось ни на йоту.
– Вы лжете, – сказала она с горечью, – он никогда не сказал бы мне такого. Никогда.
Отвернувшись, она убежала в подсобку, а я стояла за стойкой, совершенно ошарашенная. Если сравнивать, то я ощущала себя почти так же, как тогда, когда мне было двенадцать, и через меня прошла дочь бедуина, умолявшая позаботиться о верблюдах ее отца. Вместе с ней прошел мужик, порно-звезда, который отказывался перейти, пока я не назову его Доктор Секс. В общем, чувствовала я себя ни то ни се.
