Чарльз Вильямс - Парусиновый саван
Он стоял возле стойки авиакомпании, к которой шла моя очередь. А должен был быть позади меня, как минимум через два человека.
Сотрудница компании, отвечая на его вопрос, отрицательно качала головой. Я напряг слух:
— ..все билеты проданы. Мы можем лишь включить вас в лист ожидания. Пока что на этот рейс не пришли четверо пассажиров.
Мужчина понимающе кивнул. Я видел только его широкую спину.
— Ваше имя, пожалуйста? — спросила у него сотрудница.
— Дж.Р. Боннер.
У него был густой баритон, который ничем не напоминал резкий, грубый голос бандита, допрашивавшего меня не так давно. Да и откуда ему здесь взяться? Впрочем, по нескольким словам трудно наверняка узнать голос. Я взглянул на его ботинки. Они были черного цвета и большого размера — десятого или одиннадцатого. Однако внешней стороны его правого ботинка я не видел. Я снова уткнулся в газету, сделав вид, что читаю. Вскоре мужчина отошел от стойки. Я скользнул безразличным взглядом по его лицу. судя по широким плечам и крепким рукам, незнакомец обладал недюжинной силой. Но его можно было принять за кого угодно — за тренера профессиональной футбольной команды или же директора фирмы, поставляющей тяжелое строительное оборудование. На нем были: мягкая соломенная шляпа, белая рубашка с голубым галстуком и синие брюки. Пиджак того же цвета — неизменный атрибут обычного костюма — он перекинул через руку. На вид ему было около сорока лет, рост примерно пять футов девять дюймов, а вес — больше двухсот фунтов. Однако поступь у него была легкая, словно у тигра. Глаза его на мгновение встретились с моими; и мне показалось, будто я заглянул в холодную космическую бездну.
Боннер расположился на сиденье слева от меня. Я продолжал просматривать газету. Почему я обратил внимание именно на него? Допустимо ли делать серьезные выводы, основываясь лишь на внешности человека? Он мог быть очень опасным, беспощадным бандитом… А мог быть и обычным человеком, который размышлял сейчас о том, что бы такое привезти в подарок своей пятилетней дочке — игрушечного медвежонка или книжку Сеусса.
Я снова взглянул на его ботинки и на этот раз увидел то, что ожидал увидеть. Рант его правого ботинка был распорот вдоль шва примерно на дюйм в том месте, где находился его мизинец.
Я сложил газету, с безразличным видом хлопнул ею о ладонь, поднялся и прошел мимо Боннера. Казалось, он не обращал на меня никакого внимания. Я подошел к широкому окну и стал смотреть на летное поле. Трава вдоль взлетной полосы пожухла от зноя. В лучах утреннего солнца ярко сверкала металлическая обшивка лайнера ДС-7. Когда человека преследуют, он начинает чувствовать себя охотничьей дичью. А ведь все происходит не в лесу, а вот как сейчас, при свете дня в мирном, многолюдном аэропорту. Но я воспринимал окружающее как что-то нереальное. Я не в состоянии был себя защитить. Предположим, я обратился бы в полицию… Этого человека арестовали бы. За что?.. За то, что у него распорот шов на ботинке?
Интересно, есть ли у него револьвер? Где он его прячет? В пиджаке, который висит у него на руке? Трудно сказать наверняка. Вещей у него не было. Возможно, он здесь один. Все места на этот рейс были проданы, попасть на него был шанс только у одного бандита. Если он полетит моим рейсом, то будет следить за мной до тех пор, пока не подоспеют остальные. Но он еще на листе ожидания. И места может не оказаться. Объявили посадку…
Я направился в сектор “Б”, ощущая спиной взгляд Боннера. Впрочем, может быть, он вовсе и не смотрел на меня. Он и так знал, куда я направляюсь.
Рейс триста два летел с промежуточными посадками, поэтому у седьмых ворот стояло всего с десяток новых пассажиров. Были здесь и транзитники, прибывшие этим рейсом и пожелавшие размять ноги во время стоянки. Они прошли в самолет первыми. Затем через контроль стали пропускать новых пассажиров. Я шел последним. Поднимаясь по ступенькам трапа, я с трудом подавил в себе желание оглянуться. Бандит наверняка наблюдал за мной, чтобы убедиться, что я действительно сел в самолет. В салоне оставалось еще четыре или пять свободных мест, но это ровно ничего не значило. Два из них, вероятно, предназначались для стюардесс. К тому же могли запаздывать транзитники. Я занял кресло возле прохода, рядом с входной дверью. Возможно, бандит был не первым на листе ожидания. Я призвал себя к терпению. Посадка производилась с противоположного борта, и поднимающихся по трапу я не видел.
Когда самолет стоит на земле, в нем всегда душно. На лице моем выступила испарина. В салон вошла женщина. Затем — майор военно-воздушных сил США. Во мне затеплилась надежда на благополучный исход. Появились командир корабля и второй пилот. Они прошли через салон в кабину. Дверь за ними закрылась. До взлета оставалось минуты две-три, вот-вот должны были убрать трап. И тут в дверях показался Боннер. Он занял последнее свободное место.
…В восемь часов пять минут утра лайнер пошел на посадку в Новом Орлеане. Пассажиры, пожелавшие немного прогуляться, окунулись в липкую жару. Стоянка продолжалась двадцать минут. Боннер держался невозмутимо. Он вышел из салона в числе первых, а я остался сидеть на своем месте. В здании аэровокзала Боннер мог вести себя как ни в чем не бывало и в то же время не спускать глаз с трапа самолета. Таким образом, я оказался как бы в ловушке: он полностью контролировал мои передвижения, сам оставаясь невидимым. Тогда я тоже решил выйти из самолета, понимая, что от глаз Боннера все равно не скроешься.
"Вот и прекрасно”, — подумал я и отправился прогуляться.
В здании аэровокзала я сразу же увидел Боннера. Он был поглощен чтением газеты и даже не глянул в мою сторону. Я вышел из здания вокзала и направился к автомобильной стоянке. Он тут же возник рядом, продолжая делать вид, будто я его не интересую.
Теперь уже не оставалось никаких сомнений в том, что Боннер меня “пасет”. Может быть, позвать полицию, чтобы его задержали?.. Но никаких улик у меня нет, а у него наверняка настоящие документы и заранее продуманная надежная “легенда”, подкрепленная солидным алиби. Так что через десять минут полиция будет вынуждена его отпустить… Но как-то мне нужно от него избавиться. Боннер профессионал, и у него в запасе множество уловок. Я же в таких делах новичок… И тут мне вдруг пришла в голову неплохая идея. Да, я новичок, но, пожалуй, смогу преподнести Боннеру сюрприз и получить шанс избавиться от него.
В одиннадцать сорок мы приземлились в Тампе. Как только подали трап, я встал, потянулся и одним из первых направился в здание аэровокзала. Немного постоял у газетного киоска, неторопливо разглядывая лежавшие на полках книги в мягкой обложке. Потом побродил по залу. В душе затеплилась надежда на удачу. Нужно было подойти к стоянке такси и, если там была одна машина, тут же в нее сесть. Но мне не повезло: на стоянке было четыре такси. Однако водитель первой машины сидел за рулем и был готов ехать в любую секунду. Боннер только выходил из дверей аэровокзала и находился слева от меня на расстоянии примерно двадцати шагов. Он прикуривал сигарету и, как всегда, открыто на меня не смотрел. Я прошел вдоль строя такси, остановился у первой машины, быстро открыл дверцу и скользнул внутрь.
