Барбара Майклз - Шаг во тьму
Третий долгожитель был розовым пухлым коротышкой. Эд тоже хвастал, что является ходячей рекламой своей булочной. Его изделия славились по всему штату. Некоторые из его завсегдатаев проезжали шестьдесят миль, чтобы купить у Эда хлеб, кофейный пирог и печенье. Он пек свои чудеса по рецептам бабушки, не признавая бескалорийные, бессахарные глупости.
Он приподнялся со стула. Мег положила руку ему на плечо, усаживая вновь, и поцеловала в лысую макушку.
– Не вставай, Эд. Как хорошо быть с вами всеми вместе снова в кафе у Кейт.
– Не так уж много нас осталось, – жизнерадостно произнес Эд. – Но мы гордимся молодым поколением. Ты превратилась в симпатичную женщину, Мег. Знаешь, у Джанин уже трое ребятишек. Мне кажется, у меня с собой есть фотокарточка младшенького. – Он поискал в кармане.
– Тебе кажется? – спросила Барби. – Да ты скорее выйдешь на улицу без штанов, чем без этих фотографий. Она не хочет их смотреть. Садись, детка, сюда рядом со мной.
Все они хотели сидеть рядом с ней. За столом задвигали стульями, усаживаясь, все, кроме Эда: он предпочитал двигаться только в экстремальных ситуациях. Улыбаясь, он смотрел на Мег, приготовив фотографии.
Как только Мег уселась между Барби и Майком, к ним подошла официантка со скоростью, с которой обслуживают лишь почетных посетителей. Мег попыталась заказать салат, но ей не позволили. Эд заявил, что она слишком худая. Барби говорила о прелестях даров моря, блюда из которых отлично готовит Кейт, и даже Майк, редко говоривший – с ними просто невозможно и слово вставить – пробормотал:
– Тебе нужно подкрепиться, детка. Это особый случай, выбери что-нибудь праздничное.
Чувствуя сардоническую улыбку Клифа, Мег сдалась и позволила им сделать заказ. Официантка ушла, и Мег сказала:
– Майк, я не расположена праздновать сегодня. Хотя я очень рада видеть всех вас.
– В этом все и дело, – сказал Эд. – Так и надо жить. Радоваться обществу людей, нока они еще с нами, потом радоваться воспоминаниям о них после их смерти. – На его круглом лице засияла улыбка. – Я уже распланировал свои похороны. Меню и все такое. Я написал распоряжение лично для Барби и Майка, чтобы они доставили…
– Ну конечно, – фыркнула Барби. – Ты нас всех переживешь, старый козел. Если бы на земле была справедливость, ты бы уже давно убил себя: питаешься неправильно, ешь все вредное, не занимаешься физкультурой, пьешь…
– Я уже не пью, – с негодованием возразил Эд. – Пара стаканов вина в день еще никому не вредила. Это даже в Священном писании упомянуто.
Официантка принесла заказанное вино, прославленное в Священном писании, и Барби воздержалась от ответа. Открылась дверь с кухни, и появилась Кейт. Одной рукой усадила на место Клифа, другую она протянула Мег.
Кейт постоянно утверждала, что у нее на лице нет морщин, потому что влажный жар кухни мешает их появлению. Она работала по 12 часов в день шесть дней в неделю, и ее маленькая фигурка слегка округлилась лишь за последние годы. Мег сказала:
– Кейт, ты прекрасно выглядишь, – и на этот раз это была чистая правда.
– Я ужасно выгляжу, – сказала Кейт, убирая выбившуюся прядь под белый колпак. – Не знаю, сколько еще выдержу эту дурацкую шапочку. Если французы считаются такими замечательными кулинарами, как это их угораздило придумать такие штуки. Я думаю вернуться к одежде американских поселенцев. Буду носить круглую шапочку. А этот колпак задевает за кастрюли. Что ты думаешь по этому поводу, Мег?
Майк откашлялся.
– Сначала о главном. Давайте выпьем. За Дэна. – Он поднял бокал.
– И все? – возмутился Эд. – Надо было мне сказать тост. Я приготовил на бумажке замечательную речь.
Трое старых друзей дружно застонали.
– Ты знаешь, что думал Дэн о твоих речах, – сказала Кейт. – Майк правильно сказал. За Дэна.
Они выпили. Тишина продлилась лишь несколько секунд. Кейт посмотрела на Мег:
– Итак, как ты считаешь? Поменять мне интерьер? Что сейчас модно в Нью-Йорке?
Она спрашивала серьезно, поэтому Мег принялась рассказывать о последних капризах моды в ресторанах. Все они в итоге были отвергнуты Кейт. Она не будет подавать клиентам сырую рыбу, а если так едят в некоторых странах, то всем известно, что они там только и едят рис и всякие остатки. Мег знала, что Кейт в действительности не интересовалась новинками кулинарии. На самом деле ей хотелось послушать о проститутках, торговцах наркотиками, бандитах и других экзотических персонажах. Кейт обожала читать детективы и была убеждена, что девяносто пять процентов населения Нью-Йорка состоит из вышеперечисленных категорий.
Однако Кейт никогда не рассиживалась за столом, она прислушивалась к внутренним часам. Вот и теперь она объявила, что ей пора возвращаться к работе.
– Приходи как-нибудь ужинать, дорогая. В среду у меня хорошо, мало народу. Если придешь часов в восемь, я смогу уйти с кухни, и мы хорошенько поговорим.
Остальную троицу совершенно не интересовали истории о преступниках, поэтому они беседовали между собой. Клиф сказал:
– Эд считает, что он видел перстень, который получил отец, в коллекции Дэна.
– Ты ему рассказал?
– А почему нет? Дело серьезное. У Дэна не было секретов от лучших друзей.
– Как же, – возразила Барби. – В жизни Дэна было много чего, о чем он помалкивал. А Эду нельзя верить, у него такой добродушный характер – он скажет тебе все, что ты хочешь услышать.
Прежде чем Эд успел возразить, Клиф рассмеялся:
– Мег, мне кажется, Барби неравнодушна к твоему партнеру.
Барби заулыбалась.
– Да, это настоящий мужчина. Мне нравятся мужчины с фигурами, как у Райли.
Мег посмотрела на Майка Поттера. Она любила их всех, но больше всего полагалась на мудрость Майка.
– Что ты о нем думаешь, Майк?
– О Райли? Он большой труженик. Дэн высоко ценил его талант.
– И это все, что ты можешь сказать? – спросил Клиф.
Майк посмотрел на него голубыми глазами.
– Я знаю немного. Нужно время, чтобы узнать человека. А Райли не открытая книга. – Помолчал минуту и добавил: – Он хорошо работает рукам.
Клиф нахмурился:
– А ты не удивился, узнав, что Дэн оставил ему полмагазина?
– Удивился, конечно. Райли здесь только год или два.
– Три, – поправила Барби.
– Неужели так долго? Да, время летит. Но даже три года не объясняют такое большое наследство. Думаешь, он знает что-нибудь про Дэна?
Барби отчаянно запротестовала, и Майк тоже отрицательно покачал головой.
– Нельзя говорить такие вещи, Эд. Шантаж – это преступление.
– Я не говорил…
– Нет, сказал. Правда, никто не обращает внимания на твои слова и дурацкие идеи, – язвительно добавила Барби. – А как насчет десерта? Кейт по-прежнему печет миндальный торт, который ты так любишь.
