Наталья Матвеева - Аквамарин
— Так-так… Кто тут у нас? Моя чудесная невеста… Я знал, что ты здесь. — услышала Лив ненавистный голос позади себя и обернулась.
Блейк Уолш собственной белобрысой персоной стоял над ней, сунув руки в карманы дорогих брюк, в великолепной футболке и черном пиджаке. На его руке блестел золотой «Ролекс», а на ногах красовались дорогие туфли фирмы «GY». Лив знала, что это сеть фирменных бутиков обуви его отца (и это понятно из названия), которые прикрывают незаконное производство амфетамина, но сейчас этот хорошо одетый маньяк стоял слишком близко и слишком плотоядно оглядывал Лив горящим взглядом ледяных, надменных глаз, чуть искривив рот в презрительной усмешке.
Позади него стояла его охрана в дорогих серых костюмах и ботинках с гравировкой «GY» на подошвах, возвышаясь над ним и придавая ему некое устрашение.
Но Лив почувствовала себя в своей стихии и язвительно улыбнулась, испепеляюще глядя на Блейка:
— А, ушлепок Блейк! Вот так сюрприз! Как поживает старый хрыч? Это он подослал тебя спросить, как у меня дела? Потому что ты выглядишь настолько неполовозрелым, что вряд ли твоя головушка сама сообразила за мной проследить.
Блейк еще шире улыбнулся и, наклонив голову, подошел еще ближе к Лив, совсем сокращая дистанцию. В его глазах заплясали искры гнева и какой-то ненормальной, страстной похоти.
— Скажешь мне это, когда будешь лежать в моей постели, детка… А в принципе… я могу доказать тебе свою зрелость прямо сейчас, на этой барной стойке… — он так близко наклонился к ней, что Лив чувствовала тонкий запах его одеколона и невероятную дрожь омерзения, охватившую ее. Но она держала взгляд, не позволяя ему усомниться в ее храбрости. — А впрочем… У тебя такой грязный язычок… Можно было бы сначала попросить моих ребят раздеть тебя догола и, продемонстрировав посетителям твои великолепные формы, позволить каждому расписаться на тебе моим фамильным ножичком, прежде чем я окончательно завладею тобой…
Лив ощутила опасность и, увидев блеск безумия в его глазах, поняла, что он действительно может это сделать. На помощь девушке пришел ее гнев и невероятная злость, что кто-то угрожает ей…
— О, да из какой психиатрической больницы ты сбежал, ушлепок? Надо туда позвонить, а то они, наверное, волнуются, как же, никто вот уже несколько дней не расчленял лягушек у них на заднем дворе! А теперь отойди от меня на метр, грязный извращенец, и не смей даже говорить со мной, а лучше просто проваливай, пока я не унизила твое и без того мизерное достоинство! — жестко и гневно, но с милой, торжествующей улыбкой проговорила Лив и отвернулась к бару, взявшись за свой бокал.
Его взгляд обжигал своей сокрушительной злостью, Лив ощущала, как вибрирует его задетое эго, и понимала, что он реально опасен и безумен… Но она не собиралась бояться его.
Дыхание обожгло ей шею, и его рука легла на стойку рядом с ее локтем. Блейк стоял прямо позади нее и, наклонившись, яростно, но тихо проговорил:
— Позволь, я тебе кое-что объясню, тупая шлюшка: я всегда получаю то, что хочу, и если я хочу тебя прямо сейчас, то мне плевать на то, сколько здесь народу и как это будет выглядеть, потому что из-за страха к моему папаше они не проронят ни слова… А если ты будешь сопротивляться, то мне придется применить силу, но ты ведь этого не хочешь, правда?
Лив чувствовала тошноту и дикую, удушающую злобу, внутри нее все кипело, и мозг постепенно стало срывать с тормозов. Она открыла рот, чтобы отправить этого ублюдка куда подальше, но ее опередил Джонни, откуда ни возьмись, моментально появившись перед Лив. Девушка еще никогда не видела его таким злым и серьезным, он пристально, по-мужски, смотрел на Блейка испепеляющим взглядом и угрожающе проговорил, сложив руки на груди:
— Отойди от нее, Блейк. Сейчас же.
Блейк перевел бешеный взгляд на Джонни и презрительно скривился, облизав губы.
— О, да это же Джонни О-Коннел собственной персоной! Малыш, если ты сейчас уберешь отсюда свою задницу, то я, может быть, не скажу твоему папочке Оливеру, как ты отмываешь ворованные из банков деньги через его рестораны.
Джонни чуть прищурился и весело расхохотался.
— Да неужели?! Ты такой всезнайка, Блейк, а Генри Уолш такой же? Ты унаследовал эту черту от него? Или он в курсе, что именно ты делаешь с девочками из его (да и не только его) борделей и куда они потом исчезают? Мне даже не придется тратить деньги на телефонный звонок! — Джонни торжествующе улыбался, а затем серьезно добавил, с нотками холодного превосходства в голосе:
— А теперь отвали от нее. Бобби, Ларри — пока не нужно. — сказал он поверх плеча Лив и девушка, обернувшись, обнаружила, что они наставили пистолеты в спину Блейку, а его охрана, в свою очередь, держала на мушке их.
Блейк безумно хохотнул и сверкнул на Джонни глазами:
— Полегче, О-Коннел. Ты же не хочешь начать войну между кланами? Вендетта — такое утомительное занятие…
Джонни хотел ответить, но Лив его остановила:
— Все в порядке, Джонни, я справлюсь. С моей семьей он войну не начнет, так что можешь не защищать меня.
— Глупышка Лив. — тихо, с усмешкой проговорил Джонни, но остался стоять на том же месте.
Рука Блейка приблизилась к локтю Лив, и он прошептал ей на ухо:
— Ты так сексуально пахнешь… Хочу обнюхать тебя везде…
— Последнее предупреждение, Блейк! — прошипела Лив. — Отвали!
Но Блейк вдруг резко и больно схватил ее за запястье и попытался развернуть к себе лицом, и в эту минуту Лив полностью отключила адекватность, ощущая только бешеный, горящий во всем ее теле, гнев. Она резко схватила бокал и, размахнувшись, ударила им об барную стойку. Бокал разлетелся вдребезги, а в руке девушки осталась лишь его стеклянная ножка. Лив с силой сбросила руку опешившего от нападения Блейка и, схватив ее, мощно прижав ладонь к барной стойке, со всего размаху всадила осколок ножки бокала в тыльную сторону его ладони.
Блейк закричал и отшатнулся к руке, но Лив еще находилась в своем сумасшедшем безумии. Она в ту же секунду легко спрыгнула со своего стула и, схватив его, раскрутила вокруг себя и обрушила прямо на голову совсем ошарашенному Блейку, послав его в шикарный тайм-аут.
Увидев распростертое на полу тело мерзкого блондинчика, стонущего и извергающего проклятья и, заодно, прижимающего кровавые ладони к голове, Лив испытала триумф и резко остыла.
Она наклонилась к нему с милой улыбкой и услышала сзади дикий хохот Джонни и его обаятельный голос:
— Оливка, ты в порядке? Это было шикарно!!!Ха-ха-ха…
Блейк с трудом отнял руки от головы, на которой уже расплывалась гематома от удара, занимая макушку и половину лица своим фиолетовым окрасом, и, посмотрев на свою кровавую руку с обломком бокала, торчащим из нее, прошелестел:
