Салли Лэннинг - Гувернантка
Прошлой ночью она стала одной из множества женщин, о которых раньше думала не иначе как с презрением. Она низко пала в собственных глазах, не говоря уж о глазах Мартина. Если бы она с такой страстью не ответила на его поцелуй, если бы не ринулась ему в объятия с легкостью волны, набегающей на песок, он бы ушел, сдержав свое обещание.
Эти мысли были ей невыносимы. Энн выпрыгнула из постели, засунула ночную рубашку под подушку и поспешила в ванную. Включив горячую воду на полную мощность и встав под душ, она принялась с ожесточением тереть себя мылом, словно стараясь уничтожить все воспоминания о прикосновениях Мартина.
Но как ей вытравить его из своей памяти? Из своего сердца? Как забыть его хрипловатый, прерывистый голос, его смех, и страсть, и удовольствие, которое он доставил ей в постели?
Она забудет его. Со временем. Она должна.
Быстро надев светлую хлопковую юбку и блузку в деревенском стиле, Энн открыла дверь и вышла в залитый солнцем холл. Растянув одеревеневшие губы в улыбке, она вошла в столовую.
– Доброе утро, Мартин… Где Тори? – прощебетала она. – О, хорошо, опять папайя. А это, кажется свежие круассаны?
Стоя спиной к нему, она налила себе чашку кофе.
– Тори на пляже с Мелани и ее мужем, – ответил Мартин. – Как ты спала?
Он говорил так спокойно! Так спокойно и отстраненно, словно ближе чем на десять футов и не подходил к ее постели. Энн обернулась с застывшим лицом.
– Когда ты ушел из моей комнаты?
– Около пяти. Я не знал, когда проснется Тори.
– Нам не следовало…
– Мы сделали это, Энн, – перебил он с угрожающей мягкостью. – Вопрос в том, что нам делать сейчас?
– Ты отвезешь меня домой. И мы распрощаемся.
– Просто так?
– А как бы ты хотел?
Мгновение он колебался, а затем отрывисто сказал:
– Я говорил, что у меня есть для тебя предложение.
– Ты осуществил его прошлой ночью, – цинично ответила она.
– Не нужно так, Энн. Не принижай того, что случилось между нами.
Она отложила вилку.
– А что случилось, Мартин?
– Мы занимались любовью. Дважды. – Его подбородок отяжелел. – Для меня это был незабываемый опыт.
– Так же, как и другие твои опыты.
Его глаза сверкнули, словно лезвие ножа в луче солнца. Энн инстинктивно отшатнулась.
– Ты решительно настроена думать обо мне самое худшее.
– Как и о себе, – с горечью проговорила она.
– Хочешь сказать, что сожалеешь о случившемся?
– Конечно!
– Я тебе не верю! Я был с тобой. Я держал тебя в объятиях, и целовал, и слышал, как ты выкрикиваешь мое имя… Ты была в высшей степени самой собой. Как ты можешь об этом сожалеть?
– Это было приключение на одну ночь! – воскликнула она. – Я никогда не делала этого прежде и не буду делать впредь!
Мартин повел плечами. Энн не открыла ему того, чего бы он не знал: она – человек принципа. Итак, время решать. Если он будет держать рот на замке, случившееся так и останется приключением на одну ночь, и он больше не увидит ее. Никогда. А еще можно затеять игру. Нешуточную игру, потому что в нее будет вовлечена Тори. Мартин попытался разобраться в своих мыслях. Тори нуждается в Энн. Эти три коротких слова вдруг всплыли в его сознании, и он понял, что это правда. Не давая себе времени на дальнейшие размышления, Мартин невыразительным голосом произнес:
– Может быть, ты выслушаешь меня? Я имею в виду, мое предложение. – Он глубоко вдохнул. – Я хочу, чтобы ты пожила с нами, в качестве гувернантки Тори. Ты будешь по утрам провожать ее в школу, заниматься ею, когда она возвращается домой, заботиться о ней в мое отсутствие или во время болезни. Уик-энды будут свободными, когда я дома. Но, разумеется, я жду, что ты оставишь работу в полиции. – Мартин назвал сумму, которую будет платить ей, и Энн захлопала глазами. Она сказала первое, что пришло в голову:
– Ты всегда пытаешься купить людей?
– Я хочу нанять тебя, а не купить.
– А где я буду спать?
– Ты вольна выбирать сама, – ответил он осторожно.
Разозленная до такой степени, что перестала заботиться о словах, Энн выпалила:
– Значит, за сумму, которая, как ты должен понимать, для меня целое состояние, а для тебя мелочь, ты хочешь получить любовницу и няню в одном лице? Я уверена, ты простишь меня, если я откажусь.
Мартин встал, засунув руки в карманы.
– Тебе просто доставляет удовольствие искажать все мои слова. Именно ты затеяла со мной игру перед ужином вчера вечером – или ради удобства ты поспешила об этом забыть? И если ты не испытывала истинного удовольствия в постели со мной, то тебе надо оставить работу в полиции ради карьеры актрисы – ты сколотишь состояние. Прислушайся хоть на мгновение к голосу рассудка! Если ты поселишься в моем доме, Тори быстро привыкнет к тебе. Ты не будешь больше уставать, не будешь ежедневно рисковать жизнью, как делаешь сейчас.
О, неужели? – с яростью подумала она. Что ты об этом знаешь, Мартин Крейн? Она могла бы сказать ему, что мечтает уйти с работы вот уже несколько недель. Но не сказала.
– Мой ответ – нет, – холодно бросила Энн.
– Я нанимаю тебя не как любовницу, как ты изволила изящно выразиться.
– Ты вообще не нанимаешь меня!
– Похоже, ты самая упрямая женщина на свете, – проскрежетал Мартин. – Тори было бы хорошо с тобой, Энн, я знаю это.
– Тори не испытывает ко мне даже симпатии.
– Дай ей время.
Энн возмущенно воскликнула:
– Я не собираюсь служить утешением твоей совести, в то время как ты шатаешься по шикарным курортам и великосветским вечеринкам, плюя на собственного ребенка!
– Еще одна порция информации, полученной от моей бывшей жены? Похоже, вы обе для собственного удобства забываете о том, что у меня есть работа, которая требует поездок. И случается, за это приходится чем-то платить.
Плечи Энн поникли. С честностью, рождаемой только отчаянием, она сказала:
– Мартин, я была дурой, согласившись приехать сюда. И еще большей дурой, когда надела это платье вчера вечером. Прости, что затеяла с тобой игру, я думала не головой. Лучшее, что мы можем сделать, – это пойти завтра каждый своей дорогой и забыть навсегда о том, что случилось прошлой ночью. Пожалуйста.
– Каждый своей дорогой… – невыразительно повторил он.
– Ну конечно. Что же еще? Мы даже не нравимся друг другу – и уж конечно не влюблены. Поэтому не будем рисковать покоем Тори, ее безопасностью ради того, что иначе чем похотью не назовешь. – Краем глаза Энн заметила движение со стороны пляжа и с видимым облегчением добавила: – Слава Богу, сюда идут Тори и Мелани.
Мартин стиснул ее плечи.
– Наш разговор еще не окончен – что бы ты ни говорила.
