Нора Робертс - Антракт Смерти
— Нет, не знаю, скажи мне.
— Я думаю, иногда судьба дает тебе второй шанс. Как если бы она сказала: «Хватит, у тебя было достаточно дерьма, пора бы дать тебе что-то хорошее в жизни. Посмотрим, что ты с этим сделаешь». — Она повернулась к нему. — У нас получилось что-то сделать. Кем бы наши отцы не были для нас или друг для друга, куда важнее то, кто мы есть сейчас.
— Ева, дорогая, я тебя просто обожаю.
— Тогда сделай мне одолжение. Посиди где-нибудь тихо пару часов, я не хочу давать Скиннеру больше никаких шансов продолжать в том же духе. Я хочу с ним поговорить, а он на это не согласится, если ты будешь рядом со мной.
— Согласен, но при одном условии. Ты будешь с прослушкой. — Он достал из кармана маленькую брошку с драгоценным камнем и приколол её к отвороту пиджака Евы. — Я буду наблюдать за тобой отсюда.
— Запись без осведомленности и согласия всех сторон является незаконной, если только у тебя нет соответствующего разрешения.
— Неужели? — Он поцеловал её. — Вот к чему могут привести постельные отношения с плохими парнями.
— Неужто ты и об этом слышал?
— А еще я слышал, что большая часть копов, с которыми ты работаешь, вышла во время выступления Скиннера. У тебя хорошая репутация, лейтенант. Я думаю, что на твоем завтрашнем семинаре будет много людей.
— На моем… Вот дерьмо! Я уже и забыла. Я об этом совсем не думаю, — пробормотала она, выходя. — Не думаю.
Она проскользнула в конференц-зал, где Скиннер проводил семинар по тактике. Было приятно узнать, что она пропустила лекционную часть и появилась там тогда, когда уже шла дискуссия. Многие бросали на нее пристальные взгляды, пока она шла вдоль стены зала, а затем села в центре.
Ева оценила обстановку. Скиннер находился за кафедрой на сцене, Хейс стоял по стойке «смирно» за его спиной справа. Еще двое, похожие на охранников, стояли с другой стороны.
“Перебор”, — подумала она, — “причем довольно явный”. Все выглядело так, словно это место и ситуация несли опасность для Скиннера, но он принял все меры предосторожности и продолжал выполнять свою работу.
Очень интересно.
Она подняла руку, но её проигнорировали. Ответили уже на пять вопросов, прежде чем она просто встала и обратилась к Скиннеру. И пока она вставала, она заметила, как рука Хейса скользнула под пиджак.
Ева знала, что каждый коп в зале заметил это. Наступила мертвая тишина.
— Командир Скиннер, должность командующего регулярно вынуждает вас отправлять своих людей на задания, где есть риск гибели как гражданских, так и штатских лиц. В таких ситуациях вы считаете более выигрышным для операции не учитывать личные чувства к своим подчиненным или же вы используете эти чувства при формировании команды?
— Каждый, кто выбирает значок полицейского, знает, что в случае необходимости он отдаст свою жизнь, чтобы служить и защищать. Личные чувства имеют значение тогда, когда нужно выбрать члена команды, который лучше всех справится с конкретной ситуацией. Это вопрос опыта и многолетнего сбора информации, которые позволят сделать правильный выбор. Но такие личные чувства как, например эмоциональная привязанность, личные связи, дружба или вражда, не должны влиять на решение.
— Поэтому, в вашу бытность командиром, для вас не было проблемой пожертвовать близким другом или знакомым ради успеха всей операции?
Скиннер побагровел. И дрожь, которую она еще раньше заметила в его руках, стала более явной. — Пожертвовать, лейтенант Даллас? Неправильный выбор слов. Полицейские — это не ягнята, которых ведут на бойню. Не вынужденная жертва ради общего блага, а тяжелая потеря — когда преданные солдаты погибают, сражаясь за справедливость.
— Солдатами жертвуют в битвах, это естественные потери.
— Никакая потеря не может быть естественной. — Он стукнул по трибуне сжатым кулаком. — Необходимой — да, но не естественной. Смерть каждого из моих подчиненных ложится тяжким бременем на мою совесть. Я ответственен за каждого ребенка, оставшегося без отца. Но должность командующего требует принятия подобных решений и командир должен быть достаточно сильным, чтобы выдержать эту тяжелую ношу.
— По вашему мнению, должность командующего требует отмщения за эти потери?
— Да, лейтенант. Не бывает справедливости без наказания.
— Это нужно для детей погибших? Или для детей тех, кто ускользнул от руки правосудия? Как по вашему мнению?
— Грехи отцов падут на головы детей их. — Его голос задрожал и перешел на крик. — Если бы вы больше заботились о правосудии, то вам бы не пришлось задавать подобные вопросы.
— Я забочусь о справедливости, командир. Но мне кажется, что у нас с вами разные толкования этого термина. Вы думаете, что ваша крестная дочь была наилучшим выбором для этой операции? Обременяет ли её смерть вашу совесть или она уравнивает все остальные потери?
— Не смей упоминать о ней. Ты продала свой значок за постель, ты просто позор для полиции! И не думай, что деньги или угрозы твоего мужа повлияют на меня, и я не буду использовать всё свое влияние, чтобы забрать у тебя значок.
— Я не отвечаю за Рорка, также как и он не отвечает за меня. — Она продолжала говорить, когда Хейс шагнул вперед и положил руку на плечо Скиннеру. — Я не причастна к вчерашнему происшествию. Здесь совсем недавно убито два человека, вот что для меня главное, командир. Правосудие для них — это то, что меня волнует.
Хейс вышел вперед Скиннера:
— Семинар окончен. Командир Скиннер благодарит вас за присутствие и сожалеет, что лейтенант Даллас сорвала дискуссионную часть.
Присутствующие начали ерзать и вставать. Ева увидела, что Скиннер уходит в сопровождении охранников.
— Спроси меня, — прокомментировал кто-то рядом с ней, — и я скажу, что такие семинары можно срывать и почаще.
Она стала пробираться вперед и нос к носу столкнулась с Хейсом.
— У меня есть еще два вопроса для твоего командира.
— Я сказал, что семинар окончен. Как и твое маленькое шоу.
Она чувствовала, что рядом с ними толкается много людей и некоторые из них были достаточно близко, чтобы услышать их разговор:
— А знаешь, это забавно. Я думала, что это я как-раз-таки пришла на шоу. Он здесь всем заправляет, Хейс, или это делаешь ты?
— Командир Скиннер — великий человек. А великих людей часто нужно защищать от шлюх.
К ним подошел коп, которого Хейс задел плечом:
— Ты, наверное, хочешь ответить за устное оскорбление, парень.
— Спасибо, — Ева кивком поблагодарила его. — Я поняла намек.
— Мне не нравятся притворные копы, которые называют полицейского при исполнении шлюхой. — Коп отступил, но все еще оставался неподалеку.
