Татьяна Устинова - Селфи с судьбой
Илья едва остановил себя, чтобы не задать идиотский вопрос, который ему сегодня задавала Ангел, – вы кто?!
– Но мы так и не поговорили, – продолжал Матвей. – Лилия Петровна первым делом зашла к Зое, и случилось то, что случилось. Это трудно понять. И пережить тяжело.
– С её дочерью вы дружили?
Матвей опять вздохнул.
– Мы даже знакомы были шапочно. Лилечка всё время за границей жила. У неё свои представления о жизни, очень… современные и заграничные. Она хорошая девушка, но я о ней почти ничего не знаю.
– И не знаете, зачем Лилия Петровна вернула её в Москву?
– Лилия Петровна была не так современна, понимаете? В один прекрасный день она решила, что её дочери нужна семья, дети…
– Но ведь у Лилечки, кажется, есть жених, и с этим вопросом всё обстоит благополучно. Вы не знаете, он прибыл вместе с ней или был приобретён уже здесь, на родине?
Матвей покачал головой:
– Я не знаю. Нет, подождите! Знаю! Кажется, Лилия Петровна что-то рассказывала…
Илья молча подгонял его – соображай, соображай, – Матвей медлил.
– Вроде бы он приехал следом за ней, этот молодой человек, и Лилия Петровна была недовольна. А может, я ошибаюсь… Были какие-то разговоры о её приятеле, но я правда сейчас не могу вспомнить.
– Жаль. Чем занималась Лилия Петровна помимо опеки над вами? Или тоже не помните?
– Вы шутите? – уточнил Матвей. Илья кивнул. – У неё был большой бизнес, кажется, унаследованный от мужа. Гостиницы, строительство. Она была очень деловым человеком. И любила помогать!.. Вот Олегу Павловичу, директору, помогала не только деньгами, но и связями. Говорят, связи – это очень важно.
– Правду говорят, – подтвердил Илья. – Может быть, её убили конкуренты? За деньги и связи?
– Я не знаю, – протянул Матвей уныло. – Я бы вам сказал, если б знал.
…Повариха Клавдия отозвалась о нём – блаженный, негораздок. На первый взгляд так оно и есть, но в этом деле полно ряженых с картонными носами и волосами из пакли. Может быть, Матвей как раз из них?..
Они дошли до прямоугольников света, падавших на мостовую из низких окон купеческого особняка.
– Я люблю здесь ходить, – сказал Матвей. – Особенно осенью. Осенью холодно и темно.
– Логично, – пробормотал профессор Субботин.
– Так приятно наступать в свет. Идёшь в темноте и приходишь в свет. Смотрите под ноги!
Илья уставился на асфальт.
– Видите, как красиво? А теперь опять темнота. Какие у вас отличные сапоги. Я бы тоже себе купил. Где вы нашли такие?
– В «Торговле Гороховых». Но там больше подобных нет.
– Не везёт мне, – сказал Матвей и улыбнулся. – А что за девушка была сегодня с вами?
– Какая девушка? – не понял Илья.
– Я шёл в магазин Зои Семёновны, а вы сидели на скамейке с девушкой.
– Это же наша поэтесса, мы вместе завтракали. А потом водку пили тоже вместе. Вы и её не помните?!
– Нет, это совершенно другая девушка, – заявил Матвей убеждённо. – Ту я бы узнал. Точно, точно!
Через эркер они вошли в тёплый мраморно-золотистый зальчик, и Илья стянул перчатки.
– Нагулялись? – женщина за конторкой заулыбалась приветливо. – Зябко небось, да? У нас тут кругом леса, холодает моментально!.. Олег Павлович звонил, спрашивал, забрали папочку, нет ли, велел её вам в номер отнести.
– Спасибо, – пробормотал Илья и оглянулся.
Матвей, замерев, во все глаза смотрел на стену. Лицо у него из смуглого сделалось болотным, в цвет свитера. Илья тоже посмотрел.
Стена, на стене картина.
Он тронул Матвея за рукав.
– Что случилось? А?..
– Её здесь не было.
– Кого, меня?! – поразилась администратор. Матвей дёрнулся, словно от тока.
– Картины! – крикнул он тонким голосом. – Откуда она взялась?!
Илья посмотрел ещё раз.
– Здесь висела другая картина, – бормотал Матвей, – кувшин на окне, в кувшине ромашки, а за окном поле! Другая!
– Да вы не волнуйтесь, – зачастила женщина. – Это Олег Павлович распорядился повесить. Да что с вами такое, может, водички налить?
– Какой… Олег Павлович?!
– Наш, наш, директор. Он заехал, привёз эту, а ту велел на второй этаж перевесить. Мы так и сделали. А что? Вам не нравится?..
– Откуда… откуда у него эта картина?!
Илья ещё раз посмотрел.
Он не разбирался в живописи, но отчего-то сразу было понятно, что картина хороша. И не просто хороша, а удивительна. Что именно на ней изображено, Илья затруднился бы сказать, но зато точно понимал, о чём она.
– Где ваш директор её взял?!
– Так я же не знаю! Может, водички, а?..
Илья подошёл поближе, потом оглянулся на Матвея.
– Вы знаете эту картину? Или художника?
– Я не знаю, откуда она взялась, – ответил Матвей сквозь зубы. – А вы можете её снять?
– Как?!
– Просто снять, и всё. Перевесить в подвал.
Администраторша от неожиданности, кажется, отступила немного.
– Без разрешения Олег Палыча нет, конечно… Что вы… Хорошая же картина…
Матвей сморщился, замотал головой, замычал что-то и побежал по лестнице.
Илья подошёл к картине и посмотрел вблизи – это было трудно, широкие яростные мазки расползались, словно хлестали по глазам. На полотне не было ни даты, ни подписи. Илья аккуратно приподнял раму и снял картину.
– Да нельзя, ну как же! – Администратор выскочила из-за конторки. – Зачем вы её трогаете?
– Я только посмотрю.
На задней стороне холста тоже не было никаких пометок.
– А кто автор, вы не знаете? – Илья ещё раз внимательно посмотрел и так и сяк и стал прилаживать картину обратно.
– Да откуда же! Олег Павлович велел повесить, мы и повесили! Равняйте, равняйте, правый угол поднимайте!
– Он в котором часу заезжал?
– Да после обеда сразу же.
– И картину привёз с собой?
Женщина вздохнула и покачала головой:
– Какие все нервные, сил моих нет. – Она спохватилась и улыбнулась. – Ну, слава богу, на месте, а то попадёт мне от Олег Палыча. Да, да, с собой и привёз. Должно быть, новая какая-то, у нас такой не было никогда. Небось в Ярославле купил или даже в Москве. Деньги большие заплатил, как пить дать. И чего она Матвею Александровичу не понравилась?..
Они стояли вдвоём и рассматривали полотно.
– Не пойму только, чего на ней нарисовано-то. А вы? Понимаете?
– Мне кажется, тревога, – сказал Илья. – Или даже страх.
Женщина вздохнула.
– А что? Похоже.
Поднявшись на второй этаж, Илья подумал немного и постучал к Матвею. Подождал и ещё раз постучал.
– Кто там? – приглушённо спросили из-за двери.
– Матвей, это Илья! Откройте, пожалуйста.
Внутри завозились, кажется, что-то упало и покатилось, потом Матвей сказал:
– Я… не могу. Я заболел.
Илья вздохнул и спросил злобно, не нужно ли врача. Матвей проблеял, что ничего и никого не надо, он уже лёг спать.
