Екатерина Кариди - Белое на голубом (СИ)
***
Визит царицы застал Ириаду врасплох, это было неожиданно. Женщина сначала смутилась, а потом принялась суетиться, желая оказать гостье достойный прием. Но та не за угощением пришла, и не из вежливости. Ей нужно было побольше узнать о ее сыне.
- Ириада, мы с Вильмором так любим твоего мальчика.
- Спасибо государыня, - матери было приятно.
- Через два дня у него день рождения, царь устраивает праздник, я хочу сделать Алексиору особенный подарок, - она призадумалась и повторила, - Да. Особенный. Вот, пришла посоветоваться.
- Ох, государыня Онхельма, не балуйте мальчишку! Ему и так столько чего собираются надарить... Вильмор, вот, собирается всенародно объявить, что через год передаст ему корону. Какой еще подарок после этого? Жирно ему будет!
- Даааа... - царица вида не подала, но была потрясена, - Что ж, я тогда подберу что-нибудь соответствующее такому случаю.
Онхельма ушла.
Она была потрясена и страшно разгневана. До каких же пор это будет продолжаться?! До каких пор этот старый дурак будет держать ее за дуру?! За постельную грелку?! Безмозглую постельную грелку!
А она еще собиралась простить его! Подумать только! Делать такие заявления, а ее даже не поставить в известность! Корону он мальчишке передаст, а ей ни слова?! Черт бы его побрал! Посмел бы он так вести себя со своей 'любимой Мелисандрой'?! Да никогда! Она бы быстро показала ему, что почем! Значит, что? При Мелисандре был подкаблучником, а с ней можно не считаться?! А вот черта с два!!!
Нет. Довольно. Женщина вдруг успокоилась. Не хотят воздать ей то, что положено, хорошо. Она возьмет это сама. Но только они все крупно пожалеют.
С ее руки сорвался клубок голубых гневных молний, ударился в стену. Раздался глухой гул, осыпалась каменная крошка, а в месте удара образовалась глубокая выщербина с рваными краями. Это помогло спрятать гнев, теперь надо заняться поисками 'достойного подарка'!
Онхельма остыла и даже успела все продумать, пока шла в свои покои. Пусть все идет, как идет, она просто в нужный момент перехватит инициативу. А время сейчас работает на нее. Царица ушла в ванную, вызвала служанок. Отчего бы не провести приятный день, посвященный себе любимой, заняться красотой, здоровьем, наконец? Что может быть лучше?
Ближе к вечеру к ней заглянул Вильмор, найдя жену обнаженной в ванне, царь позабыл, что у него еще дел осталась масса, что подготовка к празднику еще и наполовину не закончена. Он ослеп и оглох, а руки сами потянулись к желанной женщине.
Что ж тут сказать, Онхельма лукаво улыбнулась, а служанки удалились без напоминаний. Вот сегодня у Его Величества Вильмора действительно был волшебный вечер, плавно перетекший в волшебную ночь.
***
Утром царь с большим сожалением вылез из супружеской постели. Прекрасная молодая царица, розовая со сна манила его как магнитом, но дела... Да... Дела.
Дела государства превыше всего.
- Милая, ты же не будешь скучать?
- Мммм...?
- Просто я не смогу освободиться раньше позднего вечера, - пробормотал царь, целуя ее ручку.
- Ну... не знаю, - она рассмеялась, глядя, как на физиономии Вильмора расползается озабоченность, - Не буду! Я займусь подарком для Алексиора. Хочу приготовить что-то особенное.
Вильмору вдруг стало так тепло на душе, оттого что жена хочет сделать приятное его приемному сыну и наследнику, что он растрогался.
- Спасибо тебе, что стараешься сблизиться с моей семьей.
- Знал бы ты, насколько близко я собираюсь сблизиться с отдельными представителями твоей семьи, - мысленно расхохоталась колдунья, а вслух сказала, - Это ведь теперь и моя семья.
У старого царя не осталось слов, он просто потупился, скрывая слезы умиления, потом качнул головой и сказал:
- Мне пора, милая, до вечера.
- Пока, мой дорогой.
Вильмор ушел, а Онхельма, до того являвшая собой сонное создание, полное неги, тут же бодро подскочила и, отпустив служанок на весь день до вечера, полезла в свои книги. Идти в лабораторию Мелисандры не хотелось принципиально, она решила все сделать здесь же в спальне. Надо только хорошо продумать, подарок должен быть небольшим и не слишком привлекающим внимание, но надежным! Надежным для ее целей.
К вечеру подарок был готов. Давно она так напряженно не работала.
Результатом трудов Онхельмы было кольцо. Красивое мужское кольцо из белого золота с квадратным сапфиром глубокого синего цвета. Сапфир, граненый кабашоном, простая, но элегантная оправа. Идеальный подарок для мужчины. Не вызовет никаких подозрений, должен понравиться мальчишке. Тогда тот будет носить его, не снимая. Онхельма заметила, что Алексиору нравятся оттенки голубого, синего и еще белый.
- Прекрасное сочетание, прямо государственные цвета Страны морского берега, -хохотнула царица про себя.
На самом-то деле, это был обычный манок, точнее не совсем обычный, а совершенно эксклюзивный, потому что подманивать она собиралась не гусей или уток. Царица с помощью этого артефакта собиралась призывать наследника к себе, причем так, что он не поймет, откуда исходит зов, а противиться не сможет. Осталось только подобрать сам зов. Она злорадно усмехнулась, потому что имела идею на этот счет. Но это уже завтра, вот-вот вернется Вильмор, надо успеть подготовиться к его приходу.
- Хорошая жена должна встречать мужа во всеоружии своей красоты, - ехидно усмехаясь, пробормотала Онхельма и вызвала служанок.
Надо было принять ванну, подготовить великолепный ужин, украсить спальню цветами. Пусть старый дурень порадуется напоследок.
Потом Онхельме пришло в голову, что можно бы и Вильмора оставить для утех, старый муж хоть и старый, но в постельных делах мог бы дать фору молодому. Тогда у нее будет молодой любовник для души и старый муж для тела.
Тут царица громко и весело расхохоталась своим мыслям.
ПАРАДОКС! А она просто извращенка!
Именно в этот момент пришел Вильмор.
- Дорогая, чему ты смеешься? - хорошее настроение жены вызвало и у него радостную улыбку.
- Я просто рада тебя видеть. А еще я кое-что придумала... - она поманила его пальцем и что-то зашептала на ухо.
Судя по тому, как зажглись глаза царя, и он резким жестом отпустил прислугу, придумала она нечто ужасно неприличное, но ужасно соблазнительное.
Глава 14.
Настал день восемнадцатилетия наследника. Для Алексиора это утро почему-то было страшно тяжелым, хотелось, чтобы день прошел без него. Исчезнуть как-то, раствориться, спрятаться. Пусть все пройдет, а завтра он явится, когда все уже будет позади. Юноша проснулся рано, и с самого рассвета забился на голубятню, тщетно надеясь отсидеться там. Конечно, тщетно, потому что его быстро нашли по приказу царя. Пришлось идти к Вильмору в кабинет. Царь ждал его и с порога спросил:
