Ольга Строгова - Тайна Дамы в сером
Самая большая, размером с башню, тень за его спиной зашевелилась.
– Ах, Мансурчик, – всплеснув манжетами, запел длинноволосый, – ты только не бей его сильно-сильно… Может, он еще одумается…
– Ладно, – человек в черном снисходительно потрепал Амурчика по щеке, – как скажешь, шалунишка. Мансур, иди, возьми его. Но не калечить!
Башнеобразная туша быстро задвигалась к сцене, сметая все столики на своем пути. Ирина Львовна ахнула и метнулась следом, повиснув у туши на рукаве. Туша легко и небрежно взмахнула рукой, словно отгоняя надоедливую муху, и Ирина Львовна отлетела шагов на пять в сторону. Падая, она довольно сильно ударилась спиной об опрокинутый столик. Если бы не данное обстоятельство, неизвестно еще, чем закончилась бы вся эта история; но боль в спине вернула Ирине Львовне пошатнувшуюся было решительность, и вместо того, чтобы, тихо плача, покинуть с подругами это жуткое место, она подобрала валяющуюся на полу бутылку из-под шампанского и встала.
* * *Карл, взъерошенный, слегка пошатывающийся, с ободранными костяшками пальцев и разбитой нижней губой (один из громил все-таки достал его, прежде чем упасть), но в остальном целый и невредимый, с изумлением смотрел на надвигающегося Мансура.
Зрелище действительно было впечатляющим. Казалось, не башня даже, а целый гранитный утес молча и зловеще движется по волнам темноты. По бокам утеса болтались два длинных отростка толщиной с бревно, а верхние уступы венчал круглый валун, густо поросший коричневым мхом. На передней части валуна было грубо высечено подобие человеческого лица.
Онемевшие от ужаса дамы схватились за руки и спрятались за рояль.
Карл отступил к стене и оглянулся по сторонам в поисках подходящего оружия; пол был усыпан осколками и обломками, но, к сожалению, там не было ничего достаточно тяжелого, что могло бы не то что остановить, а хотя бы затормозить продвижение этой новоявленной геологической формации.
Одно из тел, валявшихся на полу в бессознательном состоянии, внезапно очнулось и схватило Карла за ногу. Карл одним ударом кулака вернул глупое тело к прежнему блаженному бесчувствию, но было уже поздно. Мансур навис над ним, протянул свои бревнообразные руки и сомкнул пальцы на его шее.
Яростно оскалившись, Карл вцепился в запястья Мансура. Ему даже удалось их немного развести. Великан озабоченно уставился на свою жертву тусклыми маленькими глазками; он никак не ожидал подобной силы от такого небольшого и хрупкого по сравнению с ним самим человека.
– Мансур! – предостерегающе крикнул из своего угла человек в черном. Великан недовольно засопел и разогнулся, по-прежнему держа Карла за шею. Ноги Карла повисли в двадцати сантиметрах от пола.
– Он же его убьет! – простонала Татьяна Эрнестовна. – Господи, Маня, что же делать… делать-то что…
Манечка, не отвечая Татьяне Эрнестовне, лихорадочно шарила по полу среди обломков и наткнулась на нож метрдотеля – узкий, длинный и острый; видимо, он отлетел сюда, за рояль, когда Карл отправил его хозяина в полет до ближайшей стены.
Великан медленно и осторожно развернулся, словно башенный кран с ценным грузом.
– Хорошо, Мансур, – одобрил человек в черном, – а теперь неси его сюда.
Великан сделал шаг, другой, но внезапно остановился, словно наткнувшись на невидимую преграду. Его пальцы разжались, и пленник свалился на пол.
За спиной великана торжествующе вскрикнула Манечка. Это она, подобравшись сзади к Мансуру, ударила ножом в ту часть его тела, которая находилась примерно на уровне ее глаз. К счастью, эта часть тела оказалась относительно мягкой, и нож проник в нее на пару сантиметров.
Такая пустяковая царапина не могла, разумеется, надолго отвлечь внимание Мансура; но пока он, изогнувшись и запустив огромную руку за спину, вытаскивал нож, перед ним оказалась бледная, дрожащая, но отважная Татьяна Эрнестовна с обломком стула в руках.
Молча, закусив губу, она размахнулась и изо всех сил врезала ножкой стула ему по…
В общем, как оказалось, несмотря на поразительное внешнее сходство с плохо обработанным гранитным обломком, Мансур был все-таки человеком, и, несомненно, мужского пола. Он согнулся пополам и рухнул на колени, так что и пол, и стены «Пещеры» содрогнулись от тяжкого удара.
Карл, тяжело дыша, растирая ноющие шейные позвонки, поднялся на ноги и замер, увидев поверженного титана и две маленькие женские фигурки рядом с ним. Он крепко зажмурился и потряс головой, решив, очевидно, что ему привиделось.
Но это было еще не все. Сбоку от Мансура выросла третья фигурка, повыше остальных, но все равно такая маленькая, такая хрупкая по сравнению с этой глыбой. Фигурка воздела руки с чем-то зеленым и продолговатым и резко опустила их на склоненную голову титана. Зазвенело бьющееся стекло, брызнули в разные стороны красивые зеленые искры; великан повалился на бок и так и застыл в скрюченной позе с прижатыми к животу коленями.
Ирина Львовна выронила горлышко бутылки из оцарапанных осколками рук и отшатнулась. Огромными, ставшими совсем темными на побелевшем лице глазами она смотрела на неподвижное тело, распростертое у ее ног. Ее замутило.
Чья-то рука обняла ее за плечи и не позволила упасть. Ирина Львовна всхлипнула и, повернувшись, уткнулась носом в грудь Карла.
– Я что… убила его? – прошептала она.
Карл покачал головой. Осторожно опустив Ирину Львовну на один из сохранившихся стульев, он нагнулся над Мансуром и приложил два пальца к его могучей шее.
– Жив, – сказал он несколько секунд спустя.
Подошла Татьяна Эрнестовна, зябко кутаясь в пиджак Карла, и села рядом с Ириной Львовной. Манечка осталась стоять среди тел, воинственно уперев руки в бока и хищно раздувая ноздри.
– А эти? – спросила она, пиная носком сапога Карабаса-Барабаса.
– Эти тоже, – сказал Карл, осмотрев остальные тела, – два-три сломанных ребра, небольшое сотрясение мозга, сломанная нижняя челюсть, – он кивнул на метрдотеля, – пустяки, в общем, и скоро они очнутся. А вот где… – Он замолчал и посмотрел в дальний угол.
Там было пусто. Никаких следов человека в черном и его длинноволосого дружка.
Лишь по ступеням лестницы, ковыляя, спускался старичок-гардеробщик с ворохом их одежды в руках.
– Вам нужно уходить отсюда, – заговорил он, торопливо сваливая одежду на барную стойку, – через служебный вход. Они сели в машину и отъехали, но вам все равно лучше выйти через служебный вход. Идемте, я провожу!
– Сейчас, – сказал Карл.
Он протянул женщинам руки, и они подошли к нему.
– Спасибо, – прошептал Карл.
