Виктория Холт - Таинственная любовница
А леди Бодриан иногда была даже приветлива со мной — при обсуждении предстоящего бала для дебюта Теодосии. Как я поняла, она надеется, что меня будет терзать зависть. Но по мне, Теодосия могла забирать себе все балы, которые только захочет, лишь бы она оставила мне моего Тибальта.
— Вы могли бы пойти в комнату портнихи, — сказала мне леди Бодриан, — и помочь Саре Слопер. К бальному платью моей дочери нужно пришить пятьдесят ярдов кружев. А через час я буду готова послушать ваше чтение. Но не забудьте выгулять Апельсина и Лимона, прежде чем пойдете туда.
Сара Слопер была слишком хорошей портнихой, чтобы доверить мне сделать хоть один стежок на ее шедевре. Платье лежало на столе — пена нежно-голубого шифона с пятьюдесятью ярдами голубого кружева. В комнате была и Теодосия. Она пришла на примерку, поэтому я помогла ей надеть платье. «Она в нем будет выглядеть просто очаровательно, — подумала я с болью. — Представляю, как она будет плыть по бальной зале, под руку с Тибальтом».
— Тебе нравится, Джудит? — спросила Теодосия.
— Тебе очень идет этот цвет.
— Я люблю танцевать, — сказала она. Потом закружилась в вальсе — и я представила, будто мы вернулись в классную комнату. Я подошла к ней и поклонилась.
— Мисс Бодриан, могу ли я иметь удовольствие пригласить вас на танец?
Она сделала низкий реверанс. Я обняла ее, и мы стали танцевать по комнате. Сара Слопер с улыбкой смотрела на нас.
— Вы сегодня выглядите обворожительно, мисс Бодриан.
— Благодарю вас, сэр.
— Как любезно с вашей стороны благодарить меня за щедрый дар, которым наградила вас природа.
— О Джудит, ты нисколько не изменилась! Хотела бы я…
Сара Слопер вдруг вскочила и склонилась в поклоне, потому что в дверях стоял сэр Ральф. Он смотрел, как мы танцуем.
Мы сразу же остановились. Мне стало интересно, что он скажет, увидев, как компаньонка так фамильярно танцует с его дочерью. Но он не был раздражен.
— Весьма грациозно, не так ли, Сара? — проговорил он.
— Да, сэр, конечно, сэр, — запинаясь, ответила та.
— Значит, это твое бальное платье, да?
— Да, отец.
— А как насчет мисс Осмонд, а? У нее есть бальное платье?
— Нет, нет, — ответила я.
— Почему? — спросил он.
— Потому что человек в моем положении едва ли найдет возможность носить такой наряд.
Я заметила знакомое движение челюсти.
— Ах, да, — сказал он, — вы же теперь компаньонка. Леди Бодриан говорила о вас.
— Сомневаюсь, что вы слышали обо мне что-нибудь лестное.
Не знаю, почему я говорила с ним в таком тоне. Это было каким-то непреодолимым порывом, хотя я и знала, что веду себя, что называется, дерзко для человека в моем положении и рискую потерять работу.
— Хм… мало лестного, — заверил он меня, скорбно покачав головой, — практически ничего.
— Вот этого я и боялась.
— Правда? Странно. Я всегда полагал, что вы довольно бесстрашная юная леди, — он сдвинул свои щетинистые брови. — Что-то я вас в последнее время не вижу. Где вы бываете?
— Я, увы, не вращаюсь в ваших кругах, сэр, — ответила я, понимая, что он не злится на меня, а его скорее забавляют мои ответы.
— Похоже на то, что мне очень жаль.
— Отец, вам нравится мое платье? — спросила Теодосия.
— Очень красивое. Голубое, да?
— Да, отец.
Он повернулся ко мне.
— А вот ваше бальное платье, какого оно было бы цвета?
— Оно было бы зеленым, отец, — ответила Теодосия. — Этот цвет всегда был любимым цветом Джудит.
— Говорят, он несчастливый, — заметил сэр Ральф. — Или это было только в мои времена? У нас говорили: «Зеленый — по понедельникам, черный — по пятницам». Но могу биться об заклад, что мисс Осмонд не суеверна.
— Не в отношении цветов, — сказала я. — Но я могу быть суеверна в чем-то другом.
— Не нужно думать, что вам не везет, — сказал он, — иначе, и правда, не повезет.
Потом он вышел, и подбородок его все еще двигался, словно от сдерживаемого смеха.
Теодосия смотрела на меня, удивленно подняв брови.
— А зачем отец приходил сюда?
— Тебе лучше знать его привычки.
— Думаю, он тоже взволнован предстоящим балом. Джудит, мисс Грэй говорила, что ты читаешь книги — и некоторые из них написаны сэром Эдвардом Трэверсом. Ты, должно быть, много чего знаешь по археологии.
— Достаточно, чтобы понимать, что я ничего не знаю. У нас обеих были довольно отрывочные сведения об этом предмете. Кое-что нам рассказывал Эван Коллум…
— Да, — согласилась она. — Но хотелось бы узнать больше, — она оживилась. — Я собираюсь приступить к чтению. Ты должна сказать мне, что именно ты читала.
Конечно, я поняла. Ей хочется общаться с Тибальтом на его уровне.
* * *Приглашения были разосланы. Я составила список гостей и отмечала, когда приходили сообщения о том, что приглашение принято. Я помогала с выбором цветов, которые нужно доставить из теплиц, чтобы украсить бальный зал, потому что стоял октябрь, и в садах едва ли нашлось бы достаточно цветов. Я составила программу танцев и выбрала розово-голубые карандаши и шелковые ленточки, к которым они будут прикреплены. Впервые леди Бодриан казалась довольной, и я знала, что причина в том, что она хотела, чтобы я знала, сколько треволнений связано с выводом в высший свет юной леди из хорошей семьи. Она, вероятно, заметила, что временами я бывала грустной, и это приводило ее в отличное расположение духа. Иногда мне хотелось крикнуть ей: «Мне нет дела до ваших увеселений! Моя грусть не имеет с этим ничего общего!»
Когда у меня выдавался час-другой свободного времени, я ходила в Радужный. Доркас и Элисон всегда суетились вокруг меня; пытались подбодрить оладьями, которые я с жадностью поглощала в детстве. Им хотелось узнать как можно больше о предстоящем бале.
— Как досадно, что они тебя не пригласили, Джудит, — сказала Доркас.
— С какой стати? Наемных работников не приглашают на семейные балы.
— Но в твоем случае все иначе. Ты же с ними вместе училась.
— Это, как сказала бы тебе леди Бодриан, то, за что следует быть благодарной, но при этом не забывать, кто есть кто.
— О Джудит, неужели все действительно невыносимо?
— Ну, по правде говоря, она настолько неприятная, что мне даже нравится с ней сражаться. Кроме того, она настолько глупа, что я могу говорить ей колкости, о которых она даже не подозревает.
— Если все настолько плохо, тебе следует уйти.
— Мне могут предложить это сделать. Должна вас предупредить, что жду увольнения каждый божий день.
— Ну не переживай. Мы сможем прожить здесь все вместе. И ты довольно быстро найдешь себе место, я в этом уверена.
