Джейн Хеллер - Карибский круиз
В жизни Джеки приходилось шевелить не только пальцами. Она таскала горшки с геранью, кадушки с молодыми деревцами, корзины с удобрениями. Вместе с ее бывшим мужем Питером они владели садово-ландшафтным питомником на Манхэттене, в Бедфорде — фешенебельном пригороде Нью-Йорка, очень модном среди руководящих сотрудников быстро развивающихся корпораций, выскочек и прочей мелюзги. Джеки приходилось целыми днями возиться по колено в дерьме, прошу прощения, в почве, высаживая цветы и кустарники для тридцатилетних нуворишей, которые обзавелись поместьями почти с Версаль, но были не в состоянии отличить венериной мухоловки от кошачьей ивы. Намаявшись от тяжелой физической работы, сущим для нее наказанием, Джеки всегда выступала за такой отдых, где можно ничего не делать и находиться на полном обслуживании.
— А ты что скажешь? — обернулась я к Пэт. — Тебе тоже хочется провести неделю на борту с какой-то голытьбой?
Пэт принялась обдумывать ответ. Мне показалось, что на это ушла вечность. Пэт не относится к числу людей, которые поступают необдуманно. Она взвешивает каждое свое решение так, словно оно должно стать самым важным, бесповоротным и окончательным в ее судьбе, даже если речь идет о походе в кино или в ресторанчик.
— Джеки права, — наконец изрекла она, в подтверждение своей мысли несколько раз кивнув головой. — Круизы созданы для того, чтобы полностью развращать своих пассажиров!
Склонность Пэт к удивительному выбору слов может сравниться разве что только с ее тугодумием. В данном случае под развратом она понимала то, что в круизах пассажиров балуют исключительно заботливым обхождением.
— Они угадывают каждое твое желание, — продолжила она. — Диана с мужем бывали в таких круизах и остались очень довольны.
Дайана — это младшая сестра Пэт, ее гораздо более социально активная младшая сестренка. В детстве родители прозвали Диану егозой, а Пэт — тихоней. Прозвища оказались удивительно точными и приклеились намертво. Однако застенчивость Пэт была весьма обманчива. Она говорила мало, но уж если принимала решение, ее нельзя было трактором сдвинуть. Например, ее бывшему мужу, Биллу Ковецки, потребовались все четыре года их учебы в колледже, чтобы уговорить ее выйти за него замуж. Но уж согласившись, она стала его навеки. Она вынесла нелегкий период его учебы в медицинском колледже, его интернатуру и ординатуру. Появление на свет пятерых детей. Превращение Билла Ковецки в доктора Уильяма Ковецки, светило гастроэнтерологии. Его публичные лекции и телевизионные выступления, бесконечные поездки в экзотические страны. Его поглощенность собой и полное отстранение от семьи. И даже развод. Пэт оставалась верна Биллу и по-прежнему очень его любила. Она, конечно, могла быть тихоней, но эта тихоня обладала стальной волей в достижении своих целей. Одной из таких целей было возвращение Билла в лоно семьи. Мы с Джеки только пожимали плечами, когда заходил разговор на эту тему. У нас не было особого опыта по возвращению блудных мужей — хотя бы потому, что нам это было совершенно ни к чему. Кстати сказать, за прошедшие шесть лет Билл так и не женился, так что Пэт не теряла надежды.
— Да, — повторила она. — Мне кажется, круиз — великолепная идея! То, что доктор прописал! — Поскольку Билл был доктором, Пэт норовила вставлять это словечко куда ни попадя.
— Круиз! — простонала я. — Знаете, пожалуй, я не гожусь для этого. Я ничего не имею против того, чтобы за мной ухаживали, заботились и угадывали каждое мое желание. Я только не хочу оказаться на палубе океанского лайнера, с которого не смогу сбежать тогда, когда мне надоест.
— Не годишься? Что значит — не годишься? — возмутилась Джеки. — Насколько я знаю, к пассажирам никто не предъявляет каких-то особых требований. В круизы ездит самая разношерстная публика!
— Ты очень хорошо сказала — «разношерстная», — подхватила я. — Покупаешь билет и семь дней торчишь в плавучей забегаловке. Жратвой, которой будет блевать эта разношерстная публика, можно было бы накормить небольшое государство!
— Ну хорошо, давай посмотрим на это с другой стороны, — хриплым голосом бывшей курильщицы продолжила Джеки. — У меня, например, не было мужика со времен президентства Джорджа Буша. И мне бы хотелось покончить с этой засухой прежде, чем президентом станет сын Джорджа Буша. К счастью, мне известно, что в круизах любят отдыхать одинокие мужчины. Следовательно, я тоже хочу в круиз! Я ясно выразилась?
— Дальше некуда! — ответила я. Джеки любила резать правду-матку. — Но ты кое-что забыла. Одинокие мужчины, которые отправляются в круизы, носят бриллианты!
— Это опять твои стереотипы! — отмахнулась она.
— И черные носки с коричневыми сандалиями!
— Элен! — она закатила глаза. — Ну и прекрасно. Я с удовольствием позанимаюсь сексом после стольких лет воздержания. А то, кажется, я уже начинаю забывать, как это делается, — сообщила Джеки. — Слушайте, я правда считаю, что мы там замечательно проведем время!
— Как говорит Диана, на корабле уйма развлечений, — веско заметила Пэт, погружаясь в изучение программы круиза. — Тебе некогда будет скучать, Элен, я в этом уверена!
Мы подискутировали еще около часа. Джеки и Пэт настаивали, что нам следует жить бурной жизнью, а я перебирала все возможные неприятности, которые могут свалиться на нашу голову с того момента, как мы покинем твердую землю. У меня вообще творческое, живое воображение, которое весьма помогает в моей профессиональной деятельности — я специалист по связям с общественностью, — но вносит полную сумятицу в мою личную жизнь. Дело в том, что это мое творческое живое воображение слишком часто приводит к тому, что мой бывший супруг называл «пуганая ворона куста боится» — к постоянному ожиданию какого-нибудь несчастья. Единственное, о чем Эрик не догадывался, — это что я была вправе бояться любого «куста», поскольку одним из них был он сам. Но об этом как-нибудь в другой раз.
В конце концов я сдалась ввиду численного превосходства моих дорогих подружек. Я поняла, что единственный способ заставить их заткнуться — сказать, что я согласна.
— Это будет замечательно! — никак не могла угомониться Джеки. — Валяешься в шезлонге у бассейна, ни о чем не думаешь, симпатичные молодые стюарды разносят пинаколаду[2].
— Надеюсь, мне там удастся почитать, — уступая, заметила я. — И я смогу по утрам бегать на прогулочной палубе, если, конечно, перила там достаточно высоки и надежны, чтобы не свалиться за борт.
— Ох, Элен, ну что ты выдумываешь! Ничего с тобой не случится! Круиз — это так интересно. И для нас совершенно новенькое!
