Джеки Коллинз - Любовницы-убийцы
Она все еще ждала, не двигаясь, ощущая легкую дрожь. Что если она пойдет на кухню и он захочет ее? Что делать потом? Она не знала, как манипулировать людьми, дергать за ниточки. Она была непохожа на Лару или Рио.
Фрэнк Бассалино был крепкий, мощный мужчина. Как можно сломать такого человека?
Она подумала о Маргарет. И об Энцио Бассалино, человеке, который приказал убить Маргарет.
Бетт знала, что должна отомстить за смерть сестры. И она точно знала, что должна сделать.
Фрэнк размышлял. Кругом были одни неприятности. Полицейские нажимали на него, требуя больше денег или услуг. Беспокоила банда Кроуна, что-то нужно было делать с этими сукиными сынами. Кроме того, Энцио, как помешанный, все время командовал им, звонил, выражая недовольство то одним, то другим. У старика, видимо, повсюду были свои шпионы. Предполагалось, что Энцио Бассалино удалился от дел, так какого х… он все время сует нос в бизнес.
Возникали также проблемы с «защитой». Несколько ресторанов и клубов, находившихся под «защитой» Фрэнка Бассалино и его организации, явно собираются искать «защиту» у других. Произошло несколько неприятных инцидентов и владельцы некоторых заведений начали задумываться, зачем они платят Фрэнку Бассалино и полиции, и тем не менее подвергаются нападениям.
Фрэнк подозревал, что за этими неприятностями стоит негритянская группа, возглавляемая королем наркобизнеса Боско Сэмом.
Прошел слух, что Боско Сэм планирует пробиться на территории Бассалино и Кроунов.
Фрэнк передал, что готов встретиться с Боско Сэмом и обсудить проблемы.
Тем временем владельцев клубов и ресторанов убеждали, что в их интересах продолжать платить за «защиту». Фрэнк был уверен, что сумеет справиться с этой проблемой.
А дома его ждала Анна Мария с таким пузом, что трахать ее было просто невозможно, а Фрэнк не любил ходить за этим куда-нибудь далеко. Последний раз это кончилось плохо. Он отправился в бордель Эстер, там была новая девушка. Эстер знала, что он за мужчина, так что он предполагал, что шлюха будет подготовлена. Она оказалась черноглазой девицей с большими грудями и мясистыми ляжками. Он перевернул ее лицом вниз и вонзил ей свою кишку с тыла. Он медленно сосчитал До десяти, потом рванул ее голову и принялся бить ее по лицу, тискать ее сиськи, шлепать по ягодицам.
По мере того, как он ожесточался, шлюха начала сопротивляться и драться. Ему это усиливало наслаждение, пока она не начала визжать. Нос ее кровоточил и вообще начался полный бардак. Шлюха орала, требуя полицейских, и Эстер потребовалось какое-то время, чтобы утихомирить ее.
Фрэнк уехал, злой и мрачный. Удовлетворения он не получил. Это произошло две недели назад, и теперь ему оставалось иметь дело только с Анной Марией.
Когда-то, в самом начале, его жена была такой сладкой. Созревшей, прелестной женщиной. Юной и нетронутой.
Как раз, когда он думал об этом, в кухню вошла Бетт. Она явилась, как сон, ставший явью.
– Извините меня, мистер Бассалино, – тихо сказала она. – Я не думала, что кто-то в доме не спит. Я не могла заснуть и решила выпить теплого молока.
– Теплое молоко хорошо для старых дев, – медленно произнес он.
Святый Боже! Он никогда не представлял себе, какая она нежная и прелестная.
С нервным смешком она взяла из холодильника пакет с молоком.
Он наблюдал, как она наклонилась, чтобы взять с полки кастрюльку и начала наливать в нее молоко. У нее на лице не было никакой косметики. Ему это нравилось. Женщины с накрашенными лицами напоминали ему проституток. Потные, грязные шлюхи в черных лифчиках и поясах с резинками. Тот тип, который любит его отец. Тот тип, с которым отец его познакомил, когда ему исполнилось тринадцать.
– Как вам работается? – спросил он.
– Спасибо, мистер Бассалино, все хорошо.
Она сосредоточилась, помешивая молоко, завеса прекрасных русых волос прикрыла ее лицо.
– Дети к вам хорошо относятся?
– Да, они прелестные дети, – она обернулась, чтобы взглянуть на него, и до Фрэнка долетел запах ее девичьей кожи.
В этот момент Бетт уже знала, что все состоялось. Если только ей удастся пройти через это и скрыть свое отвращение.
– Э-э… вы хорошенькая девушка, – пробормотал он. – Как это вам удается скрываться от мира, ухаживая за чьими-то детьми?
– Я люблю спокойную жизнь, мистер Бассалино.
– Любите спокойную жизнь? – Он задумчиво посмотрел на нее.
Молоко начало закипать. Бетт следила за тем, как в кастрюльке забулькало, пошла пена, пока кипящая жидкость не перелилась через край и не обожгла ей руку.
Она вскрикнула от острой боли.
– Что за е… – начал Фрэнк. Потом он увидел, что произошло и начал смягчать ожог большими шариками масла.
– Извините меня, – она смотрела на него ярко-синими незащищенными глазами. – Я наверное не сосредоточилась на том, что делаю.
Они стояли близко друг от друга, так близко, что запах его тела вызвал у нее желание бежать. Вместо этого она заставила себя придвинуться к нему еще ближе.
Не сказав ни слова, он взял ее на руки, как берут детей, и начал целовать ее – сначала медленно, потом все крепче, сильнее.
Она ничего не сказала, позволив своим губам остаться сухими и сомкнутыми, только слегка поджав их.
– О, Боже! – воскликнул он. – Вы такая легонькая, словно ребенок. Вы даже не умеете целоваться. Сколько вам лет?
– Мне двадцать, – прошептала она.
– Вы когда-нибудь были с мужчиной? Она храбро попыталась освободиться.
– Мистер Бассалино… пожалуйста… вы делаете мне больно. Отпустите меня.
Он резко освободил ее.
– Вы знаете, чего я хочу? – глухо спросил он. – Знаете, сладкая?
Она кивнула, потупив глаза.
Теперь его уже нельзя было остановить.
– Мы поднимемся сейчас в твою комнату, – хрипло сказал он. – Никто не узнает. Вы делали это раньше?
Он надеялся, что она ответит нет. Он не знал девственниц с женитьбы на Анне Марии. В действительности, все женщины, с которыми он спал с тех пор, были проститутками.
– Я не девственница, – сказала она. Заранее сочиненные слова не требовали от нее труда. – Однажды, очень давно, когда я была маленькой… мне было двенадцать… мой отчим пришел в мою комнату. Он был пьян. Я не поняла, что он делает. Потом я родила ребенка. С тех пор я ни с кем не спала.
Фрэнк молча воспринял эту информацию. Ситуация ему нравилась. Один раз с пьяным родственником, вряд ли это можно брать в расчет. И было-то ей всего двенадцать.
Он просунул руку ей под халат.
– Мистер Бассалино, я не могу. – Глаза ее расширились от страха. – Ваша жена, дети, это неправильно…
– Я заплачу тебе, – сказал он, оценив ее практичность. – Сотню долларов, наличными. Как насчет этого?
