Кей Хупер - Победить страх
— Он и дает их мне, чтобы я попытался найти ее. Проверяет, на что мы способны. Не исключено, что он затаился где-то поблизости, наблюдает за нами, изучает наши методы.
Саманта внимательно посмотрела на него:
— Что ты еще думаешь? Что чувствуешь?
— Ничего не чувствую.
— Но ты же знаешь Линдси, ты был рядом с ней все эти дни. Неужели ты ничего не улавливаешь?
Лукас покачал головой.
— Отказываюсь верить, — вздохнула Саманта. — Хотя, возможно, она без сознания.
— Может быть.
Ей не нужно было касаться его руки, она и так понимала, что скрывается за его холодным тоном и застывшим, словно маска, лицом.
— Записку с требованием выкупа получил Меткалф. Почему? Потому что он ее шеф? Маловероятно. Скорее всего потому, что он ее любовник.
Лукаса догадка Саманты нисколько не удивила. Он давно догадывался об их отношениях.
— Второе. Они, собственно говоря, и не очень-то скрывались. По-моему, даже специально — чтобы к ним с расспросами не лезли.
— А где Меткалф сейчас?
— На пути к вам, в цирк.
Саманта подскочила на стуле.
— Что?! Люк, ты должен его остановить.
— Успокойся. С ним поехала Джей. Она проследит, чтобы он там не наделал глупостей.
— Он не поверит, что мы не причастны к похищению.
— Но ваш цирк находится рядом с кафе, возле которого нашли машину Линдси. Возможно, кто-нибудь из ваших артистов что-нибудь видел. Меткалф хочет всего лишь поговорить с ними.
— Поговорить? Ты прекрасно его знаешь и вполне догадываешься, чего он хочет.
— Мне и догадываться не нужно. Десять минут назад он хотел прийти сюда и бросить тебе в лицо вот эту самую фотографию. Сядь, Саманта, и успокойся.
Она опустилась на стул и с горечью произнесла:
— Ну вот видишь. Опять я во всем виновата. И все из-за своего предсказания, которое сбылось, но не так, как я сказала.
— Сейчас он неспособен мыслить здраво, и не жди, что это произойдет скоро. Он готов засадить за решетку любого, кто хотя бы косвенно причастен к похищениям, а уж тебя — в первую очередь.
— Но я же никакого отношения не имею к похищениям в Голдене!
— Я знаю. Уайат это знает. И журналисты, которые вьются вокруг управления как мухи, тоже знают. В чем также состоит еще одна сложность. Все газеты только и трезвонят о том, что ты сама пришла сюда, чтобы доказать свою невиновность.
Саманта вздохнула:
— Доказала… что будет еще одно похищение.
— Думаю, тебя сегодня отпустят. Представляю, что будет твориться возле твоего шатра, где ты предсказываешь судьбу!
Саманта, откинувшись на спинку стула, внимательно разглядывала его.
— Да, настоящие экстрасенсы — большая редкость, а уж те, чью правоту подтверждает пресса, становятся знаменитостями. А нужна мне такая реклама?
— Не могу сказать…
— Тебе и не нужно ничего говорить.
Лукас сделал незаметный глубокий вдох, медленно выдохнул.
— В любом случае народ к тебе повалит хотя бы только для того, чтобы посмотреть на тебя.
— Да, наверное.
— Саманта, перестань дуться. Лучше помоги мне найти Линдси Грэм. Иначе этот подонок убьет ее.
— Это просьба или как?
Лукас вскочил.
— Да, — хрипло произнес он. — Просьба. Я прошу тебя о помощи, Саманта, потому что я бессилен. У меня нет ничего — ни улик, ни версий, ни зацепок. Мне не с чего начинать. Времени для сожалений, объяснений и пререканий с тобой у меня тоже нет. И у Линдси тоже нет времени — если завтра к ночи мы ее не найдем, она умрет. Если ты не желаешь помогать мне, так по крайней мере помоги ей.
— Шерифу твоя затея может не понравиться, — ответила она, растягивая слова.
— Уайата я беру на себя.
Несколько минут она молча продолжала смотреть в его лицо, затем чуть заметно кивнула:
— Хорошо. — Она поднялась. — Пошли.
Линдси не знала, сколько прошло времени, но смутно понимала, что много. Последнее, что ей удалось с большим трудом вспомнить, — это завтрак с Уайатом.
Странно, но это ее не беспокоило. Строго говоря, сейчас ее мало что беспокоило. Она подозревала, что ей ввели какой-то наркотик. Подобное ощущение, сродни блужданию во мгле, она уже испытывала много лет назад, когда во время болезни ей иногда кололи сильное успокоительное.
Поняв причину окутавшего мозг тумана, она немного успокоилась. «Наркотик так наркотик. Ничего особенного. Его действие рано или поздно проходит».
Она лежала на животе на чем-то жестком и холодном. Приоткрыла глаза — кругом непроглядная темень. Догадалась, что на голове у нее капюшон или что-то подобное. Запястья перетянуты за спиной широким скотчем.
Попыталась пошевелиться и не смогла. Все, что ей удалось сделать, — это слегка дернуться, из чего она заключила, что хотя ноги ее на лодыжках и не перетянуты, но мышцы затекли так, что ни перевернуться, ни тем более освободить руки она не в состоянии. Ей казалось, что рук она просто не чувствует.
Связана, обколота наркотиками, с капюшоном на голове…
«Боже, меня похитили!»
Первым чувством при этой мысли был, как ни странно, скептицизм. «Похищать? Меня? Зачем? Если он охотится за хорошими деньгами, то здесь он явно просчитался». У Линдси имелась только часть последней зарплаты и ничего больше.
«Постой. Сэм говорила, что деньги его не интересуют. Для него — как она его назвала? Человеком с повредившимся рассудком? — это всего лишь игра. Кошмарная игра. Он играет против Лукаса Джордана. Выясняет, кто из них умнее, находчивее, быстрее. Кто — лучший. Как в шахматах… Да, именно так Сэм и говорила».
И в этой игре Линдси стала пешкой.
Просветление длилось недолго. Вскоре она снова начала погружаться в густой вязкий туман, так и не вспомнив, сколько до нее было таких же пешек.
Смерть.
«Черт подери!» — услышала она свой тихий голос.
Она подумала, что он или кто там есть рядом с ней, ответит, но интуиция подсказывала, что она одна. Лежит где-то. Одна, связана, в наркотическом дурмане.
Сквозь парализующее, успокаивающее действие наркотика начали пробиваться первые толчки тревоги и страха.
Они вышли с черного хода, где не толпились газетчики. Выводил их Глен Чемпион. Прежде чем открыть дверь, он посмотрел на Саманту и выпалил:
— Спасибо вам… Утюг… Ну, в общем, он был неисправен. Приходил электрик, удивился, как это он еще не загорелся. Спасибо.
— Не за что. Присматривай за малышкой.
— Обязательно. — Он едва заметно склонил голову. — Спасибо вам большое.
Они вышли из здания управления.
— Ну вот. Теперь у тебя здесь появился друг. А что там насчет его дочки? Ты что-нибудь увидела?
