Марина Эльденберт - Хроники Бастарда: Ив.
— Вы, должно быть, тот самый коллега, — Риган пристально посмотрел ему в глаза, но ответа не дождался, кроме сдавленного сипения. Раньше он оттянулся бы по полной с этим ублюдком, включая членовредительство в прямом и переносном смысле, но сейчас его остановила мысль об Ив. Риган швырнул его через всю комнату. Тот пролетел над кроватью, врезался в шкаф, с грохотом проломил его двери и свалился на пол, погребенный под грудой тряпья, обломков дерева и осколков зеркала. Риган же в мгновение ока оказался рядом с ней, осторожно прижимая к себе и успокаивающе гладя по волосам, по спине.
— Тихо, — произнес он, — я с тобой, котенок, все хорошо.
Слова вырвались сами собой, но ему было не до удивления собственной обрушившейся со всей внезапностью нежности. Он действительно сходил с ума от иррациональной тревоги за неё: несмотря на то, что все закончилось, просто представляя, что ей пришлось пережить.
Она выдохнула его имя, заплакала, обняла и прижалась всем телом. Он продолжал гладить её по спине, утешая, как маленького ребенка и вспоминая, как перед его прогулкой Ив ураганом ярости влетела в номер после встречи с мерзавцем. Риган тогда только вынырнул из тяжелой полудремы. Измененные способны обходиться без сна долгое время, но при должном питании. Ив во время болезни он не трогал, а на корабле особо не разгуляешься. За все дни путешествия только и удалось перекусить одной дамой, которая теперь будут вспоминать, что неудачно упала и поранилась об острые узоры изножья кровати.
Риган рассчитывал вечером выбраться на прогулку, потому что его уже начинало трясти от голода, а находиться в таком состоянии рядом с Ив он откровенно опасался. Лучше бы остался, а ужин сам заглянул в номер. Хотя такое даже жрать противно. Риган неприязненно относился к мужчинам, которые способны поднять руку на женщину. У измененных острые грани стираются, потому что животные инстинкты и сила предполагают более резкий стиль общения: во всем, включая секс. Тем не менее, даже с себе подобными дамами он предпочитал более галантное обращение, а от представившейся в номере картины просто озверел. Если бы не Ив, сейчас части тела ублюдка валялись бы по всему номеру. Недоделкам, не способным добиться женского расположения своими силами, прямой путь в ближайший сортир с ведром вазелина в компании с собственной фантазией.
Ив понемногу успокаивалась, и Риган подхватил её на руки и поднялся.
— Пойдем в ванную, котенок.
Выглядела она ужасно: на скуле под ссадинами наливался цветом огромный кровоподтек, на заплаканном бледном лице выделялись искусанные губы, все в крови. Про себя Риган подумал, что все-таки оторвет его жалкий член вместе с яйцами. Например, пока она будет принимать ванну.
Ив присела на край и ждала, пока Риган откроет воду. Ее почти перестало трясти, и теперь она ощупывала лицо.
— Я ужасно выгляжу, — хрипло произнесла она. — А вот ты лучше. Я рада.
Ив неуверенно улыбнулась и поморщилась от боли, позволив ему помочь ей раздеться. На теле тоже не обошлось без синяков: на руках, бедрах и ягодицах. Она покраснела под его яростным взглядом и забралась в ванную.
— Прости, что была так беспечна, — Ив прикрыла глаза и положила голову на бортик. — Я ждала тебя, но… — голос ее сорвался. — Пришел он.
Усилием воли она удержалась от очередного потока слез, только вцепилась пальцами в края ванной так, что побелели костяшки. Риган опустился прямо на пол, накрыл её руку своей.
— Он хрен бараний, — пробормотал он в сердцах, нисколько не стесняясь в выражениях и чувствуя, как изнутри поднимается волна дикой, животной ярости, сдерживать которую становилось все труднее, — а ты прекрасна.
С губ Ив сорвался сдавленный смешок, и Риган понял, что она ему не поверила. Кажется, в голове у этой девочки тараканы по поводу себя все ещё не перевелись.
— Эй, — он улыбнулся, глядя на неё, — если ты считаешь, что я гадкий подхалим и льстец, можешь сказать мне об этом прямо. Ты так считаешь?
Ив открыла свои огромные, заплаканные глаза, посмотрела на него и слабо улыбнулась.
— Нет.
— Вот и чудно.
Он не хотел оставлять её одну. Его не покидали мысли о кровавой расправе над ублюдком, валяющимся в их номере, и внутренний зверь, почуяв близость охоту, яростно рычал. Ив, словно почувствовав настроение Ригана, не сводила с него благодарного взгляда, полного нежности. Он же заставлял себя смотреть на неё, смотреть и видеть только прекрасные изгибы тела, не расчерченные полосами от ногтей и смазанными пятнами кровоподтеков. Потому что когда он их замечал, глаза застилала кровавая пелена и хотелось рвать и кромсать, корежить тело ублюдка до тех пор, пока в нем не останется ни единой целой кости, заставить его пройти все круги Ада и испытать то, что испытала она — в десятки, в сотни раз ярче. Только её взгляд его останавливал. Её присутствие.
Отложив мочалку, Ив неловко повернулась и коснулась его щеки ладонью.
— Спасибо, — прошептала она. — С тобой я чувствуя себя красивой даже сейчас.
Он не ответил, просто принимая её слова и свои чувства, как данность. Риган не имел ни малейшего представления, что будет со всем этим делать, и что их ждет в дальнейшем, но он и не хотел об этом задумываться. Главное было здесь и сейчас. Ярость не угасла, но зверь, ощерившись, временно отступил. Он помог ей принять ванну, подал халат и проводил в комнату. По-хорошему, стоило бы прибраться до возвращения Ив, то есть выкинуть этот мешок дерьма прямо в окно, но он не хотел оставлять её одну ни на минуту. Ублюдок валялся там же, куда его швырнул Риган, разве что сейчас пришел в себя и выл: негромко, но надрывно, на одной ноте, явно не от самых приятных ощущений. В комнате витал запах крови, и этот запах будоражил и провоцировал.
Ив старалась не смотреть в сторону мерзавца, только сжала руку Ригана и попросила:
— Пожалуйста, не убивай его, но… сделай так, чтобы он больше не мог так ни с кем поступить. Я знаю, ты можешь ему внушить.
— Займусь, — легко согласился Риган.
Для начала он заставил воющего от боли гада замолчать и вести себя тихо до его возвращения. После чего проводил Ив в свой номер и пообещал, что не задержится.
Когда он вернулся, ублюдок лежал на том же месте и в той же позе, в какой Риган его оставил. Вряд ли у него получилось бы пошевелиться, потому что по ощущениям целых костей в его тщедушном тельце стало значительно меньше. Решив, что порядком заняться можно чуть позже, Риган устроился рядом с ним на полу и внимательно посмотрел недобитому недоделку в глаза.
— Теперь можешь говорить, — недобрым шепотом произнес он, — но желательно по делу и шустро, потому что искушение оторвать тебе член у меня не прошло. Какого хрена ты здесь делаешь?
