Линда Ховард - На острие
- Тебя стоит посадить под замок, - хрипло произнес он, не отрывая глаз от маршрута, по которому двигалась его рука. Его пальцы зацепили резинку трусиков и потянули вниз, открывая маленькое отверстие пупка. Бретт обвел его пальцем; затем его привлекли еще не исследованные уголки ее тела, и рука двинулась к груди Тессы. Он ласкал ее, и его рука обжигала тело. Тесса извивалась на его коленях, желая, чтобы он снял с нее сорочку и дотронулся до обнаженной плоти.
- Пожалуйста, - мягко взмолилась она, выгибаясь.
- Чего же ты хочешь? – прошептал он. – Может, этого? – он просунул руку под сорочку и сжал ее грудь, большой палец Бретта потер ее сосок, воспламеняя Тессу.
Она стонала, извиваясь.
- Да. Да. - Сильная дрожь сотрясала все тело Тессы, и Бретт успокаивал ее, прижимая крепче к себе, в то время как его рука продолжала ласкать ее грудь.
- Тише, милая, - мурлыкнул он. – Я собираюсь дать тебе то, что ты хочешь. Трогай меня. Говори, что бы ты хотела, чтобы я сделал.
Первую часть его инструкций было легко выполнить. Руки Тессы уже прикасались к нему, и она положила их на его грудь, чувствуя сквозь рубашку жар его тела. Но вторую часть… Что можно было сказать, если единственное, что ей было известно – то, что она ужасно, до боли, смертельно хочет его? Его сила, его сексуальность окутывали ее.
- Я не знаю, - дрожащим голосом прошептала Тесса, прижимаясь к нему. Она сделала глубокий неровный вдох. – Я не знаю, как вести себя с тобой.
Синие глаза Бретта так потемнели, что казались черными.
- Любимая, ты точно знаешь, как со мной обращаться. Ты знаешь, чего я хочу.
- Проблема в том, что не знаю, - собрав все свое мужество, Тесса нежно улыбнулась ему дрожащими губами. – То есть я знаю, чего ты хочешь, но не знаю, что я должна делать.
Бретт затих, испытующе глядя ей в глаза. Он понял значение этих слов, и, тонко чувствуя и хорошо понимая причину такой ее реакции, перешел прямо к сути дела.
- Тесса, у тебя раньше не было мужчин?
- Нет, - руки девушки гладили его лицо. – Я люблю тебя и хочу, чтобы ты был у меня первым.
Спазм прошел по его лицу. Затем Бретт поднялся на ноги, держа Тессу в объятиях.
- Я покажу тебе, - хрипло пробормотал он. – Я позабочусь о тебе, милая. Тебе нечего бояться.
Он проворно прошел в спальню, открыв плечом дверь, пересек комнату и уложил девушку на кровать. Бретт включил лампу возле кровати, и Тесса пристально посмотрела в его лицо. Сейчас он вовсе не выглядел холодным и отстраненным. Желание сжигало его, и все, о чем он думал, отражалось на лице. Бретт мягко снял с нее оставшуюся одежду, оставив Тессу обнаженной, и она инстинктивно попыталась закрыться от его изучающего взгляда.
- Нет, позволь мне увидеть тебя, - сказал он, и пожирая взглядом каждый дюйм ее тела, придерживал ее руки над головой. Просто невероятно, что этому олицетворению женственности никогда раньше не доводилось лежать обнаженной под страждущим взглядом мужчины. Непостижимо, что ни один мужчина прежде не вонзался в ее сладостные глубины. Невероятно, но он ни секунды не сомневался в ее словах. Ее невинность была частью ее соблазнительности. Недостаток чувственного опыта помог ей остановить его в попытках обольстить ее, в то время как более опытная женщина, знавшая, какое удовольствие ее ожидает, поддалась бы соблазну.
Тесса принадлежала ему, ему одному. Первобытный инстинкт, о существовании которого в себе Бретт и не подозревал, диктовал ему заклеймить эту женщину как свою, чтобы никто другой даже не думал посягать на нее. Он выпрямился и начал снимать свою одежду.
Тесса смотрела на него: во рту у нее пересохло от возбуждения, взгляд становился все более голодным по мере того, как Бретт раздевался. Тесса и не представляла, насколько мускулистое у него тело. Когда рубашка была отброшена прочь, ей открылись груды мускулов под гладкой загорелой кожей. Грудь Бретта была широкой и крепкой, мускулистой, покрытой слегка курчавыми черными волосами. Его живот был плоским и твердым, а ноги – могучими ногами наездника. Он лег рядом на кровать и склонился над ней, прижавшись почти вплотную, и глаза Тессы расширились от сознания того, насколько он огромен. Лежа с ним в постели обнаженной, она особенно остро почувствовала разницу в их размере и силе. Девушка была беспомощна перед его силой. Если Тесса и могла как-то контролировать ситуацию, то только потому, что он ей позволял это делать. Глаза Тессы наполнились инстинктивным страхом, присущим любой женщине, впервые очутившейся в постели с мужчиной. Бретт заметил это, и почувствовал нечто похожее на нежность. Он склонился к девушке и покрыл ее тело легкими, сладкими поцелуями, скрывавшими силу его страсти. Неважно, чего ему это будет стоить, но он не будет с ней грубым. Позже будет возможность овладевать ей более настойчиво, но не сейчас, не в первый для нее раз. Не прекращая целовать, он медленно скользил рукой по ее телу.
Вскоре Тесса вновь извивалась в его руках, и плоть ее горела от непереносимо медленной ласки. Бретт знал все сладостные местечки ее тела, и все они ощутили волшебство его опытных пальцев. Тесса впивалась ногтями в его плечи, сознание затуманилось от невыносимого жара. Она не могла думать – только выгибаться и извиваться, как змея, пытаясь охватить как можно больше безумного наслаждения, которое он дарил ей. Его рука была между ее ногами, и он проделывал с ней что-то, вызывавшее ощущение спирали невыносимого напряжения глубоко внутри. Спираль росла, ширилась, и Тесса всхлипнула от восхитительного открытия, что вот-вот взорвется. Бретт оказался над ней и интимно вклинился меж ее бедер. Сжимая ее бедра сильными руками, удерживая ее на месте, Бретт медленно и максимально осторожно нарушил ее девственность. Тесса вскрикнула от ощущения его внутри себя, но сама не заметила, что издала какой-то звук. Она находилась во власти чего-то гораздо более могущественного, чем боль, вытеснившего из ее сознания все, кроме собственного тела и той необузданной силы, что разрывала ее на части в тот момент, когда он взял ее. Это не был простой физиологический процесс. Это был акт обладания, создания связи между ними, соткавшее их общее пространство. Она давала – он брал, но взяв, обнаружил, что все вокруг изменилось. Каждым медленным движением в ее лоне Бретт ставил на ней свое клеймо, но нити, привязавшие ее к нему, привязали и его к ней. Пораженный силой своего наслаждения, когда каждый дюйм тела сгорал от ее жаркой сладости, он остановился, пытаясь удержать ускользающий контроль над ситуацией.
На лице Тессы, освещенном лампой, отражались одновременно мука и восторг, глаза были закрыты, дыхание нарушено. Его сердце сжалось при виде этой картины.
