Юлия Шилова - Азарт охоты, или Трофеи моей любви
— Вот и я про то же. Самоубийство — это поступок слабого человека, побег от проблем, от себя, от судьбы.
— Но ведь на такой шаг способен не каждый.
— Считаю единственным обстоятельством, при котором самоубийство оправдано, — если человек оказывается беспомощным, обездвиженным инвалидом и жизнь его становится в тягость не только ему самому, но и его близким. Человек создан для борьбы. Сознательно лишать себя жизни глупо. Человеческая жизнь — драгоценность! Зачем же умышленно её прекращать, тем самым не раскрыв свой потенциал?! Это поступок ненормального человека. Каким бы он ни был слабым или сильным, будь у него всё нормально с психикой, он этого не сделает. Человеку свойственно стремиться к жизни, а не к смерти... Не хочу, чтобы тебя посещали такие мысли.
Тим притянул меня к себе и нежно поцеловал. В тот момент, когда мы слились в поцелуе, я автоматически провела ладонью по его сонной артерии и в ужасе отстранилась.
— Мне кажется, что я медленно схожу с ума...
— Девочка моя, у меня такое ощущение, что ты чего-то боишься. Не бойся. Я с тобой. Никому тебя в обиду не дам.
На минуту мне показалось, что Тим — это принц из детских сказок. И пусть он не приехал на белом коне, зато поможет справиться с моими страхами. Мне захотелось узнать его характер, стиль жизни. Захотелось придумать сказку и поверить в неё. В то, что по моей судьбе не проедет тяжёлый каток мужского цинизма, эгоизма и равнодушия. Захотелось попасть в мир грёз и отвлечься от противоречивых мыслей.
Мы занялись любовью только под утро, после того, как я поспала несколько часов. Поцелуи Тима заставили меня проснуться, и я поддалась искушению. Волны соблазна расслабили меня, и я тяжело задышала. Тим смог разбудить во мне нежность, моё тело сгорало по капле от страсти. Мне казалось, что этой ночью я взорвусь тысячами искр. Мои руки всё крепче и крепче обнимали его, лоно познавало блаженство, упоительно содрогаясь в оргазмах. Наши горячие тела сплетались, я закрывала глаза и видела в темноте ожившие цветы, которые цвели в эту ночь только для меня. Временами казалось, что эта ночь — часть моей тайной фантазии.
— Я хочу тебя опять, — шептала я Тиму на ухо и стонала от острых и потрясающих ласк.
Когда всё закончилось, свернувшись клубочком, я положила голову на грудь Тима и ощутила тепло и уют. А ещё мне ХОТЕЛОСЬ ЖИТЬ. Очень хотелось. Это утро было особенным. Очень нежным и очень добрым. Тим гладил мои волосы и по-отечески целовал в затылок.
— Я лежу с самой прекрасной женщиной на свете в одной постели. Для неё мне хочется петь песни, писать стихи, дарить подарки. Хочется носить её на руках. Она прекрасная, милая, нежная и удивительная. Она как видение. Я зажмурился и снова открыл глаза. Видение не исчезло, и это снова сделало меня счастливей всех на свете...
Я подняла голову, посмотрела на Тима и улыбнулась совсем по-детски. А затем кофе в постель, приятный шорох занавесок от приоткрытого окна, легкое дуновение ветра, солнечные зайчики, ласковые прикосновения рук и губ и разбросанная в спальне одежда... Это была ночь любви...
Когда зазвонил мой мобильный, я поцеловала Тима в грудь и дотянулась до трубки.
— Что не звонишь? — услышала я подозрительный голос Киры.
— Только что проснулась. Очень поздно легла.
— Какие новости?
— Всё хорошо. — Я покосилась на Тима и добавила: — Дело сделано.
— Объект устранён?
— Да. Полный порядок.
— Надеюсь, всё прошло без происшествий?
— Я же сказала, всё хорошо.
— Что ж, молодец. Быстро сработала. Потом поговорим подробнее. Отдыхай после трудов праведных. Завтра встретимся. Надеюсь, ты выкинула из квартиры этого алкаша?
— Он не алкаш. Его просто избили.
— Какая разница. «Синяк» он и есть «синяк».
— Он не «синяк». Это просто побои. У него лицо уже заживает, выглядит он гораздо лучше.
— Вот и замечательно. Пусть едет на конкурс мужской красоты, раз такой красавчик. Его уже нет в твоей квартире?
Я вновь украдкой взглянула на Тима и соврала:
— Я одна.
— Рада, надеюсь на твоё благоразумие. Ты же знаешь, как я не люблю и не прощаю враньё.
— Кира, а с чего ты взяла, что я вру?!
— Я этого не сказала. Просто в последнее время ты совершаешь такие неадекватные поступки... Ладно, отдыхай. Сама выйду на связь.
В трубке раздались быстрые гудки. Я положила мобильный на стол и ощутила, как меня бросило в жар.
— Тебе опасно здесь оставаться, — наконец произнесла я, глядя Тиму в глаза.
— Почему? Неужели ты так боишься свою тётку? Рада, что она нам сделает? Ты же взрослый человек. Скажи, она платит за квартиру? Ты зависишь от нёе материально?
— Ох, Тим, если бы всё было так просто...
— Рада, я хочу ненадолго отлучиться, — неожиданно заявил Тим и, подскочив с кровати, принялся одеваться
— Ты куда?
— Скоро узнаешь. Только обещай, что никуда не уйдёшь. Будь дома.
— Тим, я терпеть не могу сюрпризы. Скажи, что ты задумал.
— Я же тебе говорю, скоро узнаешь. Наберись немного терпения.
Когда за Тимом закрылась входная дверь, я заправила кровать, приняла душ, надела чёрные чулки с поясом, короткое чёрное платье, которое должно быть в гардеробе любой женщины, изящные туфельки на высоченных шпильках, распустила волосы, слегка уложила их феном и накрасила губы ярко-красной помадой. Сев на подоконник, распечатала плитку шоколада и откусила кусочек.
Странно, Тим только отлучился, а я уже успела соскучиться. Так хочется, чтобы он был со мной честным... Я отдаю себе отчёт, что мне нельзя вступать в серьёзные отношения и уж тем более любить... ведь любовь убивает... А я толькотолько захотела жить... Любовь убивает слишком больно, резко, жестоко, цинично и грубо. Увы, она не умеет обходиться мягче и безболезненнее. Любовь ведь такая сука. Сжирает человека, будто тля цветок.
Тим вернулся ближе к вечеру. Я уже думала, что он больше не придёт. Когда раздался звонок, вздрогнула и пошла открывать дверь.
— Рада, какая же ты красивая! Хочешь, угадаю, чем ты занималась всё это время? — выпалил Тим.
— Чем?
— Сидела на подоконнике и смотрела на Кутузовский проспект.
— Думаю, нетрудно догадаться.
Тим протянул мне торт и шампанское, сообщил, что сейчас внесут сюрприз. Через несколько минут в мою квартиру стали подниматься люди с охапками роз. Они спускались вниз и возвращались с новыми букетами цветов. Я прислонилась к стене и наблюдала, широко открыв глаза. Жёлтые, белые, красные, розовые, кремовые и даже оранжевые розы...
— Тим, ты сошёл с ума? Куда их ставить?
— Помнишь, я обещал подарить тебе грузовик цветов? Так вот, я исполнил своё обещание.
