Нора Робертс - Ей снилась смерть
Она подошла поближе к телу. Спальня представляла собой даже не отдельную комнату, а являлась как бы большим альковом гостиной. Кровать была узкой – очевидно, для того, чтобы выгадать еще хоть немного места в этом тесном пространстве. Она была застлана чистыми белыми простынями и коричневым покрывалом с обтрепавшимися краями.
На сей раз убийца использовал красную гирлянду, обмотав ею тело от шеи до щиколоток, отчего оно стало походить на празднично украшенную мумию. Волосы убитой были окрашены фиолетовым, и Еве сразу подумалось, что Мевис пришла бы от такого цвета в восторг. Они были тщательно расчесаны и собраны на макушке в аккуратный пучок.
Губы покойницы были накрашены помадой густого лилового цвета, щеки покрыты слоем нежно-розовых румян, а на веках, вплоть до самых бровей, лежали светло-золотые тени. К гирлянде, на том месте, где она обвивала шею убитой, было приколото блестящее зеленое кольцо, внутри которого клювик к клювику сидели две птички – одна золотая, вторая серебряная.
– Горлицы, верно? – бросила Ева Пибоди, изучая брошь. – Я уже выучила наизусть эту вашу песенку. – Она прикоснулась к щеке убитой. – Еще теплая. Готова побиться об заклад, что он прикончил ее не больше часа назад.
Отступив на шаг назад, Ева вынула рацию, чтобы отчитаться перед Уитни и вызвать бригаду криминалистов.
До дома Еве удалось добраться лишь незадолго до полуночи. Плечо ныло, но не особенно сильно, ей гораздо больше досаждала усталость, которая в последние дни подкрадывалась непривычно быстро и наваливалась на плечи невыносимым грузом. Ева знала, что сказал бы ей полицейский врач, обратись она к нему с подобной жалобой: слишком рано вернулась к службе, надо было подольше полежать в постели, чтобы окончательно поправиться, и так далее в том же духе. Но сейчас на душе у Евы и без того было препогано, поэтому она предпочла об этом не думать.
За целый день у нее не было во рту маковой росинки, и стоило ей очутиться в теплых объятиях дома, как она вспомнила об этом, и под ложечкой отчаянно засосало. Ах, как хотелось есть! Ну, хотя бы какой-нибудь завалящий шоколадный батончик…
«Рорк, наверное, в своем кабинете, – решила Ева. – Снова занят своими подсчетами. Этот мужчина, в отличие от обычного человеческого существа, похоже, вообще не нуждается в отдыхе! И наверняка сейчас он выглядит таким же свеженьким, как утром».
Дверь в кабинет была приоткрыта, и одного взгляда в щелку хватило, чтобы Ева убедилась в правильности своих предположений. Рорк сидел за огромным полированным письменным столом, уставленным приборами, переводил взгляд с одного экрана на другой, отдавал какие-то команды, за его спиной неустанно гудел факсовый аппарат.
А главное, Рорк действительно был свеж и выглядел сексуально, как сам грех!
Ева подумала, что, сумей она раздобыть вожделенный шоколадный батончик, возможно, у нее хватило бы сил, чтобы совратить его и перевести в горизонтальное положение.
– Ты хотя бы изредка отвлекаешься от работы? – спросила она, входя в комнату.
Рорк поднял глаза, улыбнулся и нажал какую-то кнопку.
– Ну ладно, Джо, надеюсь, ты не забудешь внести все те корректировки, о которых мы договорились. А завтра, обсудим все это в деталях. – И он выключил прибор.
– Тебе незачем было прерывать работу. Я всего лишь хотела сказать, что уже дома.
– Да я, собственно говоря, и не работал. Так, коротал время, дожидаясь тебя. – Рорк наклонил голову и посмотрел на жену долгим взглядом. – Так-так, снова забыла поесть?
– Да, – призналась Ева, тяжело вздохнув. – И теперь умираю от голода. У тебя случайно нет шоколадного батончика?
– У меня есть кое-что получше.
Рорк встал из-за стола, обнял Еву за плечи и повел на кухню. Через две минуты на столе стояла толстая зеленая керамическая тарелка, а в ней восхитительно дымился ароматный горячий суп.
– Это не шоколадный батончик…
– Сначала нужно накормить женщину, а уж потом можно побаловать ребенка.
Себе Рорк налил бренди. А Ева подошла к столу, наклонилась и понюхала поднимавшийся из тарелки пар. Запах был настолько вкусным, что рот ее тут же наполнился слюной. Терпеть дальше не было сил, поэтому Ева быстро села и принялась за еду.
– А сам-то ты ел? – спросила она с набитым ртом и тут же застонала от восторга, когда Рорк поставил на стол тарелку с горячей и румяной буханкой хлеба. – И вообще, хватит вокруг меня хлопотать.
– Ты не можешь отказать мне в этом маленьком удовольствии. – Он сел рядом с Евой, прихлебывая бренди и глядя, как от горячей пищи на ее лицо возвращается румянец. – Что касается меня, то я перекусил. Но от кусочка этого хлеба не откажусь.
– Гм-м…
Говорить Еве не позволял набитый рот, поэтому она помотала головой и, отломив половину буханки, протянула ее Рорку. Она чувствовала себя очень уютно. Вот это и есть дом в полном смысле слова! Они вдвоем после долгого изнурительного дня сидят за одним столом и делят хлеб. Почти как обычные, нормальные люди.
Утолив первый голод, Ева стала есть медленнее и смогла говорить.
– Значит, за вчерашний день акции «Рорк индастриз» выросли… на сколько там? На восемь пунктов?
Брови Рорка взметнулись вверх.
– На восемь и три четверти. А вы, лейтенант, начали интересоваться биржевыми сводками?
– А почему бы и нет? Я присматриваю за тобой. Как только твои акции пойдут вниз, я тебя брошу.
– Я непременно подниму этот вопрос на очередном совете акционеров. Хочешь вина?
– Хочу. Сейчас принесу.
– Сиди ешь! Я еще не закончил… хлопотать вокруг тебя.
Рорк поднялся и, подойдя к бару, вынул оттуда уже открытую и охлажденную бутылку вина. А пока он разливал его по бокалам, Ева вычерпала суп до последней капельки и с трудом удержалась от искушения вылизать ее языком. Давно ей не было так тепло, хорошо и уютно.
– Рорк, нам что, грозит очередная вечеринка?
– Наверное. А когда?
– Я-то откуда знаю?! – Между ее бровей пролегла морщинка. – Если бы я знала, разве я стала бы тебя спрашивать! Фини что-то болтал о рождественской вечеринке.
– Ах, ну да, действительно! Вечеринка будет. Двадцать третьего декабря.
– С какой стати?
– Потому, что это – праздник, моя дорогая Ева. – Он поднялся, поцеловал ее в темечко и снова сел.
– А почему ты мне ничего об этом не сказал?
– Как не сказал? Мы с тобой все обсудили на этой самой кухне.
– Я не помню.
– У тебя записная книжка с собой?
Ворча, Ева сунула руку в карман, вытащила свою электронную записную книжку и набрала дату: 23 декабря. И вот оно: черным по белому значится запись о предстоящей вечеринке.
