Ширли Конран - Дикие
— Они не тронут нас, если мы ничего не будем делать, — голос Анни прозвучал более уверенно, чем она чувствовала себя. — Им просто интересно. Они не будут нападать на нас, если мы не спровоцируем их или если не будет крови.
Все женщины назубок знали, что делать при появлении акул. Если ты оказываешься в воде, а рядом появляется акула, нельзя брызгать на нее — надо двигаться как можно медленнее, а не то колебание воды от движения привлечет внимание акулы. Нельзя пытаться уплыть от нее, потому что обогнать ее тебе никогда не удастся, — предельная скорость движения акулы превышает шестьдесят три фута в секунду. Джонатан когда-то научил их никогда не испражняться в море и никогда не входить в море в случае кровотечения от порезов или царапин или во время менструации — ведь акулы любят кровь. Они могут почуять кровь на огромном расстоянии, и именно эта жажда крови доводит их до такого неистовства при пожирании добычи. Внезапно лодка подскочила в воздух.
— Эта сволочь напала на нас! — взвизгнула Кэри. Корма лодки снова подпрыгнула. Когда лодка зарылась правым бортом в воду, Кэри обеими руками ухватила верхний конец весла и ударила им по воде через корму, вложив в удар всю свою силу.
— Ага! Я ударила чертовку!
— Кэри, положи весло на место! — резко приказала Анни. — Садись сюда к нам, а не то они все начнут таранить нас. Кэри!.. Сюзи, да останови же ее!
Сюзи поднялась на ноги, ухватила Кэри за талию и потянула назад. Когда Кэри повалилась на Сюзи, весло пронеслось над ее головой, со всего маху ударило Анни, а затем вылетело за борт.
— Прекрати! — закричала Анни, прижав руку к глазу. Весло было привязано к ялику. Кэри расплакалась. Сюзи спросила:
— Анни, как твой глаз?.. Анни сказала:
— Это не имеет никакого значения, правда. Кэри резко возразила:
— Ох, да перестань же ты быть такой святой, Анни. Ты меня с ума сведешь! Анни сказала:
— Все в порядке, я понимаю. Кэри взорвалась:
— И прекрати же быть такой чертовски понимающей!
— Да прекратите вы это! — закричала Сильвана так громко, что они все обернулись к ней в изумлении. — Мы все на пределе, из-за жажды, из-за этого проклятого солнца и из-за этих villiaccos. — Она снова выругалась, указывая на черные блестящие плавники, неуклонно следующие за яликом. — Мы все знаем, как выжить в джунглях, но ничего не знаем о море. Так что нам надо учиться. Так мы и делаем. Теперь мы знаем хоть чуть-чуть, но больше.
— Мы глотнем еще воды, — решила Анни. — Давайте попробуем держаться… и помолчим… до заката. Тогда мы будем в состоянии думать и решим, что делать.
— А разве у нас есть выбор? — спросила Пэтти.
— Ты же знаешь, что выбор есть всегда, — коротко ответила Анни.
После того как солнце село, когда до темноты оставалось всего несколько мгновений, женщины выпили еще понемногу воды.
Они все знали, как чувствует себя человек, которому хочется пить, но никто из них и представить себе не мог физическую агонию смерти от жажды. Мысли их были поглощены лишь одним неистовым, сводящим с ума желанием. Боль от голода прошла, но мучения от жажды становилась все невыносимее. Находясь посередине тропического моря, они дышали горячим воздухом и, так как их лица были покрыты капюшонами, они выдыхали еще более горячий воздух. В горле у них пересохло, распухшие языки с трудом ворочались во рту, губы начали трескаться, они стали терять голос. Безжалостное солнце медленно отняло у них волю и человеческие качества, оставив только измученные тела, жаждавшее пресной воды. Они не могли… буквально не могли думать ни о чем другом. Что было еще хуже, их окружали сплошные искушения, но они знали, что наказание за это будет скорым и неизбежным. Если пить соленую воду, умрешь быстро, но в страшной агонии.
Анни следила, чтобы они пили свои порции воды очень медленно, используя воду только для того, чтобы смочить губы и промочить горло, а затем пополоскать рот и горло перед тем, как проглотить.
Они съели немного рыбы, затем безвольно улеглись на дно лодки и уставились на луну.
— Может, нам следует постараться не засыпать ночью как можно дольше, — предложила Сильвана. — Тогда мы поспим днем, и солнце не будет так мучить нас.
Стараясь развлечься, они припоминали свои любимые запахи. Начали они довольно бодро — с сосновых поленьев, влажных розовых кустов и свежего сена, но затем, когда Анни печально припомнила волосики ребенка, Сильвана расплакалась.
Пэтти обняла Сильвану мускулистой рукой, и, пока женщины старались побороть слезы, молчание нарушалось только мягким плеском волн. Они отправились в это путешествие с таким хорошим снаряжением и с такими прекрасными надеждами. Теперь у них не осталось ничего — даже надежды.
Свернувшаяся на корме Кэри почувствовала стыд. Она взорвалась:
— Как только это случилось? Как мы могли так распуститься за двадцать четыре часа?
ПЯТНИЦА, 15 МАРТА 1985 ГОДАНа рассвете их второго дня в открытом океане у них осталось только три пинты воды. День прошел так же, как и накануне, только Анни строго следила за выдачей порций воды.
Сюзи вдруг закричала:
— Я больше не могу это вынести! Я больше так не могу, когда даже губы не шевелятся! Неужели никто из вас не понимает, что теперь-то нам точно конец? Нас же сожрут эти чертовы акулы! — И она указала на черные плавники, окружавшие ялик.
— Она права, — всхлипнула Сильвана. — Я тоже не могу больше! Я просто хочу заснуть и никогда больше не просыпаться! — Она потрясла кулаком, обращенным кверху и пронзительно закричала: — Сколько нам еще терпеть? Сколько нам еще страдать? И зачем?
— Заткнись! — прокаркала Кэри. — Побереги силы. Побереги голос. Не трать слюну!
— Кэри права, — с трудом проскрипела Пэтти. — Каждое движение, которое ты делаешь, укорачивает твою жизнь.
— Подумай о своих детях, — подбодрила Анни. — Давайте подумаем о наших семьях. Не сдавайтесь!
Весь день они изнемогали от зноя, измученные палящим солнцем. Они не только постепенно слабели и становились все более раздражительными — их преследовали приступы тошноты и пульсирующая головная боль.
Они съели последнюю рыбку и почти все водоросли. Они не решались снова ловить рыбу, боясь привлечь к себе более пристальное внимание акул, круживших около лодки. Женщины жались друг к другу, ожидая, когда же солнце скроется из виду. Жара отнимала у них все желание жить.
Море под лодкой казалось зеленым и голубым, глубоким и прохладным, приглашающим, как апрельский поток. Уперев подбородок о планширь, Сюзи бесцельно уставилась в глубины океана.
— Не смотри вниз, — сказала Кэри, потянув Сюзи за брюки. — Твоя очередь лечь как следует.
