Джессика Клер - Последний удар
Он всхлипывает. Извинения — всё, что мне нужно, чтобы понять. Он продал меня.
— Они угрожали моей Саре. Я должен был рассказать им. Я должен был.
Я ничего не говорю. Моё молчание выводит его. Я знал это о нём, но думал, что у него есть честь. Мои губы кривятся в отвращении. Это не честь, а лишь собственная выгода.
— Это Братва Петровича. Они боятся тебя и хотят устранить до того, как ты их найдёшь. Они знают, что ты только спишь и видишь, как бы отомстить им за смерть Александра.
— Александра убили месяц назад, — мягко говорю я. — Раз я до сих пор ничего не сделал, с чего они решили, что я предприму что-то сейчас?
— Они уже заждались того момента, когда ты придёшь и убьёшь их. К тому же, они знают тебя. Они знают, что ты не оставишь смерть Александра без возмездия. То, что ты до сих пор ничего не сделал, лишь подогревает их страх.
«Хорошо», — размышляю я. Эти мудаки должно быть трясутся от ужаса.
— Я никому не предан, — говорю я Жулю. — Я просто решаю поставленную задачу и двигаюсь дальше.
Жуль ахает, выдавая мне своё неверие, и снова извиняется.
— Прости. Я должен был рассказать.
— Почему ты звонишь? — вздыхаю я. Тут ничего не поделаешь. Я должен устранить угрозу и вернутся обратно.
— Просто я подумал, что, может быть, если я расскажу тебе, то…
Его голос стихает.
— Ты думал, я наврежу тебе? Должно быть, боишься меня?
Я почти вижу, как он кивает в трубку.
— Не бойся. Как ты говоришь, смерть — это спокойствие. Жизнь — вот что порождает террор.
Быстрый прерывистый вздох становится единственным ответом на мои слова, а затем следуют рыдания.
— Пожалуйста. Сара беременна. Я должен был это сделать.
— Я покажу тебе своё милосердие, Жуль, — я слышу, как он переводит дух. Хватит этого нелепого позёрства. Я приказываю:
— Говори.
— Они прилетят через западное побережье в надежде запутать тебя. Я пришлю тебе номера их посадочных билетов. Я отслеживаю их.
Он проглатывает очередной всхлип и продолжает:
— Это всё, что тебе нужно?
— Я думаю, ты был более чем полезен.
— Тогда ты позаботишься об этом?
В его голосе звучит надежда, но я не могу дать ему никаких гарантий.
— Я не знаю, — отвечаю я и кладу трубку.
Я смотрю на часы. Если убийцы из Братвы летят из России на западное побережье, то у меня остаётся меньше сорока восьми часов, чтобы задержать их. Мне придётся лететь прямо в Лос-Анджелес. Я быстро открываю расписание коммерческих полетов. Не хочу связываться с частными авиакомпаниями, которые обязаны предоставлять властям планы своих полётов. Для меня безопаснее летать под прикрытием, поэтому я использую одну из моих личностей — просто ещё один анонимный бизнесмен. Мой вечер с Дейзи придётся отложить. В порыве ярости, я тянусь к безопасной линии, чтобы лично высказать Сергею о том, что я думаю о его вмешательстве в эту ситуацию. Я выполню это задание тогда, когда буду готов и выберу время и способ. Но я заставляю себя остыть. В скором времени Сергей сам узнает, что я думаю о его действиях.
Но мне нужно связаться с Дейзи и перенести встречу. Она примет это за незаинтересованность или, что ещё хуже, за непостоянство. Тупая боль начинает пульсировать где-то за глазами. Я сжимаю переносицу пальцами до тех пор, пока боль не отступает. Это нарушение моих планов с Дейзи я также запишу на счёт Сергея. Он должен за многое заплатить. Если бы он только знал.
Позвонить ей или написать? Что бы сделал Дениэл? Думать, он бы написал.
Дейзи, неотложные дела, связанные с бизнесом, требуют моего отъезда на пару дней. Прошу прощения, но я вынужден отложить нашу встречу. Можем ли мы выпить кофе в другой день? Я вернусь через три дня.
Долгое время проходит без ответа. В нетерпении, я должен сосредоточиться на деталях передо мной. Я не могу позволить Братве приехать сюда.
Я достаю сумку из шкафа, складываю туда сменную одежду и ноутбук. Невзрачный костюм и подходящие к нему туфли. На лицо я надевают латексную маску. Она не пропускает воздух, но округляет скулы и лоб, изменяя мою внешность. Высокий воротник рубашки скрывает конец маски и кинжал на шее, который заметила Дейзи. Теперь я мистер Джон Андерсон.
Я продеваю специально сконструированный ремень в несколько мешковатые штаны. Металлические детали в верхней и нижней части снимаются так, чтобы получился удушающий обруч. В самолёт не получится пронести ничего опаснее себя. Я уже убивал голыми руками и сделаю это снова, если потребуется, но некоторые инструменты значительно упрощают выживание. А сейчас я собираюсь в Лос-Анджелес, где у меня есть тайник со всем необходимым.
Тридцать минут спустя я вхожу прямо в аэропорт. «Я собираюсь на очень важную деловую встречу», — говорю я себе. Вокруг меня крутится множество людей, но они не замечают меня. Для них я обычный пассажир, один из многих. На предполётном контроле я без лишних просьб снимаю ботинки и ремень. Никогда не стоит привлекать к себе внимание.
Мою ручную кладь и ноутбук сканируют и выпускают. Я задерживаю дыхание, когда работник контроля сосредотачивается на моём ремне, но его привлекает лишь металлическая золотая пряжка. Безвкусная безделушка для степенного бизнесмена, ничего страшного. Он кивает мне и желает приятного полёта.
— Спасибо, — отвечаю я.
— Путешествуете по работе или отдыхаете? — спрашивает работник контроля после того, как я прохожу сканирование тела с расставленными руками.
— По работе.
— Чем вы занимаетесь?
Я не понимаю, что это, часть проверки или простое любопытство.
— Продажа пластика.
Он кивает, но я уверен, что интерес потерян. На соседней стойке досмотра работница контроля осматривает грудастую женщину. Она проводит руками по груди и талии пассажирки. Работник передо мной начинает пялиться на них, облизывая губы. Я прохожу мимо, даже не заинтересовывая его. Слабак. Я беру ремень, туфли с сумкой и выхожу из зоны контроля прежде, чем тот приходит в себя.
Посадка в самолёт начинается незадолго до того, как я прохожу к выходу. Я достаю телефон и притворяюсь, будто проверяю сообщения, как все остальные пассажиры. Дейзи до сих пор не ответила. Я провожу пальцем по экрану, представляя, будто это её рука. Или щека, или её прекрасная грудь, которая так тесно прижималась ко мне, когда мы ехали вместе на мотоцикле.
Я закрываю телефон, думая о рыданиях Жуля о Саре. Сделал бы я всё, чтобы защитить кого-то, кто мне важен? Возмездие — вот что я готовлю Сергею за смерть Александра. Но если бы они угрожали Дейзи, предал бы я всех, кого знаю, чтобы спасти её?
