Джудит Гулд - Плохо быть богатой
— Конечно. Уж это событие я не пропущу ни за что на свете. А в чем дело?
— Да просто я засомневалась — а вдруг ты не придешь.
Клас позволил себе довольно хохотнуть:
— А как же иначе мне убедиться, что этого типа больше нет и он не вернется, чтобы поквитаться со мной?
Анук с упреком пощелкала языком:
— Ну-ну, малыш, спокойнее. Я знаю, что между вами пробежала кошка, но, право же… Зачем же так сволочиться?
— Наверное, ты права. О мертвых либо хорошо, либо ничего.
— Вот именно, — мило подхватила Анук, тут же мастерски всаживая огромный кухонный нож в живую рану. — Особенно когда сам висишь на волоске.
Она услышала, как на другом конце провода Клас судорожно втянул в себя воздух, и жестко усмехнулась. Она прошлась по больному. Удар ниже пояса. Но что же делать, малыш? Сам напросился, Класкин, дешевка ты редкая.
Затем, безо всяких усилий Анук вернула голосу прежнюю беззаботность и легкость: переключению скоростей на полном ходу, не дав человеку опомниться, ее учить не нужно. Сначала удар поддых — затем рука помощи.
Как правило, результат равен чуду.
— Поверь мне, Класкин, я звоню вовсе не для того, чтобы тебя обидеть, — защебетала она. — Au contraire, chéri.[3] Я хочу рассказать тебе кое-что, от чего у тебя дух захватит. — Анук щедро покатала на языке последние слова.
— Уже рассказала, — ответил Клас, не пытаясь даже скрыть обиду и напряжение.
— Не-ет, нам нужно поговорить лично, наедине. Сейчас я не могу объяснить тебе, в чем дело, но поверь мне, новость просто потрясающая. Назовем это, — она весело рассмеялась, — первым рождественским подарком.
— Анук! — Клас в один момент превратился в сгорающего от нетерпения ребенка. — Это несправедливо, ты же понимаешь! Ты должна все рассказать мне сейчас.
Ага! Топазовые глаза Анук засветились торжеством. Ну наконец-то рыбка клюнула! Осталось только осторожно подтянуть ее к берегу. Однако пусть еще чуть-чуть побарахтается-посопротивляется, иначе какой же тут азарт?
— Нет-нет, Класкин. Придется несколько часиков потерпеть. Но поверь мне, ты просто с ума сойдешь от восторга. Ну, мне пора! До встречи на церемонии! Постарайся приехать пораньше.
— Значит, хорошие новости, да? — Клас никак не хотел отпускать ее.
— Превосходные, можешь не сомневаться.
— Ну так я буду там самым первым!
Анук снова рассыпалась звонким, мелодичным смехом:
— Вот и прекрасно, Класкин. Ча-ао!
Прекрасно, удовлетворенно сказала она себе. Все еще улыбаясь, Анук опустила трубку слоновой кости на рычажок. Ей удалось сыграть на его любопытстве. Наверняка в его светловолосой головке прокручиваются сейчас всевозможные образы, один соблазнительнее другого.
Итак, два звонка сделаны. Осталось еще пять.
Номер Дорис Баклин ей пришлось поискать в записной книжке. Ответила горничная:
— Квартира Баклин.
— Доброе утро. Миссис Баклин дома? Это Анук де Рискаль.
— Нет, мадам. Миссис Баклин уехала.
— Не могли бы вы подсказать мне, где я могу ее найти?
— Нет, мадам, не могу. Миссис Баклин не нравится, когда я рассказываю лишнюю информацию такого рода.
Анук едва не взорвалась от ярости. Чертовы горничные! Она просто ненавидела это племя! В тех редких случаях, когда они не воруют и не судачат о хозяевах за их спиной, тут же начинают важничать и задирать нос, считая себя чуть ли не членами семьи.
— У меня и вправду очень срочное дело, — проговорила Анук, извлекая из своего арсенала самые обольстительные голосовые модуляции. — Если б вы просто сказали мне, где я могу найти миссис Баклин в середине дня…
— Простите, мадам…
— Да поверьте же мне! Я вовсе не собираюсь вас подводить! Обещаю ни словом не выдать, что узнала об этом от вас. Хотя в данном случае она была бы только рада. — Анук оседлала одного из любимых своих коньков. Слова соскальзывали с языка легко и ясно, как самая искренняя правда.
— Ну ладно… — Долгая пауза выдавала еще остатки сомнений, и Анук представила, как в туговатом мыслительном механизме прислуги с трудом начинают вращаться шестеренки. Наконец, на другом конце трубки раздалось неохотное: — У нее встреча в ресторане за завтраком.
Анук слабо улыбнулась.
— Вы могли бы сказать, в каком именно? Последовала очередная длинная пауза, затем горничная пробормотала что-то неразборчивое. Анук уставилась на трубку. Она никогда не слышала о таком ресторане. Где это может быть?.. О Господи, да это же „Le Cirque"! Эта кукла с соломенными мозгами не может даже правильно произнести название!
— Спасибо, — любезно прощебетала Анук. Она бы с радостью добавила сейчас: тупица, но сдержалась, хотя сомнений в умственных способностях собеседницы у нее не было. — Вы мне так помогли…
В трубке зазвучали сигналы отбоя, и Анук захлестнула очередная волна ярости. Эта идиотка повесила трубку раньше нее!
Телефонный звонок номер четыре. „Le Cirque".
Этот номер Анук разыскивать не пришлось. Она быстро набрала несколько цифр, которые помнила наизусть вместе с другими из самых необходимых: размер обуви, шляп и одежды.
— „Le Cirque" — чем-могу-служить? — единым духом выпалила трубка.
— Многим, Генри, многим. Это Анук де…
— Мадам де Рискаль! — скороговорку сменил теплый и выразительный тон. — Какое счастье!
Вполне возможно, самодовольно подумала Анук. Лесть ее мало волновала, она полагалась ей по рангу, и Анук давно к ней привыкла. К тому же она обладала слишком трезвым умом, чтобы не понимать: если, избави Бог, она когда-нибудь слетит со своего пьедестала, все двери, которые сейчас широко распахнуты перед нею, тут же захлопнутся перед самым ее носом.
— Я тоже рада слышать вас, Генри, — мягко проговорила она. — Я понимаю, что требую слишком многого, но…
— Ни слова больше, мадам де Рискаль! Ваш столик будет ждать вас.
Вот это по-нашему! Анук упивалась пьянящим ощущением могущества. Кто-то из простых посетителей, заказавший столик две недели назад, в мгновение ока вылетит из списка из-за нее, Анук де Рискаль!
Теперь необходимо срочно заручиться партнером. „Le Cirque" относился к тем ресторанам, где не принято появляться без сопровождения. Да даже будь это и не так, она не могла бы явиться туда одна: Дорис мгновенно поняла бы, что Анук оказалась там ради встречи с нею. Нет, нужно сделать так, будто встреча их произошла совершенно случайно.
Интриги, интриги… Но, чтобы сохранить за собой положение на самой вершине социальной лестницы, нужны мозги стратега и математическая точность.
Пятый звонок. Дэвид Кэмберленд. Ее непременный спутник на всех приемах и светских раутах, на которых по занятости не мог присутствовать Антонио. Известен также как возлюбленный Класа Клоссена.
