Лилия Подгайская - Битва за любовь
Граф вошёл в комнату и сразу же склонил голову в неглубоком поклоне:
– Низко кланяюсь моему королю и повелителю, – произнёс он своим бархатным голосом, – надеюсь, вы позволите мне войти, Ваше Величество?
– Мне кажется, ты уже вошёл, граф, – король улыбнулся, и глаза его повеселели, – надеюсь, ты явился с добрыми вестями. И кого это ты там привёл с собой?
Лорен замерла на месте, не в силах сделать и шага, когда увидела молодого мужчину, вошедшего вслед за графом. Высок, широкоплеч, строен, голова гордо откинута, синие глаза сияют, как драгоценные камни. Сердце её остановилось на мгновенье и бешено забилось в груди. Отвести взгляд от этого чуда в образе мужчины не было сил. А он смотрел только на короля.
– Новости мои хороши, мой король, – говорил между тем граф Лестер, – крепость Кабурн взята, рыцарь Жиль де Форней своё задание выполнил блестяще. А этот молодец, которого вы видите перед собой, имеет к взятию крепости самое непосредственное отношение.
– Гм? … – Эдуард с интересом взглянул на вошедшего воина и слегка нахмурился, – шотландец?
– Да, мой король, но совершенно особый шотландец. Он желает служить Вашему Величеству.
Он обернулся к Ранальду.
– Скажи об этом сам, парень.
И в этот миг лорд Лестер увидел застывшую у двери Лорен. В глазах его промелькнуло загадочное выражение, и он сделал ей знак задержаться.
Молодой шотландец, тем временем, приблизился к креслу, на котором восседал король, и опустился на одно колено.
– Моё имя Ранальд Мюррей, я дворянин и прибыл из Шотландии, чтобы предложить Вашему Величеству мой меч для любых битв, только не против моей страны. Я готов служить вам верой и правдой.
– И замечу, мой король, – вклинился опять лорд Лестер, – что он никогда не говорит неправды. Это его тоже дед научил, как и владению мечом. Так ведь, парень?
– Истинная правда, – отозвался Ранальд, – мой дед не уставал повторять мне, что человек, говорящий неправду, роняет свою честь в грязь, от которой нельзя отмыться.
Граф улыбнулся и сделал королю мину, заменяющую слова «Я же говорил». Король сверкнул довольными глазами:
– Сегодня ты сумел развеселить меня, мой друг. Но что же ты стоишь? Проходи сюда, я разрешаю тебе сесть возле меня. А ты, молодой человек, встань. Я выслушаю всё, что скажет мне граф Лестер, и приму решение.
И тут взгляд его упал на всё ещё стоящую у двери девушку.
– Вы всё ещё здесь, мистрис Эшли? – удивился он. – Я ведь позволил вам уйти.
– Пусть она останется тоже, Эдуард, – тихо сказал граф, – у меня возникла неплохая идея, как мне кажется. Вели им обоим подождать за дверью.
Король удивлённо посмотрел на графа, но распоряжение отдал.
– Я слушаю тебя, Генри, что ты ещё придумал, старый чёрт? – в глазах короля плясали весёлые огоньки.
Граф долго говорил что-то королю. Тот внимательно слушал и иногда кивал головой.
– Я всегда говорил, что у тебя хорошая голова, Генри. То, что ты предлагаешь, может оказаться интересным. А касательно этой девочки с её замком ты совершенно прав. Это хороший выход.
Пока король беседовал со своим приближённым вельможей, Лорен и Ранальд ожидали в широком коридоре с большими окнами, выходящими во двор. Лорен встала в уголке у одного из окон и постаралась стать незаметной. Но ей незачем было стараться. Шотландец не обращал на неё никакого внимания. Ему не стоялось на месте, и он медленно вышагивал возле двери, ведущей в кабинет короля, – двадцать шагов в одну сторону, двадцать в другую. Никакие женщины его сейчас не интересовали, он весь был в мыслях о предстоящей службе и терялся в догадках относительно задания, которое получит. Лорен же украдкой бросала на него быстрые взгляды. Уж очень красив был этот воин, таких мужчин ей ещё не доводилось видеть. В его синих глазах, казалось, плескались воды холодного горного озера, хотя иногда в них зажигались огоньки, и тогда в сердце девушки разгорался пожар. «Глупая, – увещевала она себя, – эти яркие огоньки в его глазах не имеют никакого отношения к тебе. И не пялься на него, вспомни о гордости». Но гордость спряталась за желанием ещё немного полюбоваться этим чудом мужской красоты. Ведь ещё чуть-чуть, и их пути разойдутся навсегда.
Наконец их пригласили опять в королевский кабинет – обоих. Эдуард был спокоен, но в глазах его проскакивали весёлые искорки. Граф Лестер откровенно ухмылялся, весьма довольный тем, как разворачиваются события.
– Подойди сюда, Ранальд Мюррей, – велел король, – и выслушай то, что я намерен тебе сказать.
Он удовлетворённо улыбнулся, когда шотландец, подойдя к нему, снова опустился на колено, желая показать полное повиновение воле монарха. Бросив быстрый взгляд на лорда Генри Гросмонта, Эдуард продолжил:
– Я не слишком доверчивый человек, это знают все, но тебе я почему-то поверил, шотландец. И я намерен доверить тебе защиту того, кто дорог мне больше всех, – моего сына и наследника Эдуарда Вудстока, принца Уэльского. Ты станешь командиром его личной гвардии и обучишь людей, которых я тебе дам, тому, что умеешь сам. У моего первенца великое будущее. Он проявил задатки настоящего военачальника, талантливого полководца, и я желаю, чтобы он их развил. И хочу быть уверенным в том, что никто не сможет дотянуться до моего сына со злыми намерениями. Отныне ты будешь отвечать за его безопасность.
Король умолк, вперив в склонившегося перед ним мужчину испытующий взгляд. Ранальд был ошарашен настолько, что не смог даже сразу найти слова для ответа. Все знали, каким сокровищем для монарха был его старший сын. Мальчику было три года, когда он получил титул графа Честера, в семь он стал герцогом Корнуольским, первым герцогом в Англии, в тринадцать был провозглашён принцем Уэльским. Будучи двенадцати лет от роду, мальчик уже дважды формально замещал отца на престоле, когда Эдуард отправлялся в свои вылазки на континент. А в пятнадцать лет уже ходил с отцом в военные походы. Ему было всего шестнадцать, когда он командовал правым флангом королевских войск в битве при Креси, и справился с задачей блестяще, вложив свой вклад в эту доблестную победу. Потом была осада Кале, и принц снова показал себя талантливым военачальником. А когда Эдуард основал свой сразу ставший знаменитым Орден Подвязки, чтобы возродить в Англии рыцарские традиции в духе времён короля Артура, его сын был, наряду с отцом, в первых рядах. Всё это пронеслось в голове Ранальда с быстротой грозового ветра, и лицо его вспыхнуло.
– Я жизнь положу за принца Уэльского, – голос шотландца слегка подрагивал, в глазах загорелся огонь, – и никому не позволю причинить ему вред, клянусь, Ваше Величество.
