Предание Темных - Доуз Кейси
Проложив в мобильнике маршрут и стараясь верно ему следовать (что непросто с моим хроническим топографическим кретинизмом), я довольно быстро достигаю своей цели.
Подобные магазинчики для меня, равно что книжные – я могу прийти за одним, а в итоге зависнуть здесь на долгое и долгое время. Сдается мне, что следует уже начать ставить таймеры при входе в подобные заведения, чтобы не обнаружить, что в их стенах я провела целый день. Собственно, учитывая, в чьих стенах я провела весь вчерашний день – это будет не самый худший расклад.
Я хожу между стеллажей вновь одна-единственная, не считая кассира, что едва ли не спит на своем месте. Очевидно, он пришел немногим раньше меня, чтобы открыть магазин, и уж точно не подозревал, что кого-то сюда занесет раньше полудня. Впрочем, в этом есть своя прелесть раннего пробуждения – куда не пойди, почти везде окажешься единственным посетителем.
Словно в насмешку этому суждению, в следующее мгновение я слышу ненавязчивый звон колокольчика.
Такой же прозвенел, когда в магазин зашла я.
Значит, теперь я уже не единственный любитель художеств ранним утром в Румынии. Беру две кисточки и перехожу к другим стеллажам. В магазине слишком тихо, потому я четко слышу стук твердой подошвы. Возможно, небольших плоских каблучков.
И они приближаются.
Я инстинктивно оборачиваюсь как раз в тот момент, когда ко мне подходит уже знакомый парень. Тот же серый костюм, те же причесанные волосы (будто ветра для них и не существует), те же часы на запястье и тот же кожаный портфель, только теперь уже в руке, а не на стульчике в кафе.
Этот тип не похож на художника, и к тому же направляется он совсем не к товарам. Если только я за это время не успела стать собственностью магазина.
Решив, что лучшая защита – это нападение (тем более, покуда я в магазине, а не где-нибудь один на один в безлюдном переулке), я делаю шаг вперед и скрещиваю руки на груди:
– Вы следите за мной?! Кто вы? Я видела вас в кафе!
Кассир, кажется, даже подпрыгивает от столь резкого и громкого нарушения тишины. Он странно поглядывает в нашу сторону. Однако, мой собеседник, остановившись на расстоянии вытянутой руки, даже бровью не ведет.
Он чуть склоняет голову, но ни единая светлая прядь не рискует выбиться из общей картины его прически.
Выглядит неестественно.. и даже жутковато.
– Мисс Бёрнелл.. – произносит он.
Его голос приятно тянется, а не режет ухо, как обычно бывает с незнакомцами. Но несмотря на это я резко делаю шаг назад, точно от ядовитой змеи:
– Откуда вы знаете меня?
Легкая нагловатая улыбка скользит на его губах. Она будто бы говорит «о, я многое о тебе знаю, а вот ты не знаешь совершенно ничего».
– Простите, что вынужден отвлекать вас.. но я не отниму у вас много времени.
Сочетание нахальства и деланной вежливости режет глаза. Мне хочется поскорее от него избавиться потому я бросаю настолько сухо, что у него от одного этого может обветриться кожа:
– Что вам надо?
– Видите ли.. – пристально наблюдая за моей реакцией, протягивает он – вчера вы забрали кое-что раньше меня, и это очень печально.
Я даже фыркаю.
Господи, Дженна, когда ты успела стать такой подозрительной? Это всего лишь сошка Блума, которая вчера не успела вовремя. Зато я уже за эти пару секунд успела накрутить себя выше крыши.
Лишившись опасений, тут же отмахиваюсь:
– Печально это только для вас.
Вновь возвращаюсь к стеллажам, выбирая последнюю кисть. Однако, настырный парень не отстает и следует за мной, заливаясь соловьем:
– Мы можем договориться. Поверьте, я предложу более, чем достойную сумму, чтобы исправить это недоразумение.
– Мне это неинтересно.
Быстро сунув все выбранное под мышку, я иду к кассе.
– О, я понимаю – продолжает он – мистер Винсент.. но поверьте, сумма, которую предложу вам я, покроет и те финансы, которыми вы окажетесь обязанной перед вашим боссом, и оставит за вами еще в пять раз больше. Вы не прогадаете.
Кассир в это время отбил все мои товары и, рассчитавшись картой, и оборачиваюсь к парню:
– Послушайте.. передайте мистеру Блуму, что картины не продаются. А если вы будете продолжать меня преследовать, то я буду вынуждена обратиться в полицию – сжав губы, добавляю ледяным тоном – до свидания.
Однако, когда я выхожу из магазина и быстрым шагом направляюсь в сторону отеля, то первые минут пять все еще оглядываюсь через плечо. Парень не производит впечатления психопата, готового порвать за работу, но все-таки не хочется знать, насколько сильно разозлил его мой отказ.
Если Блум лично послал ко мне своего человека и был готов отвалить настолько больше нужного – значит, для него это важно. Может, не следовало ему грубить?
Хотя, если на то пошло – он вообще преследовал меня. А это подсудное дело. А я даже «кретин» не сказала. Просто отказала. В общем, пройдя половину пути я уже окончательно успокаиваюсь и в голове даже трижды прокручиваю наш диалог, вставив местами более грубые ответы.
Теперь, когда он не стоит напротив, мне уже кажется, что отвечала я слишком мягко, мямлила и вообще выглядела тряпочкой, именно поэтому и он докучал мне до самой кассы. Неужели я и правда произвожу впечатление человека, на которого можно надавить?
Размышляя надо всем этим я слишком поздно обращаю внимание на торопливые шаркающие шаги позади себя. Слишком поздно понимаю, что людей вокруг меня совершенно нет и что, вероятно, у раннего безлюдного утра все-таки обнаружились свои минусы.
Я резко оборачиваюсь и в паре шагов от себя вижу явного маргинала. Какая-та кепка на лысоватой голове, дешевая сигарета в зубах. На плечах вроде бы костюм – но в купе с какой-то грязной зеленой футболкой под ним смотрится это совершенно не притягательно. Будто бы мальчик надел юбку, убежденный, что теперь его никто не отличит от девчонок.
Наши глаза встречаются лишь на миг, словно у ковбоев дикого Техаса, но этого хватает, чтобы мужчина все понял.
– А ну стой!
Он времени зря не теряет. Тут же срывается с места и в пару быстрых шагов догоняет меня. Хватает за руку и, не давая вырваться, крепко сжимает запястье. Я чувствую, как саднит кожу и начинаю кричать. Свободной рукой наотмашь бью его по лицу (надеясь, что повезет, как с Лео), а коленом пытаюсь попасть в пах. Но промазываю и там, и там, и он лишь раздражено выругивается, но хватка не ослабевает.
– Отпусти! – я кричу, что есть дури, но теперь он хватает и вторую мою руку, потому повторить свое нападение у меня не получается.
Мои ноги безвольно бьют воздух, когда вдруг мои запястья освобождаются и, от неожиданности, я по инерции падаю вперед. В последний момент успеваю выставить руки, потому царапаю ладони, а не нос.
– Что тебе от нее нужно, ублюдок?! Говори!
Женский голос доносится буквально из-за моей спины, потому я резко оборачиваюсь и подскакиваю на ноги. Однако, на меня никто не смотрит. Девушка, очевидно выбежавшая откуда-то сзади на мои крики (так как я ее не видела) лихо скрутила руки маргинала и прижала его лицом к стене, словно какой-то женский Рембо.
– Что тебе было нужно?! – повторяет она и вжимает его коленом. Нападавший стонет и выпаливает:
– У нее наши картины!
Картины? Боже, опять картины! Сколько же они взаправду стоят, что из-за них такой сыр-бор американских ценителей даже в Румынии?! Они бы хоть перерыв между собой делали больше пары минут. А то один в магазине, второй по пути из магазина..
Но не успеваю я ответить и слова, как девушка, услышав его слова, поворачивается ко мне.
Мне кажется, что мы одновременно узнаем друг друга. Только вот я испытываю шок, а она, судя по исказившимся губам – ярость.
– Ты?! – она тут же отпускает руки мужчины – это ты вчера украла мое такси!
Черт, все-таки существуют тотальные неудачники и я в их числе. Какова была вероятность, что девица, которая была первой в моей жизни, у кого я в принципе перехватила такси – окажется единственной, кто на следующий день ринется спасать меня от сошки Блума?