Маргарет Макфи - Таинственный джентльмен
– Мисс Эллардайс, – прозвучал голос у нее за спиной.
Фиби услышала шаги по ступенькам крыльца, потом шорох гравия. Она не оглядываясь догадалась, кто к ней обращался. По телу побежали мурашки, а сердце бешено забилось.
– Мистер Хантер. – Она обернулась, стараясь ничем не выдать свою растерянность.
– Простите, что я забрал Джейми, ведь он должен был отвезти вас в Кинсвел. Но у меня встреча в Глазго, и я подумал, раз уж нам с вами по пути, почему бы не поехать вместе.
От слов Хантера маска невозмутимости на мгновение слетела с лица Фиби, выдавая страх. Они не могли вместе путешествовать, уж тем более ехать в городскую тюрьму. У нее не получилось выдумать подходящий предлог, чтобы выпутаться из сложившейся ситуации. Фиби вымученно улыбнулась и многозначительно посмотрела на Хантера.
– Благодарю вас за предложение, сэр, но мне бы не хотелось ставить вас в такое неудобное положение.
– Что вы? Какие неудобства! Все хорошо. – Он стоял совсем близко, устремив на нее ледяной, тяжелый взгляд. Его зеленые глаза, казалось, пронзали ее насквозь.
Фиби обдало жаром, она отвела взгляд в сторону и сделала вид, что поправляет ручку сумочки.
– И все-таки я настаиваю. В последнее время дороги весьма небезопасны.
– Я…
Но Хантер уже быстрым шагом направился к экипажу.
Джейми открыл дверь и опустил вниз подножку. Себастьян подошел к двери и повернулся к Фиби:
– Только после вас, мисс Эллардайс.
Она посмотрела на экипаж, ужасаясь каждой клеточкой тела. Поняла, что деваться ей некуда, сделала глубокий вдох, вспомнила про своего отца и села в экипаж.
Внутри было темно. Черная бархатная обивка вкупе с черной кожей и такими же черными плотными шторами не позволяли дневному свету проникнуть в салон.
Экипаж ехал аккуратно и ровно, но Фиби так и не смогла расслабиться. Хантер вытянул свои длинные ноги, одетые в черные панталоны, и немного задевал подол ее платья. Как близко! Фиби вспомнила ощущение, которое она испытала, представ перед ним в коридоре со скомканной в руках одеждой. Она покраснела и прогнала прочь навязчивые мысли.
Его сапоги, черные и лощеные, выглядели как новые. Фиби перевела взгляд на его бедра, сильно обтянутые панталонами и не скрывавшие очертания его крепких мышц. Она поняла, что делает нечто недозволенное, снова покраснела, тут же отвела глаза в сторону окна и уставилась на мелькавшие за ним болота. Но даже тогда она продолжала думать о его красоте, силе, притягательном теле и самом его присутствии рядом с ней. Казалось, в экипаже совсем не осталось места. В воздухе витало напряжение. Фиби крепко сжала руки в замок.
– В какую больницу вас доставить?
Она пропустила его вопрос мимо ушей.
– Значит, миссис Хантер рассказала вам о моем положении? – осторожно поинтересовалась она.
– Да. Если не секрет, могу ли я узнать, чем болен ваш отец?
– Врачи еще ни в чем не уверены. Пока он должен находиться под их присмотром.
Как бы сказал ее отец, она вляпалась в историю.
– Под присмотром, говорите?
Фиби посмотрела Хантеру в глаза. Не важно, сколько раз ей приходилось рассказывать эту историю без малейшего сожаления, но теперь, находясь с ним в одном экипаже, она чувствовала себя очень виноватой перед отцом.
– В самом деле, очень сложная ситуация. – По крайней мере, хоть это было правдой. – Я очень боюсь за него. – Она опять отвернулась к окну и подумала о своем отце, о его побитом, опухшем лице, вид которого не давал ей покоя с момента их последней встречи, и о страшных угрозах подлого Посланника. – Больше, чем вы можете себе представить. Если бы у меня не было возможности его навещать, даже не представляю, как бы мы с этим справились.
Фиби замолчала, понимая, насколько правдивы ее слова. Она взглянула на Хантера, который смотрел на нее со странным выражением лица.
– А что с вашей матерью?
– Она умерла, когда я была совсем еще ребенком.
– У вас нет других родственников?
– Моя сестра умерла почти два года назад. – Несмотря на то что прошло много времени, Фиби с трудом сдерживала слезы, говоря об Элспет.
– Я сожалею о вашей потере. – Холодный тон Хантера несколько смягчился.
Услышав перемену в его голосе, она оглянулась и встретилась с ним взглядом. Казалось, у них много общего, словно их связывали похожие переживания.
– А у вас, сэр, есть еще родственники?
– Нет.
– А ваш отец, он…
– Я не имею намерения говорить о своем отце, мисс Эллардайс. – Его голос снова обрел прежнюю холодность.
– Прошу меня простить, сэр. Я не хотела ворошить болезненные воспоминания. – Фиби хорошо понимала его горе.
Когда стараешься не думать о чем-то, самые незначительные, но неожиданные слова могут вызвать настолько сильный прилив эмоций, что снова погружаешься в глубины своих страданий и боли, перехватывает дыхание и еле сдерживаешься, чтобы не зарыдать. Конечно, трудно представить, что такой человек, как Хантер, захочет демонстрировать подобные эмоции. Прошло всего девять месяцев с тех пор, как умер его отец.
Тягостная тишина, воцарившаяся между ними, угнетала Фиби. Она смотрела, как проносились болота, но, даже отвернувшись к окну, не могла не чувствовать обращенный на нее тяжелый взгляд. Она больше не смотрела в его сторону, ей не хотелось опять отвечать на вопросы о своем отце.
Прошло несколько минут.
– Вы ведь не в курсе, не так ли? – спросил наконец Хантер. В его голосе прозвучали теплые нотки. Когда Фиби на него взглянула, то увидела в его глазах недоверие. – Она вам не говорила, – добавил он, словно обращаясь к самому себе. – Я не думаю, что…
– Не понимаю, о чем вы, сэр, – покачала головой Фиби.
Они смотрели друг на друга, не отводя взгляда. По его губам пробежала холодная, невеселая улыбка, в глазах стояла боль, которую он не смог скрыть. Догадываясь о сильных переживаниях Хантера, Фиби непроизвольно протянула к нему руку.
Хантер заметил ее движение, снова посмотрел ей в глаза и постарался взять себя в руки.
Фиби вдруг замерла, постепенно осознавая свой мимолетный порыв, и, как ошпаренная, отдернула руку.
– Вы не ответили на мой вопрос, мисс Эллардайс.
В какой больнице лежит ваш отец?
Только тогда она поняла, что Хантер – единственный человек, который задал ей этот вопрос с тех пор, как она начала работать у его матери.
– Королевский лазарет.
Это ближайшая к городской тюрьме больница.
Фиби боялась дальнейших расспросов, а особенно того, к чему они могли привести. Сильное беспокойство мешало ей здраво мыслить. Фиби опасалась, что невольно выдаст свои переживания. Но к большому облегчению девушки, Хантер прекратил расспросы, и путешествие продолжалось в тишине. Часть ее души, опасаясь за свою безопасность, с нетерпением ждала, пока поездка закончится и Фиби увидится с отцом. Другая же часть, несколько порочная, о которой Фиби не подозревала, не хотела, чтобы путешествие заканчивалось. Удивительно, но Фиби не могла с точностью сказать, долго ли продолжалось путешествие, или они домчались до городского королевского лазарета мигом. Фиби поблагодарила Хантера и пожелала ему хорошего дня таким непринужденным тоном, словно и не чувствовала бурного влечения к человеку, о порочности которого предупреждал ее отец.
