Юлия Шилова - Я стерва, но зато какая, или Сильная женщина в мире слабых мужчин
— Я же ограничил тебе доступ к деньгам! Закрыл счёт! Откуда у тебя такие деньги?!
— Нам их с Анфиской на свадьбу подарили. Я перевёл их на свой новый счёт, который открыл перед свадьбой.
Сказать, что мне стало плохо от суммы, которую проиграл мужинёк, значит ничего не сказать! Не удержавшись, я схватила подушку, ударила его по голове:
— Ах ты скотина! Ты все наши свадебные деньги проиграл! Сволочь проклятая!!!
— Не смей оскорблять моего сыночка! — завопила сиреной мать Леонида.
— Не стоит забывать, что ваш сыночек — мой муж. Вы не предупредили меня, что он игрок. А должны были это сделать.
— А что бы это изменило? — поморщилась свекровь.
— Я бы не вышла за него замуж. Он больной! Зачем мне выходить замуж за больного, когда вокруг полно здоровых?!
— Ну… ведь это не только брак, но и сделка. Ты сама согласилась подписать контракт, что за год семейной жизни получаешь триста тысяч долларов. Чем дольше проживёшь с нашим сыном, тем больше денег получишь.
— Только когда двое заключают сделку, один другого обязан оповестить, что продаёт испорченный товар.
— Это наш сын испорченный товар? — Возмущению свекрови не было предела.
— А что, нет? Гнилой и никому не нужный.
— Да за него любая замуж пойдёт.
— Пойдёт, только на следующий же день разведётся. И плевать, что он сын банкира. У него всё равно никогда средств нет и не будет. У него деньги долго не держатся. Он их все в казино спустит. Мало того, что он играет, так ещё и распускает руки. Я, между прочим, ещё благородно поступаю. А ведь могла заснять побои и написать на вашего сыночка заявление. Если вам нужна шумиха, запросто могу обеспечить. Я развожусь с вашим сыном, и дело с концом! А я‑то думала, почему он три года встречается с женщиной, а она ради него, сына банкира, не хочет разводиться… Теперь понимаю: она не сумасшедшая. Ей на фиг не нужна жизнь, которую может предложить Леонид.
Я выскочила из комнаты и фурией понеслась во двор. Легла в гамак, закрыла глаза и постаралась привести свою нервную систему в порядок.
— Анфиса, я понимаю, что тебе довелось пережить, но всё же и ты должна нас понять, — услышала я голос свёкра и открыла глаза.
— И что я должна понять?
— Ни о каком разводе не может быть речи. Наш сын не подарок. Мы пробовали его лечить, и он не играл некоторое время. Мы не опускаем руки и будем продолжать лечение. Нашли очень хороших специалистов. Пойми, не бывает людей без недостатков. У меня у самого шок оттого, что он проиграл все ваши свадебные деньги. Ну уж если разобраться, то ты не имеешь к этим деньгам никакого отношения.
— Как это не имею?!
— Но ведь свадьбу оплачивали мы, гости наши, поэтому и набралась такая большая сумма. Твоя родня подарила дырку от бублика.
— Что‑то вы не то говорите… Если свадьба моя и Лёнина, значит, свадебные подарки, а к ним относятся и подаренные деньги, наши с ним. А уж у кого какие гости — разделять не стоит. Не было бы меня, не было бы свадьбы и гостей.
— Анфиса, только не набивай себе цену. Я банкир, а это значит, на твоём месте могла быть любая. Тебе повезло, что этой любой оказалась ты.
— Это вашему психически нездоровому отпрыску повезло, что ему в жёны досталась такая красавица, как я.
— Ладно, Анфиса, давай не будем судить‑рядить, кому повезло, а кому нет. В любом случае вы уже семья. Ну что теперь сделаешь? Ты должна воспринимать своего мужа таким, какой он есть. Мы сыграли такую шумную и громкую свадьбу. Мы не можем заявить гостям, что вы развелись через несколько дней. Мы с матерью рассчитывали, что Лёня получит наследство, будет лечиться от игорной зависимости и наконец‑то бросит эту замужнюю девку. Мы с матерью за то, чтобы вы жили вместе. — Свёкор помолчал. — А то, что мой сын тебя ударил… Так всегда можно загладить его вину. Что ты хочешь? Может быть, какую шубу приглядела или серьги?
Я приподнялась, посмотрела на свёкра и усмехнулась:
— Шубой с серьгами не отделаешься, дорогой свёкор. Я буду продолжать играть роль счастливой жены и постараюсь забыть про скотский поступок вашего сына за «мерседес»‑кабриолет. Давно мечтала его приобрести, а тут как раз такой случай подвернулся. Почему бы не воспользоваться… От вас всё равно не убудет. Ваш сынок во много раз больше за один вечер в казино спускает.
— А ты стерва, — процедил свёкор сквозь зубы.
— Стерва, — кивнула я. — Но зато какая!
Глаза у свёкра заблестели:
— Хорошо. Будет тебе «мерседес»‑кабриолет сразу по прилёте в Москву. Считай, это наш тебе свадебный подарок.
— Спасибо, папа. — Я вылезла из гамака и поцеловала свёкра в щёку. — Только не забудь, чтобы машина была прямо из салона и ездила я на ней не по доверенности. Она должна быть оформлена на моё имя.
Я уже сама путалась, как мне обращаться к свёкру, на «ты» или на «вы».
— Само собой, дочка, — не сводил с меня глаз свёкор. — Не учи меня дарить красивым женщинам подарки.
— Не буду. Главное, чтобы ты научил этому своего сына, а то у него с этим туго.
Свёкор посмотрел на меня как мартовский кот и промурлыкал:
— Уверен, мы с тобой станем большими друзьями и найдём общий язык. Ты очень умная девочка. И почему я не встретил тебя раньше, чем сын?
— Потому что с тобой мы бы провели ночь, а с твоим сыном я могу провести годы.
Свёкор пошёл в дом, а я смотрела ему вслед и думала, что при желании смогу держать на поводке не только сынка, но и его папика. То ли ещё будет… Не зря мой брат говорит, что Я СТЕРВА ВЫСШЕГО КАЧЕСТВА.
Ближе к вечеру, когда уже проснулся Леонид, я замазала кровоподтёк тональным кремом и зашла в комнату.
— Папа сказал, что ты меня простила. — Лёня коснулся моей руки и заглянул в глаза.
— В Москве прощу, когда машину увижу, — надула я губки.
— Ты знаешь, я такой идиот, не преподнёс тебе свадебный подарок. Отец меня пристыдил. Это ведь я должен был сделать. Отец уже позвонил в Москву и заказал машину. Как только вернёмся, тебя будет ждать машина твоей мечты.
— У тебя отличный отец, — отметила я. — Тебе есть чему у него поучиться.
На следующий день после похорон деда вся семья собралась в комнате, чтобы встретиться с нотариусом и семейным юристом. Нервы у всех были на пределе, с лица не сходила бледность, в глазах плескался страх — вдруг дед не успел переписать своё имущество на Лёню?
Я вспоминала слова деда, что вместо Лёни он перепишет всё на меня, и понимала, что старик никогда не совершил бы подобного. Он просто умирал и плохо понимал, что говорит. Когда нотариус вскрыл конверт с завещанием и огласил его, я покраснела как варёный рак и стала жадно ловить ртом воздух. Всё, что принадлежало деду, по завещанию переходило ко мне. А это и вилла, и дом в Страсбурге, и квартира в центре Парижа, и порядка двадцати машин…
