Наталия Неткачева - Фабрика звёздной пыли (СИ)
Женщины недолго спорили на повышенных тонах, сопровождая слова бурной жестикуляцией. Май под видом случайного прохожего постарался подойти ближе, но дамы уже закончили разговор. Маникюрша, сделав неприличный жест рукой, решительно направилась в сторону салона.
— Забудь о моём муже! — крикнула ей в след Лариса и не менее решительно скрылась в своей новенькой серебристой «Ауди».
— Это ты о нём можешь забыть! — заявила на прощание Нина и громко хлопнула дверью.
Май удивлённо присвистнул:
— Это ещё что за импровизация? Такого поворота сюжета в моём сценарии не было!
Вернувшись в машину, он позвонил Алику:
— Привет тебе, Гарри Поттер всемирной паутины в целом и каждого компа в отдельности. Ты уже проверил телефон нашего бледнолицего Отелло? Есть что-нибудь интересное?
Ангелина узнала о смерти Заряны только утром, увидев на разворотах газет фото рыжей красавицы и огромные багровые буквы, неумолимо сложившиеся в невозможное шокирующее слово — самоубийство!
Потрясённая девушка на мгновение словно выпала из реальности, а, очнувшись, ощутила всю тяжесть навалившейся на плечи острой сосущей тоски. Заряна ей нравилась, нет, не просто нравилась — она была воплощением её собственной мечты. Обыкновенная девчонка, добившаяся завидного успеха своим талантом, своим трудом.
Казалось, молодая певица так и излучает позитив, обожает свою работу и просто наслаждается жизнью. Вот именно… казалось. Неужели всё это было лишь имиджем. Игрой на камеру, ярким, но не живым образом, рассчитанным на легковерную публику? В подобную трактовку ситуации Ангелине верить не хотелось, но как иначе объяснить добровольный отказ от жизни? Размышляя таким образом, на работу девушка пришла с испорченным настроением.
Алик уже дежурил в приёмной, он склонился над монитором и, похоже, ничего вокруг не замечал.
— Привет, трудоголик, ты здесь ночуешь?
— Привет, Ангелина, — он улыбнулся одними губами, по-прежнему не
отрываясь от монитора, — почти, работы много. Ну, как прошёл вчерашний день, Май тебя, наверное, замучил?
— О! Вижу, он этим славится!
— Да, в работе Арбенин требовательнее Холмса. Римма всегда жаловалась, что он её эксплуатирует.
— Поверь, не преувеличивала. Постой, ты ведь говорил она секретарша?
— И что?
— Секретарша должна сидеть в приёмной, встречать клиентов и варить кофе боссу.
— Это она тоже делала, но чаще ездила с Маем, как ты вчера.
— Тогда понятно, почему ваша Римма исчезла, — проворчала Ангелина. — Я вообще-то собиралась заниматься уборкой, а не шпионскими страстями!
На последней фразе девушка споткнулась и покраснела как школьница, слава богу, Арбенин не слышал. Уж он не преминул бы напомнить о цели её первоначального визита в агентство, Алик, же судя по реакции, точнее по её отсутствию, был не в курсе вчерашнего инцидента.
— Сегодня, наверное, снова придётся следить за той женщиной. Алик, а ты тоже этим занимаешься?
— Чем, слежкой? Нет! — широко улыбнулся парень. — Это привилегия Мая и Риммы. Моё дело — компьютерные технологии, что гораздо интереснее, хотя, когда обстоятельства вынуждают, могут и меня подключить. А насчёт Ларисы, не переживай — дело закрыто.
— Как это? — удивилась Ангелина. — Неужели Арбенин был прав, и она действительно встречалась с массажистом?
— Нет, там сюжет поинтересней. Представляешь, оказалось ревнивый муженёк сам подбивал клинья к маникюрше из того салона. Жена каким-то образом узнала об этом. Вот и повадилась ходить в «Орхидею» — к сопернице присматривалась, а вчера устроила ей показательные разборки. Май как раз видел их заключительную часть.
Девушка облегчённо вздохнула:
— Значит, слежка отменяется. Хоть одна хорошая новость! А это точно?
Алик энергично закивал.
— Да, с этим покончено. Я слышал, как шеф вчера вечером разговаривал с клиентом по телефону. Как я понял, тот не отрицал, что клеился к некой Нине и, осознав свою ошибку, дело отозвал. А подозрительное поведение жены объяснялось тем, что она сама следила за мужем, подозревая его в измене. Как тебе сюжет?
— Высокие отношения, — кивнула Ангелина, поморщившись.
Ей было неприятно копаться в чужих личных делах. Неужели это может кому-то нравиться?
Девушка без особого энтузиазма принялась за выполнение своих прямых обязанностей. О смерти Заряны она старалась не думать, но отвлечься не получалось, а тут ещё в кабинете Холмса обнаружилась целая стопка вечерних и утренних газет с фотографиями молодой певицы. Ему-то зачем?! Неужели был тайным поклонником? Вряд ли, таким как он, в театре жизни всегда достаются главные роли, а тайный воздыхатель — это массовка. Наверное, человек просто любит почитать на досуге жёлтую прессу. А что, вполне возможно, ведь и его лицо частенько мелькает на страницах информационно-развлекательных изданий. Это объяснение казалось девушке правдоподобным целых десять минут, пока она не переместилась в кабинет помощников и не обнаружила на столе Арбенина точно такую же стопку. Два любителя сплетен в одном детективном агентстве, что бы это значило? Ангелина вернулась в приёмную.
— Алик, я закончила.
— Молодец, быстро управилась. Я кофе сварил, хочешь? — парень, не отрываясь от монитора, кивнул в сторону кофеварки.
— Нет, спасибо, — девушка села в кресло напротив, — Холмса ещё нет?
— Он, обычно, приходит в десять. Скоро будет.
— Я видела газеты у него на столе и точно такие же у Арбенина, зачем они им?
Алик пожал плечами.
— Не знаю, мне сказали, я купил.
— Молодец, послушный мальчик! — похвалил коллегу вошедший Май. — Привет детвора! О, кофе, отлично! То, что доктор прописал! Скворцова, будь любезна, налей-ка мне чашечку и принеси в кабинет.
— Я вам не официантка кофе разносить! — немедленно возмутилась Ангелина.
— Это что так сложно? — удивился Май. — Ах да, я забыл сказать волшебное слово — пожалуйста!
Он скрылся в кабинете, не забыв напомнить, что ждёт свой кофе.
— Нахал! — проворчала Ангелина в сторону бесшумно закрывшейся двери и без энтузиазма побрела к дымящейся кофеварке.
Алик с удивлением наблюдал за этой сценой.
— Геля, ну хочешь, я ему кофе отнесу, если у вас всё так сложно?!
— Спасибо не стоит, он меня этим кофе потом весь день попрекать будет.
Ангелина наполнила кружку горячим ароматным напитком и вошла в кабинет. Арбенин, удобно расположившись на подоконнике, прослушивал запись какого-то разговора. Увидев помощницу, он выключил диктофон.
— Ваш кофе! — она сдержано поставила кружку на стол и уже собиралась выйти, но Май, сделав глоток, заявил:
