Нора Робертс - Порочная невинность
– Мисс Уэверли, был бы очень признателен за возможность воспользоваться вашим телефоном.
– Конечно. Вы не могли бы сказать… Она мертва? Карл поколебался мгновение, потом снял фуражку с головы и обнажил черные курчавые волосы, остриженные так коротко и аккуратно, словно по ним прошлась газонокосилка.
– Боюсь, что да, мэм. Шериф вам все расскажет, как только сможет.
Кэролайн начала медленно подниматься на крыльцо.
– Телефон прямо в холле, мистер…
– Джонсон, мэм. Карл Джонсон.
– Мистер Джонсон, она утонула?
Он бросил на Кэролайн быстрый взгляд, придерживая стеклянную входную дверь, чтобы она вошла первой.
– Нет, мэм. Она не утонула…
Берк сидел на поваленном дереве, отвернувшись от тела. Рядом стоял «Полароид». Шерифу потребовалось несколько минут, чтобы снова прийти в обычное состояние блюстителя законности и порядка.
Он видел смерть и прежде – с детства знал, как она выглядит и пахнет, охотясь вместе с отцом. Сначала они отправлялись на охоту просто для удовольствия. Ну а затем, когда наступили неурожайные годы и исчезли накопления, они охотились, чтобы добыть мясо к обеду.
Он видел также смерть себе подобных, и первая из них была самой страшной. Когда ферму продали за долги, повесился отец. И не эта ли смерть определила то, чем он сейчас занимается! Имея на руках жену и двух маленьких детей, Берк подписал контракт на должность помощника шерифа, а впоследствии и сам стал шерифом. Сын богача, так и не смирившийся с тем, как бесцельно, бездарно умер отец, он познал на себе, как жестока может быть земля. И Берк решил посвятить все свои способности, если они у него были, утверждению на этой земле закона и порядка.
С тех пор он не раз сталкивался лицом к лицу со смертью, и все-таки это не подготовило его к тому, что он увидел в макнейровском пруду.
Он все еще слишком ярко представлял, каково это было: вытащить неподатливое, словно сопротивляющееся тело из воды и затем – на берег.
«Как странно, – думал Берк, глубоко затягиваясь сигаретным дымом, – ведь Эдда Лу никогда мне не нравилась». В ней было что-то грубое. И этот хитрый взгляд, который мешал ему чувствовать хоть малейшую симпатию к девушке, имевшей несчастье быть дочерью Остина Хэттингера…
Но как раз сейчас он вспомнил, какой она была в то далекое Рождество, когда он и Сьюзи встретились на улице. Ей, наверное, было тогда лет десять. Мышиного цвета косички на спине, старое платье в заплатках, вздернувшееся по боковым швам и слишком длинное спереди. Эдда Лу стояла, прижавшись носом к витрине магазина Ларссона, и смотрела на куклу в голубом платье с диадемой из фальшивых бриллиантов.
Тогда она была просто маленькой девочкой, мечтающей, чтобы на свете действительно существовал Сайга-Клаус. И уже знавшей, что его не существует…
Берк повернул голову, услышав шелест шагов по траве, и выдохнул длинную струю дыма.
– А, это ты, док…
– Боже милосердный!
Шейс положил тяжелую ладонь Берку на плечо, сжал его и лишь потом подошел к телу. Он тоже был давно знаком со смертью и знал, что умирают не только старые. Он готов был смириться с тем фактом, что и молодых уносит болезнь или несчастный случай. Но он не в состоянии был принять смерть как следствие намеренного садизма и мучительства. Не мог смириться с тем, что вообще возможно такое дикое, варварское уничтожение человеческого существа.
Шейс бережно поднял безжизненную кисть руки и увидел на запястье следы от веревки; такие же следы были на щиколотках. И почему-то эти глубокие вмятины, свидетельствующие о полной беззащитности, потрясли его больше, чем жестокие раны от ножа на туловище.
– Она была одним из первых младенцев, которым я помог появиться на свет, когда только приехал работать в Инносенс. – Вздохнув, он сделал то, на что Берк не отважился: нагнулся и закрыл глаза Эдды Лу. – Тяжело родителям хоронить своих детей. Клянусь богом, для врачей это тоже тяжело.
– Ты только посмотри, как он ее изрезал!! – выдавил из себя Берк. – Так же, как двух других. – Он с трудом проглотил комок, подступивший к горлу от гнева. – Ее сначала привязали вон к тому дереву. На нем пятна засохшей крови. И по спине видно, что она оцарапала ее о кору. Привязали бельевой веревкой. Здесь есть волокна. – В глазах полыхала ярость. – Но что она, черт побери, здесь делала?! Зачем здесь оказалась? Ее машина в городе.
– Этого я тебе, Берк, объяснить не могу. Знаю только, что ее ударили сзади по голове. – Руки Шейса так осторожно и мягко касались тела, словно он осматривал живого пациента. – Может, он заманил ее сюда. Или она сама явилась и разозлила его чем-то.
Стараясь не дать нервам разгуляться, Берк только кивнул. Он знал, как знали и в городе, кого могла разозлить Эдда Лу…
Кэролайн нерешительно топталась на крыльце. Ей очень хотелось пойти на пруд и выяснить наконец, что там произошло. Ожидание становилось невыносимым, и было неизвестно, сколько оно еще продлится. Но она знала, что не осмелится дойти даже до деревьев…
Увидев, как к дому подъехал темный седан, а за ним – белый фургон, Кэролайн решила, что это, очевидно, коронер. Когда из фургона вышли мужчины с носилками и плотным черным пластиковым мешком, она отвернулась. Этот мешок, длинный черный мешок, похожий на те, в которые обычно складывают большие ненужные вещи, слишком навязчиво напоминал: то, что Кэролайн нашла в пруду, уже не было человеком, женщиной, а только телом…
Зато тело не способно чувствовать унижение от того, что его тоже, как ненужную вещь, сунут в большой мешок из пластика. Страдают только живые, и Кэролайн задалась вопросом, кто будет горевать и скорбеть о смерти этой женщины.
Внезапно ей так безумно захотелось играть, что даже сердце заболело. Играть что-нибудь безудержно-страстное, и чтобы эта музыка изгнала все остальные мысли и чувства. Слава богу, она еще может играть, у нее есть возможность найти убежище, когда больше некуда бежать!
Прислонившись к столбику крыльца, Кэролайн закрыла глаза и проиграла то, что хотела, мысленно. Звуки наполнили все ее существо, и мелодия была такая громкая, что она не слышала, как подъехала еще одна машина.
– Эй, привет! – Джози с силой захлопнула дверцу и, лизнув вишневое мороженое на палочке, направилась к дому. – Привет, – повторила она дружелюбно и с любопытством, когда Кэролайн подняла голову. – У вас тут настоящее столпотворение! Я ехала домой, увидела, как много машин здесь стоит, и решила разузнать, в чем дело.
Кэролайн посмотрела на говорившую, ничего не понимая. Странно, почти неприлично, когда человек так и пышет здоровьем и жизнью, а рядом все еще витает смерть.
