Дельфина Лайонс - Призрак потерянного озера
– Но если вы знаете, что произошло, вам должно быть известно...
– О, мне все известно. Мне известно гораздо более, чем вы предполагаете. Вы, должно быть, подумали, что это ваш счастливый шанс, и схватились за него. Не понимаю, как я сразу вас не раскусила. Но теперь мне все ясно. Мне все с вами ясно. Вам нужен был только предлог, чтобы легче было пробраться туда, и все само свалилось бы вам прямо в руки.
– Джойс, – раздался из-за ее спины мужской голос, – ты ведешь себя ужасно.
Джойс стояла, вплотную прижавшись к двери, и я не могла видеть говорившего, но голос звучал совсем рядом. Это меня ободрило – на случай, если бы Джойс решила применить ко мне физическую силу. Господи, здесь, что же, все посходили с ума? Мак-Ларены – те хоть приняли меня за другую. А Джойс Калхаун прекрасно знает, кто я и зачем сюда приехала. Хотя я уже очень об этом сожалела.
Стараясь говорить как можно убедительнее, я попыталась объяснить, как случилась вся эта путаница.
– Не знаю, в чем вы меня обвиняете, но меня никто не встретил на станции. Тогда появился этот Эрик Мак-Ларен и сказал, что его послали за мной. – Я подробно стала рассказывать ей, что происходило потом, как будто бы обилие подробностей могло убедить ее, что я не совершала ничего дурного.
– Я хотела вам позвонить, но линия вышла из строя...
Слова замерли у меня в горле. Все, что я говорила, было совершеннейшей правдой, и все же, слушая себя как бы со стороны, я поняла, что звучит это неправдоподобно.
– Прошлой ночью была настоящая буря, Джойс, – заметил невидимый мужской голос. – Линии повсюду вышли из строя.
– Ей это было только на руку. Ты всегда клюешь на смазливых девчонок, Фрэнк. Хотя этот старик Мак-Ларен еще хуже. Однако, – она опять повернулась ко мне, – другие члены семьи, очевидно, не столь впечатлительны, не так ли, мисс Пэймелл? Они вас раскусили и выставили вон, разве не так?
Ее голос звучал все выше и выше, порой достигая предела и переходя в абсолютный визг.
– И теперь у вас хватает наглости явиться сюда, сидя в машине рядышком с Эриком Мак-Лареном? И вы еще рассчитываете, что я предоставлю вам возможность оставаться здесь и наведываться туда? Я не намерена содействовать вашим планам. Убирайтесь туда, откуда вы приехали!
– Но вы же... вы же наняли меня!..
– Наняла, а теперь уволила! – Она повернулась и ушла внутрь дома.
Не в состоянии поверить, что она способна вот так просто уйти и бросить меня здесь, я вглядывалась в темное пространство за дверью. Справа была дверь в освещенную комнату, и в проеме стоял мужчина, которого я определила как Фрэнка. Он был среднего роста и худощавый, и мне он показался довольно молодым для мужа Джойс.
Удерживая ее за руку, он тихо говорил что-то.
– Я сама знаю, что мне делать! – огрызнулась Джойс. – Это мой дом, и дети тоже мои, и я имею право... – Повышаясь, ее голос не становился мягче. Мужчина сказал что-то, на что она ответила возмущенным возгласом и новым приступом приглушенной ярости.
Я подергала дверь.
– Как же я доберусь до станции? – крикнула я. – Дайте мне хотя бы позвонить и вызвать такси!
– Пешком доберетесь! – взвизгнула она. – Вы уж сумеете о себе позаботиться!
– Но мои вещи... И я не знаю дороги. – Я была готова заплакать.
– Джойс, – сказал мужчина, – ты заходишь слишком далеко. Ты не можешь просто взять и бросить девушку здесь. Я возьму машину и отвезу ее назад в деревню. А если ты попытаешься меня остановить, я... – Он снова понизил голос, и я не расслышала, какую именно угрозу он придумал. По мне, так любая была бы чересчур недостаточной.
Я беспомощно оставалась стоять во время всего последующего разговора sotto voce[3]. В конце концов мужчина подошел к двери и сказал:
– Если вы еще немного подождете, мисс Пэймелл, я сейчас пригоню машину.
Я отошла к началу лестницы и стала глядеть на дорогу, стараясь угадать, откуда появится машина. Раздался свистящий звук, и что-то ударило мне в спину и упало на пол. Я нагнулась и подняла. Это была стрела... но с присоской вместо наконечника.
Я обернулась. На верхней площадке лестницы стоял ребенок. Может быть, это был тот же, что и раньше, – плюс воинственный убор из перьев на голове и нагловатая улыбка, – а может быть, и не тот.
– Хорошо, что ты здесь не остаешься, – сказало дитя, – ты мне не нравишься.
– Ты мне тоже! – ответила я и сломала стрелу.
Прошло довольно много времени, пока машина наконец приехала. Это оказался "кадиллак", но уже довольно потрепанный. Фрэнк Калхаун при дневном свете тоже оказался довольно потрепанным: мешки под глазами, полные обвислые губы, самодовольное выражение лица. Вылезая, он элегантно распахнул дверь.
– Надеюсь, я успею к поезду, – озабоченно сказала я, садясь. – Насколько я понимаю, сегодня есть дневной поезд.
– Он должен прийти не ранее, чем через полчаса, – заверил Фрэнк. – Это означает, что раньше, чем через час, поезда не будет. У вас куча времени.
Несколько минут мы ехали молча, и он явно размышлял над какой-то сложной проблемой.
– Вот что я вам хочу сказать, – объявил он наконец. – Я дам вам чек в размере недельного жалованья. Это по крайней мере я могу сделать. Надеюсь, вы не будете возражать, если я поставлю на нем другое, более позднее число. – И он пробормотал что-то о необходимости съездить в город и разобраться кое в чем со своим банкиром.
Первым моим побуждением было сделать красивый жест и отказаться, но рассудительность взяла верх. Мне безусловно понадобятся деньги. Более того, из-за них я потеряла куда больше недельной оплаты. Теперь лето в самом разгаре, и мне навряд ли удастся найти работу вроде этой... даже если бы мне этого и захотелось. Хуже всего было то, что родители, отправив младших в лагерь, уехали в Мексику, а квартиру сдали на лето. Ради всего святого, что я буду делать в Нью-Йорке? Чек Калхауна не позволит мне даже недолго оставаться в гостинице, но все-таки хоть какая-то помощь; мои средства были очень ограничены. Дело плохо, подумала я, если только кто-нибудь из знакомых не приютит меня на то время, пока я найду какую-нибудь работу.
– Вы уж не сердитесь на Джойс, – сказал Фрэнк Калхаун. – У нее очень слабые нервы, – знаете, она обошла уже стольких психиатров, я просто со счета сбился, – а эти Мак-Ларены причинили ей много неприятностей.
– Я и сама от них не в восторге, – я ответила холодно, потому что все эти особы со "слабыми нервами" не вызывали у меня ни малейшего сочувствия. – Но я не могу понять, почему она связывает их со мной. Я действительно по нелепой случайности провела там ночь, но мне вовсе не хочется знакомиться с ними ближе. Говоря это, я повернулась к Фрэнку и увидела, что его брови с недоверием поползли вверх.
