Светлана Бестужева-Лада - Рокировка
Впрочем, никаких признаков того, что Алина погибает, тоже не было. Наоборот, она стала чуть более земной и темпераментной, чем до этого. Радоваться ли такой перемене или огорчаться, Вадим Сергеевич не знал. С одной стороны, это было прекрасно, с другой — немного тревожно.
Накануне предполагаемого приезда Сергея Алина впервые не пришла ночевать в спальню. Вадим Сергеевич, прокрутившись какое-то время в ожидании, не выдержал и отправился к ней сам. Алина оказалась даже не в комнате Сергея, где когда-то жила, а в так называемой гостевой комнате, которую она облюбовала после возвращения из поездки в Вену. И не спала, даже не лежала в постели, а совершенно неподвижно сидела в кресле возле окна.
— Ты заболела?
— Нет, — после весьма ощутимой паузы ответила Алина. — Я здорова.
— А почему же…?
— Сегодня может вернуться Сергей. Будет неправильно, если он застанет нас… ну, врасплох.
Вадим Сергеевич испытал одновременно и чувство восхищения, и стыда. Эта девочка — такая умница! — предусмотрела все детали. А он, уже практически пожилой человек, продолжал прятать голову в песок, как страус и надеяться на то, что все каким-то непостижимым образом рассосется, устаканится и тому подобное.
— Ночью нет поездов по его маршруту, — попытался он все-таки оставить за собой последнее слово.
— А если он прилетит на самолете? Или приедет на попутке?
— Зачем?
Алина пожала плечами.
— Не знаю. Но мне как-то тревожно.
— Может быть, мне лучше завтра не уходить в офис? Точнее, уже сегодня.
— Нет! — почти выкрикнула Алина.
Потом помолчала и добавила уже более спокойно:
— Не нужно. Мне легче будет самой, то есть одной. Иначе Сергей все поймет, а вам с ним жить дальше.
— А тебе? — задал давно наболевший вопрос Вадим Сергеевич. — Тебе как жить?
— Спасибо, что не спросили с кем, — краешком губ усмехнулась Алина.
— Пожалуйста. Но ты не ответила на мой вопрос.
— А я не знаю ответа. Посмотрю, как ситуация сложится. Тогда и решу.
— И не позволишь мне принять в этом участие?
И тут Алина внезапно разрыдалась. Она плакала так горько и так отчаянно, что у Вадима Сергеевича в полном смысле слова перевернулось сердце. Он подошел к ней и опустился на колени перед креслом.
— Ну что ты, — бормотал он, целуя ее неподвижные руки. — Ну, перестань. Все образуется, вот увидишь. Сергей — нормальный, разумный парень. Он же в состоянии понять, что первая детская влюбленность…
Алина успокоилась не сразу, но все-таки успокоилась. Вадим Сергеевич на руках отнес ее в постель, уложил, бережно прикрыл одеялом и сидел рядом, пока ее дыхание не стало ровным и спокойным. Уснула…
А ему уже и пытаться заснуть было бессмысленно: через два часа нужно собираться на работу. Обязательно нужно. Права Алина: он и сам не вынесет подобной очной ставки с сыном. Права его умница…
Его? Или уже…?
Алина проснулась от звука захлопнувшейся двери. Звук этот был едва различим, но все же его хватило, чтобы непрочный сон мгновенно разлетелся на сотни тысяч осколков, оставив ощущение тревоги и неуверенности. Через несколько секунд она осознала, что Вадим Сергеевич ушел на работу, что сегодня может вернуться Сергей, и что сегодня, скорее всего, ей придется из этого дома уходить.
О том, чтобы отправиться в институт на занятия, не могло быть и речи: она прекрасно понимала, что только понапрасну изведется там, не понимая ни слова на лекциях и в обязательном общении с однокурсниками. Две-три приятельницы знают, что со дня на день должен вернуться из армии ее жених — прикроют перед старостой потока, не страшно. Но вот как потом ходить в институт? Или в него и ходить-то уже не придется?
Ей вдруг стало страшно. До сих пор казалось, что все хоть и неприятно, в высшей степени неприятно, но вполне преодолимо. Нужно только сказать правду, ну, не всю, конечно, а лишь ее главную часть: я полюбила другого. Прости, но так вышло. Постараемся остаться друзьями…
Тьфу, пошлость какая, как в бульварных романчиках! Пошлость и глупость. Как они с Сережкой смогут остаться друзьями, если она, пока он служил в армии, премило развлекалась с другим? Да не один нормальный мужик этого не простит никогда в жизни!
Или… или все-таки простит? Ведь они с Сережкой столько лет были, вот именно что хорошими друзьями. А если решили пожениться, так потому только, что оба считали абсолютно естественным такое развитие отношений: дружба — любовь (читай, постель) — брак — дети. И тогда еще была жива Инна Ивановна…
Ох, если бы Инна Ивановна и сейчас была жива! Насколько бы все было легче, проще и чище! Никакой запретной любви к человеку, который должен в недалеком будущем стать ее свекром. Никаких романтических прогулок по Москве, Вене и Санкт-Петербургу. Вообще ничего такого, что окончательно вскружило ей голову и заставило открыть свои чувства. И не только чувства…
А если Сережка сегодня не приедет? Если это мучение, мучение ожидания растянется еще на неделю, месяц, а то и на несколько месяцев? Она же не выдержит, просто сойдет с ума. А как можно сойти с ума сложно?
Алина решительно вскочила с постели и отправилась в ванную. Вымыть голову, высушить длинные волосы, надеть домашнюю длинную юбку и какую-нибудь маечку. Все должно быть нарядно, но не слишком. Ждала? Да, ждала, но так, как ждут близкого родственника, для которого не нужно наряжаться и делать сложный макияж. Рада? Да, рада, но…
Время тянулось так, что Алина готова была вручную подводить стрелки на часах во всей квартире. Казалось, прошли сутки, а на самом деле только-только миновал полдень. Накануне она поставила тесто и уже успела испечь крохотные пирожки с капустой, любимое Сережкино блюдо. Поставила в духовку мясо, начистила картошку на гарнир. Неизвестно в который раз протерла пол на кухне…
И все равно звонок в дверь заставил ее вздрогнуть так, что чашка с чаем, которую она в этот момент подносила ко рту, выпала у нее из рук прямо на сияющие чистотой плитки.
Она распахнула дверь и увидела совершенно незнакомого молодого мужчину с атлетической фигурой и очень, очень знакомыми глазами. Сергей вырос по меньшей мере на ладонь, раздался в плечах, внушительная мускулатура угадывалась даже под военной формой. А глаза остались прежними: ясными, широко распахнутыми, синими-синими. Такими же, как у его отца…
— Алька! — выдохнул он. — Привет! Какая же ты стала красавица!
Все заготовленные слова тут же вылетели у нее из головы. Сергей бросил чемодан на пол в коридоре, ногой прихлопнул дверь и подхватил Алину на руки.
— Алька! Как я рад тебя видеть! Я боялся, что ты уйдешь в институт!
