Ольга Черных - Придумай что-нибудь сама
Я осторожно взяла его в руки и нервно теребила дрожащими пальцами. Что-то подсказывало, что в этом конверте конец всем моим надеждам. Тетя, теряя терпение, забрала его из моих рук и вытряхнула оттуда фотографию.
– Смотри.
Я увидела Бориса. Мой родной и, горячо любимый Борис, за которого я, не задумываясь, положила бы голову на плаху, обнимал красивую яркую брюнетку с пышными женскими формами. Они улыбались, позируя перед объективом.
Я смотрела на снимок и чувствовала, как земля уходит из-под ног. Голова кружилась, в висках сильно пульсировало. Я покачнулась, до боли в пальцах, сжав фотографию, смяла ее в кулачке. Тетя, заметив это, поддержала меня за плечи и усадила на стул.
– Бог с ней, с фотографией, – сказала она, наблюдая, как я продолжаю ее мять в ладони. – Сегодня рождественский вечер. Не будем портить праздник, но завтра с утра поедем ко мне. Это займет всего несколько дней. К сожалению чтобы тебя, хоть как-то утешить, я, наверное, должна сказать, что ты далеко не первая. Через это проходят многие женщины, – голос ее прозвучал спокойно и буднично. Она сказала это так, словно речь шла о самой обыкновенной поездке в гости.
Мне уже было все равно. В тот момент я ничего не видела и не слышала. Перед глазами был Борис и яркая девушка, которую он нежно обнимал за плечи.
…Написать о том ужасе и боли, которые мне довелось испытать, значит, ничего не написать. На бумаге это передать невозможно, нужно все прочувствовать самой. Но, даже в тот момент, я все равно думала о Борисе, вспоминала его взгляд, прикосновения и обещания. Скорее всего, именно это и дало мне силы пройти через все муки ада до конца.
В Библии есть такие слова: «по вере вашей, да будет вам». Я, захлебываясь слезами, вспоминала эти слова и воспринимала их по-своему: по делам моим и воздаяние. Я слишком щедро и дорого платила за свою первую любовь.
…Прошло полтора года. К этому времени мы с Симой уже были студентками Инженерно-строительного института. Заканчивалась летняя сессия и мы, сдав последний экзамен, спускались по широкой лестнице в главном учебном корпусе. Мы дурачились, перепрыгивали через ступеньки, перегоняя друг друга, и весело делились впечатлениями от пережитого волнения. Первый курс окончен. Ура! Впереди был целый месяц беззаботных каникул, и мы его по праву заслужили.
Вдруг я ощутила какой-то толчок внутри и остановилась, как вкопанная Чтобы не потерять равновесие, вцепилась в перила с такой силой, что пальцы побелели от напряжения.
Это было не видение, а вполне реальный образ. Внизу стоял сногсшибательный высокий загорелый мужчина. Светлая футболка плотно обтягивала его крепкий торс, на котором при малейшем движении поигрывали мощные мускулы. Взгляд его быстро нашел меня в толпе студентов и уже не отпускал.
Борис! Мы ни разу не виделись за все это время. Я медлила и продолжала оставаться на месте. Сказать, что я разволновалась, значит, ничего не сказать. Ноги так просто приросли к полу и отказывались идти вперед. Сима быстро сообразила, что к чему и закрыла меня собой.
Борис улыбнулся и стал подниматься по ступенькам навстречу. Он молча взял меня за руку и притянул к себе. С этой минуты я опять была в полной его власти и подчинялась ему слепо и безоговорочно.
– Э-э, Борька, что это значит? Сейчас же отпусти ее. Ну, нахал, – злилась Сима, пытаясь его оттолкнуть от меня.
На нас стали обращать внимание. За спиной хихикали девчонки, а кто-кто даже остановился рядом и, с нескрываемым любопытством, прислушивался ко всему, что между нами происходило. Слышались реплики. Мнения разделились. И слова поддержки в сторону Бориса звучали чаще.
Он этого не слышал и смотрел только на меня. Больше ничего вокруг нас не существовало. Я тоже не могла оторвать от него взгляда, чувствуя себя, как под гипнозом.
– Сонечка, я приехал за тобой, – сказал особенным бархатным голосом, от которого я едва не лишилась чувств.
– Как же, прямо сейчас побежали собирать чемодан, – язвительно заметила Сима, не оставив своих попыток втиснуться между нами.
– Что же ты молчишь? – спросил он меня, полностью проигнорировав явное недружелюбие сестры. – Ты согласна?
Я смотрела на Бориса и отказывалась верить всему, что происходило.
– Ты, согласна выйти за меня замуж? – все тем же голосом спросил Борис.
– Да… – тихо ответила я и почувствовала, как кровь отхлынула от моего лица.
– Дура ты, Сонька, – разозлилась Сима. – Мало тебе всего? Держись от этого мерзавца подальше. А ты… Эх, угораздило же нашу тетю привести в дом именно тебя, – повернулась она к Борису. – Отойди от моей сестры.
– Я согласна, – ответила я тихо и твердо и с надеждой посмотрела ему в глаза.
…Свадьбу сыграли пышную, с размахом. Вот только мама во время регистрации неожиданно громко заплакала, уткнувшись папе в плечо. Я тогда не понимала их отчаяние, ведь я была так счастлива. Папа бледный, с глазами полными слез, дрожащей рукой гладил ее, аккуратно уложенные в прическу волосы. И я, глядя на них, вдруг догадалась, что папа давно знал о нашей с Борисом непростой истории любви, только молчал, чтобы лишний раз не травмировать меня.
Возможно, уже тогда, когда звучал торжественный марш Мендельсона, мои родители слышали похоронный марш по нашему короткому браку. Тетя Агнесса строго посмотрела в их сторону, и произнесла тихо, но четко: «Горько!».
Гости подхватили ее начало и понесли по большому залу Дворца бракосочетания разными голосами.
Господи, как я была счастлива! В тот момент для меня никого больше не существовало. Рядом был ОН, мой Борис. Он смотрел на меня влюбленными глазами и так нежно целовал…
Борису оставалось учиться два года. Я даже слушать не хотела о том, чтобы отпустить его одного. Теперь уже ничто не могло меня остановить и разлучить с мужем. Сразу же после свадьбы, я перевелась на заочное отделение, и осенью мы уехали в Москву вдвоем.
Это было самое счастливое время в моей жизни. Мне казалось, что я разучилась ходить по земле. И лишь летала, окрыленная безумным чувством.
Нашей молодой семье нужно было за что-то жить, и я устроилась на работу чертежницей в проектный институт. Он находился недалеко от дома, вернее, комнаты в шумном студенческом общежитии, которую дали Борису, как главе семьи.
Едва только заканчивался рабочий день, я со всех ног мчалась домой, успевая по дороге забежать в гастроном. Меня ждал ОН. Крохотная комнатушка сразу преображалась, с трудом вмещая огромный мир любви и счастья.
