Сандра Браун - Французский шелк
— И в чем же они состоят?
— В том, чтобы создавать и производить уникальные модели нижнего белья и продавать их по цене, доступной для средней женщины. Мы предлагаем изделия оригинальные и пробуждающие воображение, но в то же время вполне приемлемые по цене. Женщины могут покупать белье и в других магазинах. Но «Французский шелк» предлагает модели изысканные. Сексуальные и в то же время пристойные. Мы превратили производство нижнего белья в респектабельный бизнес.
— Джексон Уайлд не находил его респектабельным.
— А я не нахожу респектабельным его самого.
Легким кивком головы Кассиди дал понять, что уловил ее мысль.
— Но вернемся к Ясмин. Когда вы сделали ее своим компаньоном?
— Через неделю после нашей первой встречи.
— Так скоро?
— Я знала, что не ошибусь в ней. Ясмин как раз искала новое дело, где она могла бы применить свой артистический дар. Мне же нужны были ее профессиональные знания. Получив свою долю в бизнесе, Ясмин ввела меня в деловые круги, представила людям, которые могли бы нас на первых порах финансировать. После выхода первого номера каталога мы едва успевали выполнять заказы. Уже на третий год мы смогли расплатиться со всеми нашими инвесторами, и бизнес наш до сих пор процветает.
— Прямо-таки история одного успеха.
— Спасибо.
Кассиди перевернул страницу.
— Хм. А вы и мужчин привлекаете в качестве моделей.
— Это наше последнее новшество. Идея принадлежит Ясмин. Мне она понравилась, и я придумала кое-какие модели для мужчин.
— Готов поспорить, что у Уайлда были особые возражения по этому поводу. — На фотографии в журнале женщина склонилась над красивым молодым человеком, утопавшим в широком кожаном кресле. Женщина опиралась руками на подлокотник. Ее атласный халат был распахнут. — Я думаю, сомнений в том, где находится левая рука парня, не остается?
— Вы находите это эротичным, мистер Кассиди?
— Черт возьми, еще бы, — внезапно осевшим голосом сказал он. — А вы так не считаете? — Он посмотрел на нее, и Клэр испытала такое ощущение, будто кто-то нежно и игриво покусывает ее живот.
Она опустила взгляд на снимок в журнале.
— Меня возбуждают совсем другие вещи. Цена халата, который на женщине, сто двадцать пять долларов. Это один из самых дорогих товаров в этом номере. Я надеюсь, что любая женщина, глядя на эту фотографию, соблазнится и сделает заказ.
— В надежде завлечь такого парня с сапфировыми глазами и мощной мускулатурой. Клэр рассмеялась.
— Мистер Кассиди, вы рассуждаете, как рассерженный моралист.
Ее смех еще больше омрачил его настроение.
— Неужели? Мне бы не хотелось казаться таким.
— Мы пытаемся пробудить в каждой женщине желание выглядеть так же привлекательно, как и эта модель, заставить ее поверить в то, что и она может быть красивой и желанной. «Носи это и будь любима» — вот что мы хотим донести до сознания наших подписчиц.
Внимательно выслушав Клэр, Кассиди вновь углубился в каталог. Клэр притихла, наблюдая за ним. Взгляд его скользил по страницам журнала. Иногда Кассиди подносил к губам стакан с виски. Рот у него был широкий, мужественный, лишь полная нижняя губа и ямочка на левой щеке придавали лицу мягкость.
Объективно он был очень хорош собой. Пробивающаяся в висках седина добавляла ему привлекательности. Каштановые волосы забавно топорщились над ушами. Немногие мужчины превосходили ростом Ясмин, но, когда Кассиди встал, чтобы поздороваться с ней, Клэр отметила, что он на два-три дюйма выше. Он был хорошо сложен, рука его, лежавшая на колене, выглядела мощной, и в ней чувствовалась огромная сила.
Просмотрев весь каталог страницу за страницей, Кассиди закрыл журнал.
— Спасибо.
— Пожалуйста. Так вы считаете, Джексон Уайлд был справедлив в своих высказываниях? Это и вправду непристойно?
— Конечно же, нет, черт возьми, даже и говорить нечего. Чувственно, эротично — да, но едва ли это можно назвать порнографией. Но официально я все-таки должен быть беспристрастным.
Клэр обрадовалась, убедившись, что Кассиди не собирается осуждать ее. Она поставила стакан с вином на стол и поднялась.
— Возьмите этот экземпляр с собой. Может, захотите заказать что-нибудь.
Взяв каталог, Кассиди тоже встал.
— Сомневаюсь. Я типичный клиент «Фрут оф зе — Пум» — поклонник белого хлопка и строгости в одежде.
— Может быть, вам понравятся шелковые шорты для отдыха?
— Может быть. У вас есть оружие? Вопрос ошеломил ее, тем более что задан он был сразу же после столь непринужденной беседы.
— Нет, мистер Кассиди.
— А у вас есть разрешение на владение оружием?
— Нет.
— Возвращаюсь к моему первоначальному вопросу: где вы были в ночь убийства Джексона Уайлда?
Она подавила в себе желание сдерзить и спокойно ответила:
— Не помню, чтобы я выходила. По-моему, я провела спокойный вечер дома.
— Кто-нибудь может подтвердить это?
— А что, нужно подтверждение? Вы думаете, я лгу? Она твердо выдержала его взгляд, хотя он и длился, казалось, бесконечно и она готова была провалиться сквозь землю.
Наконец Кассиди прервал паузу:
— Спасибо за угощение.
Он взял свой пиджак и, зацепив его за ворот указательным пальцем, перебросил через плечо.
— Не стоит благодарности.
Взгляд его скользнул по стеклянной стене. За окнами сгущались сумерки. С этой стороны здания открывался прекрасный вид на реку. Мерцали огни на набережной и мосту через реку, переливаясь от темно-пурпурного оттенка до искрящегося золотистого.
— Потрясающий вид.
— Спасибо.
Клэр в свое время, стремясь сохранить этот вид, купила участок земли, простиравшийся от ее дома до набережной, который превратила в место для стоянки автомобилей. Это было делом прибыльным, а кроме того, служило гарантией того, что перед ее окнами не вырастет вдруг какой-нибудь высотный отель или торговый центр. Со времени покупки стоимость этого участка земли выросла уже в тысячи раз, но Клэр не собиралась с ним расставаться ни за какие деньги.
— Я провожу вас к выходу.
Клэр прошла вперед, к двери, минуя сверкающий стол секретарши в приемной, и подошла к лифту. Когда они спускались, Кассиди поинтересовался:
— А что на третьем этаже?
— Моя квартира.
— Немногие сейчас придерживаются столь странной традиции — жить и работать в том же доме.
— В старом квартале многие так делают.
— Вы говорите как истинный старожил.
— Я родилась здесь и не жила нигде больше. Я даже ходила в местный колледж, каждый день мотаясь на трамвае в Тулейн.
— Счастливое детство?
— Очень счастливое.
