Людмила Бояджиева - Ужин с кумиром
— Рад видеть вас, мисс Гарбо! Знаешь, без протезов ты, к несчастью, потеряла индивидуальность. Но вполне приемлема — милая провинциальная крошка.
— И ты изменился к лучшему. Имидж клерка — твой стиль. Я прошла по парку и осмотрела отель — поздравляю! Находка для Агаты Кристи! Бешенный комфорт! При этом полная сокрытость от постороннего взгляда — грабь, убивай сколько душе угодно… — Довольно нагло смотрела на него Ирка.
— Мы не грабим. Мы даже не шумим. Мы бережем покой наших клиентов. — Он щелчком отослал ей по зеркалу стола пачку сигарет — ее любимых, дамских, жутко дорогих и поднес зажигалку. На вид золотую.
— Кури и расслабься. Заключаем перемирие. Мы деловые партнеры — ОК?
— Запускаешь фильм? Шарон Стоун занята, ты вспомнил обо мне, — Ирка затянулась и мастерски выпустила дым. Она не даст вытереть о себя ноги этому процветающему Мерину, в каком бы жалком состоянии он ее ни застал.
— К счастью, не о фильме речь. Провала ты от меня не дождешься, — Черемухин улыбался слишком светло, что наводило на мысль о новых зубах — крупных, лошадиных, но оптимистически крепких и белых. — Мне повезло, я не стал сереньким режиссером. Сохранилась уверенность, что мог бы потрясти общественность, если бы появился настоящий шанс.
— Не печалься, дорогой, пиши рекомендации по руководству отелем для ВИП персон. «Махинации в высшем эшелоне гостиничного дела». С руками оторвут. Верно ведь говорят про хронических неудачников: слава иногда приходит на краю могилы.
— Злопамятная стерва! А Феликс Черемухин — добренький папа Карло. Понимаю, что виноват — не успел сделать из тебя звезду… Сама знаешь, не из всякого повидла получаются пули.
— И не из всякого Мерина Пегасы. Тише! Не кусаться. Мы, кажется, заключили перемирие?
— Что само по себе — чудесно и удивительно! Помнится, ты сочла мой секс несколько минорным. Но душевно тонкий, чуткий Феликс Черемухин не стал мелко мстить. Он поступил по-дружески: присмотрел для тебя кое-кого по веселее.
— Последнее время меня веселят только нули на зеленых купюрах. Вот такая нравственная деградация.
— Ну-ну… Не все идеалы еще погребены. Не все мечты увяли. Как, например, насчет звездных мальчиков?
— Что!? — насторожилась Миледи, проклиная свои пережившие моду босоножки и былые откровения с Феликсом, в которых не обошлось без Тимирова. Сейчас бы небрежно забросить ногу на ногу и выпустить дым кольцами, мол, плевали мы на вашу приманку. Но ногу на ногу закинул он, демонстрируя отменную обувь и пристрастие к сигарам. Бог мой — Мерин закурил сигару! И каким аристократическим манером!
— Сосредоточься. Позавчера у нас остановился чрезвычайно загадочный господин. Имя явно вымышленное, черные очки, шляпа до бровей. Этакий провинциальный актер, изображающий гангстера. Образ жизни — ночной. Весь день спит, обед заказывает в номер, вечером выползает в казино и оттягивается до утра. Срубает бабки и снова — в спячку.
— Ваши детективы, конечно, уже установили ху из ху?
— Бог мой, крошка! Какие расследования в нашем отеле? Приватная жизнь клиента неприкосновенна!.. А потом, — он слегка подмигнул ей, — Зачем детектив, если при исполнении находится чрезвычайно проницательный администратор? Я рассекретил инкогнито сразу! Ошибиться трудно — весь город в афишах.
— Не может быть… — Миледи даже привстала: — Это совершенно не возможно… Сам Кинг?! Шутишь… Концерты Тимирова начнутся только в воскресенье. И зачем ему твой отель? Измерь температуру, Фел. Похоже, ты переутомился.
— Возможно, я устал. Но вчера поздно вечером он сидел вот в этом самом кресле — изливал мне душу! Просил прикрыть его инкогнито, если журналисты разнюхают.
— Да зачем это Кингу? Звезда мирового масштаба. Состоит в сказочном браке с суперзвездой Энн Торлон, имеет виллы на разных континентах, яхты, самолет и все-что-душе-угодно… — Миледи встряхнула головой, отгоняя наваждение.
— Ах, дорогая, эта мишура выглядит очень заманчиво на страницах светской хроники. А ты задумывалась, когда метила в «планетарий», что им, звездунам, приходится больше скрывать, чем выставлять напоказ? Лепить, так сказать, образ кумира собственными руками?
— Ой-ой, сейчас заплачу, Ни шагу без фанатов и журналюк — жуть! Я бы спилась от тоски или «села на иглу», как это у них принято.
— Кинг не пьет и даже не курит. К тому же почти вегетарианец.
— И девственник… — Она мечтательно потянулась.
— Увы, здесь у нашего героя «прокол» — достали его бабы — спасу нет. А пошли он какую-нибудь пылкую куколку куда подальше, она тут же даст интервью, что Кинг, а попросту, — Рома Тимиров — изнасиловал ее в розовом детстве. Или что он гомик. А то попросту — мол, импотент и скотоложец. Тьфу!
— Поняла! Бедолага решил спрятаться от проблем в твоем тихом отельчике — мечте криминала.
— Всего на три дня до начала гастролей в городе. Видишь ли, есть у парня еще одна страстишка, которую он не хочет афишировать… — Феликс пустил в стакан струю из сифона и медленно выпил воду, держа интригующую паузу — Кинг — заядлый игрок. А с кем он станет играть в своем семейном особняке? Или в турне, зажатый по горло визжащей толпой?
— Бедненький…
— Нервы у мужика на пределе — вкалывает без продыха как сумасшедший и еще изображает из себя паиньку. Ведь он мне завидует! Да, да!
— Как?!
— «Ты счастливый парень, Филя, — сказал он мне. — Не понимаешь, какая роскошь быть обыкновенным». И при этом едва не прослезился. Так и хотелось подставить ему жилетку. Это же равносильно собственному некрологу!
— Хватит ужасов! Я вошла в положение идола толпы, прониклась состраданием и желанием помочь. — Она подняла на администратора ясный взгляд. — Кого следует изобразить — непорочную деву или рулетку?
— А ты не забыла, как гремела протезом?
— Господи! Кинг Великолепный западает на уродок?!
— Да не ори ты! Твои вопли слышны даже на пляже. У тебя потрясающее сопрано, милая. Но речь идет об интимном деле. — Феликс поманил ее пальцем. — Сейчас мы разработаем операцию, детали которой ты будешь держать в тайне даже на дыбе!
— Даже в «испанских сапогах»! — подняв руку перед собой, присягнула Миледи.
В кабинете администратора долго горел свет.
9
Отель «Лазурный сон» располагался в парке, полном магнолий, пихт, эвкалиптов, роз, разнообразных пальм и дизайнерских изысков. Что-то журчало в гротах, что-то светилось в темной листве и бесконечно шептал о райском блаженстве прибой на широком, с комфортом оснащенном пляже. Ночью отель светился сотнями окон, напоминая движущийся на фоне звездного неба «Титаник». Внутри было не менее комфортабельно, во всяком случае, интерьеры и вся обстановка четырехэтажного дома была ориентирована на приятное ретро: много дерева, драпировок, хрусталя, зеркал, дорогих ковров.
