Джессика Харт - Весна в провинции
— Что в меню на этот раз? — спросил Мак, когда они сели в машину.
— Не знаю, — сердито буркнула Джорджия. — Я всегда говорю себе, что должна составлять список покупок, но потом снова забываю об этом, а когда прихожу в магазин, мне уже некогда думать о том, что я приготовлю на ужин. — Она повернула ключи. — Временами я жалею о том, что не могу просто зайти в какое-нибудь кафе и купить что-нибудь на вынос. Помнишь ту индийскую забегаловку в Лондоне?
— Та, в которой мы заказывали еду по телефону? — уточнил Мак.
— Я допускаю, что это было не очень полезно, и все же это было здорово. Вот если бы они доставляли еду сюда прямо из Лондона! Ты знаешь, а я уже соскучилась по карри. Ты, наверное, уже заметил, что Аскерби трудно назвать космополитичным городом.
— Да, он сильно отличается от Лондона, — сказал Мак, потянувшись к ремню безопасности.
— Здесь все иначе, — грустно произнесла Джорджия.
— Не все. — Мак наблюдал за тем, как Джорджия медленно поворачивает голову, чтобы дать задний ход и выехать со стоянки. — Есть вещи, которые, ни когда не меняются.
Взгляд Джорджии упал на руки Мака, и все вдруг остановилось. Она сидела как завороженная, повернув голову набок, и смотрела в его бездонные голубые глаза. Сколько воспоминаний пронеслось у нее в памяти за какие-то считаные секунды! Она вспомнила, как он целовал ее, как обнимал, как говорил, что всю жизнь будет любить только ее. Воспоминания были такими яркими, что Джорджии стало невыносимо больно. Так больно, что трудно было дышать.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
И все же Джорджия нашла в себе силы оторваться от глаз Мака. Она резко повернула голову и посмотрела на дорогу сквозь заднее стекло автомобиля. Струи дождя, хлеставшие по стеклу, затрудняли обзор. Охватившие ее переживания мешали ей действовать четко.
О боже! Она не может найти заднюю передачу! Джорджия пошарила рукой и, нащупав рычаг, дернула его.
— Ну, давай же, давай!
Машина резко дала задний ход и едва разошлась с неизвестно откуда взявшимся мотоциклистом. Он промчался мимо них на огромной скорости с погашенными фарами, показав на прощанье неприличный жест.
— Я совсем забыл, что готовишь и водишь машину ты одинаково, — съязвил Мак.
— Я замечательно вожу, — сжав зубы ответила Джорджия.
— Не могу с тобой согласиться, — повернув голову, сказал Мак. — Кстати, это третья скорость, а не первая, — как бы между прочим заметил он. — Но именно за это я тебя и люблю. Слабости делают женщину привлекательной.
Решив проигнорировать это замечание, Джорджия нашла наконец-то первую скорость и включила привод. Машина прыгнула вперед и чуть не врезалась в припаркованный рядом автомобиль. Джорджия рванула тормоз, и машина замерла на месте как раз вовремя. Больше всего в этой ситуации ее разозлило то, что Мак даже глазом не моргнул.
— Ты меня нервируешь, — сказала Джорджия и сразу же пожалела об этом. — Ммм… расскажи мне, как прошел твой день, — быстро попросила она, чтобы избежать разговора на опасную тему. — Как у вас там все прошло с этой воспитательницей?
— Она была просто восхитительна! — с энтузиазмом сказал Мак. — Я уж и не помню, когда делал снимки по такому счастливому поводу! Мэвис просто замечательная женщина, очень скромная, очень простая, но ее искренняя улыбка располагает, заставляет поверить в то, что неразрешимых проблем на свете не существует.
— Да, я поняла это по фотографиям. — Джорджия была рада тому, что беседа перешла в безопасное русло. — По ним сразу видно, за что эту женщину так любят дети.
— Они все действительно очень любят ее, — продолжал Мак. — Они долго готовились к прощальному торжеству и сделали все для того, чтобы оно было незабываемым для Мэвис. Они купили ей подарок и приготовили праздничный пирог. Мэвис чуть не расплакалась. — Лицо Мака озарила добрая улыбка. — Это, конечно, не новость мирового значения, это просто рассказ о людях, которые любят и ценят друг друга.
— Уж не хочешь ли ты сказать мне, что я должна всю свою оставшуюся жизнь писать об уходящих на пенсию воспитательницах? — раздраженно спросила Джорджия.
— Я не говорю о том, что ты не должна писать о других событиях, — спокойно ответил Мак. — Просто тебе не стоит так расстраиваться из-за того, что в Аскерби не происходит ничего особенно драматичного. О мировых трагедиях они могут узнать из национальных газет. От местной газеты они хотят чего-то совершенно другого.
— Кто тебе сказал, что я расстраиваюсь? — резко перебила его Джорджия, немного поспешив повернуть на светофоре. Ох, да она и фарами посигналить забыла!
— Я давно знаю тебя, Джорджия, — просто сказал Мак. — Я наблюдал за тобой сегодня на редколлегии.
Джорджия прикусила губу.
— Я хотела, чтобы местная газета была особенной, — призналась она, — современной, захватывающей. Но как это можно сделать, если мы все время пишем об одном и том же: о скаутских отрядах да о повышении цен за парковку машин?
— Может быть, дело не в сюжетах, а в том, как они написаны? — заметил Мак.
— Разумеется, — уныло произнесла Джорджия, — но одной это очень трудно сделать.
— Ты не одна, — все так же спокойно продолжал Мак. — У тебя есть команда. Пусть не очень большая и не очень опытная, но кто знает, на что они способны, если их вдохновить?
— Они не хотят, чтобы я их вдохновляла, — обиженно сказала Джорджия. — Они все ненавидят меня за то, что я заняла место Питера.
— Это не так, Джорджия, — убеждал ее Мак, округлив глаза. — Роуз относится к тебе особенно тепло. Она очень хорошо отзывалась о тебе.
— Хорошо, может быть, Роуз относится ко мне хорошо, — неохотно согласилась Джорджия.
— Кэсси тоже. Она сказала, что много раз опаздывала и допускала серьезные оплошности в работе, но ты все время покрывала ее, вместо того чтобы вышвырнуть на улицу. И Меридит тоже. До этого она никогда не работала в газете, но ты поверила ей. Все они восхищаются тобой и уважают, а ты их запугиваешь.
— Запугиваю? — Джорджия возмущенно уставилась на Мака.
Он спокойно указал ей на приближающийся светофор, и она поспешно отвернулась, чтобы снова следить за дорогой.
— Признайся, Джорджия, — продолжил Мак, когда она потянула тормоз. — Ты умна и красива, ты умеешь со вкусом одеваться, ты сделала успешную карьеру в Лондоне. Всем ясно, что ты не в восторге от Аскерби. Ты заставляешь их чувствовать себя провинциалами, а им это не нравится. Ты, наверное, кажешься им суперженщиной. Они же не знают, что ты не умеешь готовить, убираться и водить машину. Готов поспорить, что ты пытаешься сделать все сама, вместо того чтобы позволить кому-нибудь помочь тебе.
