Сергей Пономаренко - Ведьмин пасьянс
— Не можешь встать, тогда ползи. Ползи, я тебе сказал! — и направил на него автомат.
Антон с трудом прополз метра полтора.
— Хватит, — сказал солдат, махнул рукой своим товарищам и крикнул: — Здесь «трехсотый»[1], нужна помощь. Только чудной какой-то.
БМП рванула с места и подъехала к ним. Раненого Антона погрузили на броню, а сержант Лукомлин связался по рации с базой.
На базе Антону оказали медицинскую помощь — у него была ножевая рана на спине, уже успевшая загноиться, и, похоже, частичная потеря памяти. По заключению врачей, потеря памяти произошла вследствие недавней контузии.
Его навестил в походном госпитале капитан — особист, который тоже без успеха попытался выяснить, кто он и как здесь очутился. Ушел из лазарета с твердым убеждением, что этот тип — явно перебежчик и воевал на стороне душманов, а теперь, что-то не поделив с ними, хочет вернуться домой и темнит, придуриваясь, что потерял память. Неудовлетворенный «виляниями» Антона, он решил проверить все, что тот рассказал, — местонахождение дисбата, номер воинской части. Во избежание неожиданностей со стороны Антона особист приказал медперсоналу глаз не спускать с «чужака», обещая в скором времени установить возле его палаты постоянный вооруженный пост.
Интенсивное лечение позволило частично восстановить Антону память. Он вспомнил афганский кишлак высоко в горах, где он находился долгое время в качестве пленника. Воспоминания всплывали как отдельные смутные картинки, но не давали ответа, как и почему он там очутился.
Ответ на запрос особиста пришел удивительно быстро, подтверждая все, что рассказал Антон. Тот в самом деле был отправлен в дисциплинарный батальон, где находился до середины 1986 года, затем случилось непонятное — внезапно его оправдали и направили дослуживать в другую воинскую часть, однако подразделения с таким номером в Афганистане не было. На запрос в эту часть пришел странный ответ: она была полностью расформирована год тому назад, причем не сообщалось о месте ее дислокации. Тогда он отправил повторный запрос. Все это утвердило особиста во мнении, что он прав, но доказательств не прибавило. Затем особиста отвлекли более важные дела, и он выехал в командировку на не-сколько дней, наскочил на засаду, получил тяжелое ранение и сам попал в госпиталь. За это время лазарет с больными и ранеными отправили на «большую землю». Там Антон как лицо гражданское был направлен долечиваться в небольшую районную больницу. В больнице него вскоре завязалась интрижка с медсестрой Натальей. Была она невысокого роста с непропорционально большой грудью, которая так и выпирала из халата, едва сдерживаемая лифчиком. Вечерами в ее дежурство, когда се успокаивалось, он приходил к ней на пост и они вели долгие беседы, которые обычно заканчивались вызовом медсестры в палату к больному с приступом. Из этих разговоров он узнал, что Наталья замужем, муж тоже медик, работает врачом на «скорой помощи». Однажды, когда дежурство проходило более-менее покойно, так как в отделении не было тяжелобольных, Наталья предложила перейти с поста, где они были у всех а виду, словно в аквариуме, в рядом расположенную комнату, «сестринскую», где медсестрам во время ночного дежурства удавалось пару часов подремать. Вначале, как только они уединились, несколько минут царило молчание — было неловко от темноты, близости друг друга, некой недосказанности. Они тихонько сидели за шкафом, отгораживающим от входа узкий топчан, на котором они и устроились. Затем незаметно завязался разговор на сокровенные темы, и оба стали предельно открыты друг перед другом, чувствуя единение душ, усиливаемое теплом соприкасающихся тел.
— Вот ответь мне, — попросила Наталья, — только честно! Находясь в плену у боевиков, ты имел отношения с женщинами… ты понимаешь какие?
— Конечно, Натали, — раз в неделю мне привозили женщину! — нервно воскликнул Антон, так как прошлое своей беспощадной наготой вновь заявило о себе, разрушив очарование мгновения. — Ты что, не понимаешь? Это был маленький кишлак, у нас его назвали бы хуторком. Я почти ничего не помню о том времени… Но подумай сама, кто мог позволить мне, пленнику, не то что прикоснуться к женщине — даже просто посмотреть на нее? Наверное, специально для меня они снимали чадру и еще кое-что!
— Да ладно тебе! Не волнуйся так… Значит, у тебя никого не было уже давно… если никто из сестричек раньше не позарился на твою невинность! — произнесла Наталья. Ее дыхание становилось все глубже, и казалось, вот-вот отлетят пуговицы на халате. — Знаешь, Антоша, мир полон хороших и не очень хороших людей. К хорошим относится мой муж: всем он хорош, да вот только он не любовник, а… просто так… — И она внезапно придвинулась и поцеловала в губы Антона, который вновь находился в туманном прошлом, неожиданно нахлынувшем на него после слов медсестры, неосторожно затронувшей эту тему.
Он не сразу понял, что происходит, пока не почувствовал ее язычок у себя во рту. Желание охватило их обоих, и его руки уже беспрепятственно ласкали тело молодой женщины, у которой под халатом практически ничего не было. Она тяжело дышала, слегка вскрикивая от нахлынувшего возбуждения, которое охватило все ее существо.
— Дверь… Закрою дверь… Ключ где? — пробормотал Антон, с усилием оторвавшись от уже полностью обнаженного тела, тускло отсвечивающего белизной в темноте, манящего и такого доступного…
Он сделал несколько шагов к двери, обнаружил ключ в замочной скважине, закрыл на два оборота и вернулся к женщине, находящейся почти в бессознательном состоянии от возбуждения.
— Возьми меня! Возьми меня! — шептала она, лежа на кушетке, и Антон навалился на нее, но тут дверь дернулась и послышался женский голос:
— Наташа! Вы здесь? Старушке из седьмой палаты плохо, наверное, сердце. Наташа! — Потом кому-то в сторону: — Похоже, ее здесь нет. Давайте пройдем по палатам, может, она где-то на свободной кровати пристроилась. Я пойду по этой стороне, а вы — по противоположной. — Голоса удалились.
— Возьми меня! У нас есть пять минут! Возьми, а то я сойду с ума! Что ЭТО?
— Я не могу… так. Их голоса… мне помешали… может, там человек умирает…
— Настройся… я тебе помогу… Нет, только не это! Я сейчас сойду с ума!
— Наверное, у меня давно не было женщины…
— Ой, как мне плохо! Зачем ты все это начинал, если… Может, ты импотент?
— У меня все в порядке!
— Было раньше… Может быть… Сейчас этого не вижу. Кругом одни импотенты!
Вернувшись в палату, Антон долго не мог уснуть, а потом во сне к нему пришла смуглая девушка со множеством искусно заплетенных тонких косичек. Она размахивала перед его лицом ножом и что-то гневно кричала. Он набросился на нес, разорвал рубаху, шаровары и навалился на девичье тело…
