Алиса Клевер - Женщина на одно утро. Танцор
– Ты сыта? Скажи мне, что ты хочешь на обед? Я оставлю заказ, и тебе доставят его прямо в номер.
– Ты полагаешь, что мне нельзя доверить даже такое пустяшное задание, как заказ обеда в номер? – фыркнула я, потягиваясь.
– Я предпочитаю, чтобы ты не…
– Не занималась ничем, просто стояла посреди комнаты, поставленная на паузу. А ты доверишь мне пульт от телевизора? А душ я могу сама принять? Или ты полагаешь, что это слишком серьезная интеллектуальная нагрузка для меня. В таком случае я настаиваю, чтобы ты начал читать мне на ночь. Я вообще-то люблю читать, но ты же не дашь мне заниматься этим самостоятельно. В таком случае, принеси мне что-нибудь новенькое, на твой выбор. Можешь даже принести детектив, хоть я и не очень их жалую. Низкий жанр, сам понимаешь. Да что уж там! Моя собственная жизнь тоже превратилась в какой-то чертов детектив! – я не заметила, как повысила голос. Андре смотрел на меня озадаченно, пытаясь придумать, как остановить мою начинавшуюся истерику. Наивный! Разве можно остановить женщину, которая решила закатить сцену.
– Тут, наверное, есть библиотека, – неуверенно произнес он, а я замотала покрепче вокруг своего тела махровый халат.
– Иди, Андре. Иди. Я найду, чем заняться.
– Я должен. Я скоро…
– Да, да, да. Бла-бла-бла! – передразнила его я и огляделась по сторонам – роскошный номер превратился в поле долгой изнуряющей битвы, со всеми этими перевернутыми стульями, разбросанными по полу вещами, покрывалами, одеялами, с пустой грязной посудой на тележке. – Слушай, а расскажи мне, о чем это говорил твой братец, вспомнив твое темное прошлое?
– Что? – Андре не сразу понял, о чем я говорю. Не знаю уж, почему мне запомнилась эта фраза. Наверное, услышав ее, я еще раз осознала, как, в сущности, мало знаю о своем женихе.
– Все решили, что ты уехал куда-то… как же это… ты еще сказал, что это чудесное местечко, а твой брат скорчил такую гримасу, будто червяка проглотил. Я не помню, как называется место. Это город? Бордель? – я могла поклясться, что мне удалось взбесить Андре. Наконец-то! Я не желала оставаться в номере одна, но ничего не могла поделать с этим. Пусть хотя бы побесится. Но Андре, словно разгадав мой план, вдруг подавил все эмоции, словно опустил жалюзи на окна. Он стал спокоен и весел, улыбнулся мне самой любезной из своих улыбок.
– Если будешь себя хорошо вести, я тебя сам туда лично свожу, в это место. Когда все это кончится, конечно. Тебе понравится там, обещаю!
Теперь уже бесилась я.
– Ты всех девушек водишь туда? – полюбопытствовала я.
– Только очень плохих, – заверил меня Андре ледяным голосом. – Интересно, что ты вспомнила об этом. Я бы еще поболтал с тобой, дорогая, но мне нужно заниматься делами. Искать поджигателя.
– Поджигательницу! – уточнила я многозначительно, и вдруг меня осенило. – Послушай, Андре, а ведь я знаю, кто была та женщина!
– Что ты знаешь? – Андре опустился на край стола. Эта фраза потрясла его. А я только поражалась, что это не пришло мне в голову раньше. Как странно! Да, по-настоящему странно. Меня сбила с толку эта паранджа. Вернее, никаб.
– Это может быть брошенная тобой любовница, – отчеканила я, с интересом разглядывая всю гамму эмоций на лице Андре – от возмущения до легкого, плохо скрываемого смущения. Мне вдруг стало холодно, я захотела домой. – У тебя же были любовницы до меня, это очевидно. Возможно, кто-то был даже параллельно со мной.
– Нет, Даша, так не пойдет. Ты так напридумываешь неизвестно что.
– Только не говори, что встретил меня девственником, – я расхохоталась куда громче, чем это было уместно. Мне снова захотелось чего-нибудь выпить. Основной целью моей жизни в Париже в эти дни было забыться, уползти в химическое беспамятство, отключиться от реальности в абсурдной надежде, что все изменится по возвращении. Так недолго и до беды. Впрочем, эту черту мы уже давно миновали.
– Я такого никогда не говорил. И все же… у меня никого не было, когда я встретил тебя. Чего не сказать о тебе, дорогая, – бросил он как пощечину.
– Тут ты прав. Я женщина с историей. Бессовестная, наверное. Встречалась с тобой, при живом-то парне! – я взмахнула рукой и отвернулась к окну. – Я думала, это сойдет мне с рук, честно. Один раз, всего один раз я сошла с ума. Каждый может, разве нет? Но не каждого за это пытаются заживо спалить! То, что у тебя, Андре, темное прошлое, я приняла как данность. Но сейчас меня не покидает ощущение темного настоящего.
Андре в три шага пересек номер, отбросив в сторону мешавшее ему кресло, развернул меня к себе и посмотрел прямо в глаза. Так, наверное, смотрели инквизиторы на своих жертв. – Считаешь, что корень всех зол во мне?
– Во всяком случае, я думаю, что, не стоит исключать такой вероятности, – произнесла я тихо. – Что, если следили не за мной?
Я сама не подозревала, насколько окажусь права в этой своей случайной догадке, высказанной больше, чтобы досадить моему любовнику за то, что он оставлял меня в одиночестве. В ответ Андре сильно сжал мои плечи, а затем резко выпустил меня и ушел, хлопнув дверью. После его ухода по комнате пронесся легкий ветерок, и я поежилась, снова цепляя краем ауры это иррациональное чувство надвигающейся катастрофы. Однако катастрофа уже зародилась как торнадо или ураган.
Оставшись в одиночестве, я зависла, будто программа, в окне которой в скобочках значится «Не отвечает». Мысли зарождались и умирали на полпути к воплощению, я не хотела пить, не хотела есть, не хотела смотреть телевизор, но также ленилась подойти и выключить поставленную на беззвучный режим программу новостей. Взгляд невольно перескакивал с объекта на объект. Телевидение производит отупляющий эффект, его зритель теряет волю, перемещая внимание в соответствии с замыслом оператора: разглядывает крупные планы, переходит на общие – в том порядке, в котором эти сцены появляются перед ним. В конце концов, меня взбесило то, что я в самых детализированных подробностях рассматриваю какую-то аварию на загородном шоссе в Бельгии. Я отвернулась и посмотрела в окно. Передо мной стояла задача, как потратить целый день, не занимаясь ничем. Я устала от этого уже через час. Даже сон уплывал из рук, хоть я и устала, как тысяча чертей. Видимо, когда спать надо, это уже не так необходимо.
Я полистала журналы, в основном по дизайну, оставленные в номере явно для рекламных целей. Завсегдатаи таких отелей вполне могут натолкнуться на какой-нибудь особенный способ устроить быт, например, на систему сверхнового «умного дома», и тут же загореться отличной возможностью слить в унитаз (возможно, даже, в прямом смысле этого слова) бешенные деньги. На меня же эти рекламные страницы идеальной жизни навевали тоску.
