Кристин Сэлингер - Отчаянная и нежная
— Что? — Подобно появившемуся на поверхности ныряльщику, он тряс головой, еще не придя в себя. У него дрожали колени. Он уперся рукой в стену и тупо уставился на нее. В момент объятий он распустил ее волосы, и теперь они рассыпались по ее плечам, пышные и рыжие. Ее глаза были скорее золотистые, чем карие, огромные и соблазнительно затуманенные. Губы припухли и покраснели благодаря его усилиям, и вся она очень мило порозовела. — Вы очаровательны. Невозможно очаровательны. — Он нежно коснулся пальцем ее горла. — Как экзотический цветок на витрине. Надо только разбить стекло и достать его.
— Нет! — Она отстранила его руку. — Это безумие, совершеннейшее безумие!
— Да. — Ему пришлось согласиться. — Но это так замечательно!
— Мы ведем расследование, Найт. И, возможно, стоим на месте тяжкого преступления.
Он улыбнулся, поднес ее руку ко рту и куснул за палец. Ему было явно не до расследования.
— Что ж, найдем другое место.
— Найдем, только по отдельности, — буркнула она, отталкивая его и ловко заправляя блузку. Она чувствовала себя взволнованной. Черт бы побрал нас обоих! — думала она с досадой.
Он понимал, что сейчас самое безопасное место для рук — это карманы, и сунул их туда. Она была права, на сто процентов права, и это самое скверное.
— Вы притворяетесь, что ничего не случилось? — спросил он.
— Я вообще никогда не притворяюсь, — с достоинством ответила Камилла, поправляя прическу и одергивая измятый жакет. — Что случилось, то случилось.
— Давайте серьезно, Милли. Мы оба взрослые люди, и, хотя я могу говорить только за себя, такие вещи не каждый день случаются.
— Вот это верно, — она наклонила голову, — вы можете говорить только за себя.
Она отвернулась и шагнула в гостиную, но он схватил ее за руку и снова развернул лицом к себе.
— Вы хотите, чтобы я настаивал? — Он говорил спокойно, слишком спокойно. — Или боитесь быть со мной искренней?
— Хорошо. — Она могла позволить себе быть честной, так как от лжи не было толку. — Если мне понадобится быстрое, легкое приключение, я позвоню вам. А пока что у меня другие кандидаты.
— У вас есть их список, да?
Ей хватило секунды, чтобы взять себя в руки.
— Думаете, меня это оскорбляет? — спросила она ласково. — Я предпочитаю, чтобы моя жизнь протекала организованно.
— Все по расписанию?
Она подняла бровь.
— Может быть. Хуже от этого или лучше, но мы профессионалы. И я хочу найти эту девочку, Айвор, ничуть не меньше, чем вы! Я хочу вернуть ее в семью, чтобы она ела гамбургеры и думала о предстоящем экзамене по математике. И я хочу взять тех подонков, которые воспользовались ею. Я хочу этого больше, чем вы можете себе представить.
— Тогда почему бы вам не помочь мне это представить?
— Я полицейский. Этого достаточно.
— Недостаточно. — Его лицо дышало страстью, той самой страстью, которую он чувствовал, когда держал ее в своих объятиях. Острой, бурной, не поддающейся контролю. — Ни для вас, ни для меня.
Он глубоко вздохнул и потер разболевшийся затылок. Мы оба устали, думал он, устали и взвинчены. Сейчас не время и не место копаться в личных переживаниях. Надо немного успокоиться, если я хочу объективно оценить Камиллу Паркер.
— Послушайте, я прошу прощения, если где-то вышел за рамки. Хотя мы оба знаем, что этого не было. Я здесь для того, чтобы вернуть Рут, и меня ничто не остановит. Но после того как я отведал вас, Милли, мне все равно будет хотеться большего.
— Я не дежурное блюдо, Найт, — ответила она устало. — Вы получите только то, что я сочту нужным вам дать.
Он сверкнул улыбкой:
— Этого мне и надо! Ну, пошли, я вас отвезу.
Камилла, онемев, уставилась на него. У нее было такое ощущение, что дело обернулось совсем не так, как она задумывала.
4
Допивая вторую чашку кофе, Айвор с интересом наблюдал за происходящим. Ему уже стало понятно, что собрать троих детей в школу и посадить их в автобус — дело чрезвычайной сложности. Можно было только удивляться, как в этой обстановке двое взрослых ухитрялись сохранять хоть какие-то остатки здравого смысла.
— Я не люблю эти хлопья! — кричал Конрад. Он кривляясь болтал ложкой у себя в тарелке. — У них вкус как у сырой травы.
— Ты сам их выбрал, потому что внутри был свисток, — напомнила ему Эвлин, намазывая сэндвичи ореховым маслом. — Теперь ешь.
— Положи туда банан, — посоветовал Гейджер, пытавшийся собрать светлые разлетающиеся волосы Джессики в какое-то подобие косы.
— Ой-ой! — кричала она. — Папа, ты дергаешь!
— Извини. Какой главный город штата Небраска?
— Линкольн, — со вздохом ответила дочь и надула губы. — Ненавижу экзамены по географии! — Тем временем она отрабатывала свои упражнения для балетной школы. — Откуда мне знать эти дурацкие штаты с их дурацкими столицами?
— Знание — сила! — Закусив губу, Гейджер старался перевязать косу тонкой ленточкой. — Однажды ты выучишь такое, что на всю жизнь запомнишь.
— Ой, я не могу вспомнить главный город штата Вирджиния!
— Ну, это… — Гейджер вполголоса выругался, обнаружив, что сам не помнит название города. Да и за каким чертом ему это нужно? Он ведь жил в штате Монтана. Одна из основных проблем с детьми, вздохнув, подумал он, заключается в том, что приходится заново проходить школьный курс.
— Мам, а Конни кормит Бонга своими хлопьями, — наябедничала Джессика и в то же время подарила брату такую хитрую и вкрадчивую улыбку, на какую только была способна.
Эвлин вовремя обернулась, чтобы увидеть, как ее сын сует полную ложку хлопьев прямо в пасть псу.
— Конрад Темплтон, чтоб через минуту ты доел эти хлопья!
— Смотри, мама, даже Бонг их не ест. Это дерьмо!
— Не смей говорить «дерьмо», — устало бросила Эвлин. Но она заметила, что большой неряшливый пес, регулярно пьющий воду из унитаза, действительно воротит нос от сырых хлопьев. — Ладно, ешь банан и надевай пальто!
— Мам! — В комнату ввалился Тони — младший. Он был босиком, а в руке держал замызганный ботинок. — Я не могу найти второй. Его нигде нет. Наверное, кто-то стащил.
— Вызови полицию, — пробормотала Эвлин, укладывая последние сэндвичи в коробку для ланча.
— Я найду, сеньора, — сказала домработница Луиза, вытирая руки передником.
— Его взяли плохие парни, Лу. — Тони говорил на полном серьезе. — Они приходили в полночь и украли ботинок. Папа пойдет на работу и поймает их.
— Конечно поймает! — Луиза подала ему руку и повела наверх. — А пока пойдем поищем улики. Si[3]?
