Джоанна Росс - Тайные грехи
Вот уже двадцать лет Джошуа Бэрон правил Сказочным Городом с самой высокой вершины голливудской Вальхаллы.[8]
А затем маятник качнулся в другую сторону. Как всякая голливудская студия, «Бэрон» пережил ряд неприятных перемен. Они уже не выпускали сто фильмов в год – от силы дюжину; почти все последние постановки провалились. У входа в логово дряхлеющего льва столпились волки.
Господи, как же он ненавидел новые финансовые конгломераты, угрожающие подмять под себя кинобизнес; чего бы не отдал за возврат к старым добрым временам, когда киностудии выпускали фильмы, режиссеры ставили, актеры играли, а возле кинотеатров выстраивались очереди; когда доллары прямо-таки сыпались из печатного станка. Теперь же сценарий не успевал сойти с машинки, а Джошуа уже тратил уйму времени на подсчеты, кому сколько полагается процентов от прибыли. Над его головой постоянно висел дамоклов меч декларации о доходах и расходах студии; жизнь катилась под уклон. Все были против него. Кроме Ли. Прекрасной, преданной Ли.
Взяв с подноса проходившего мимо официанта ледяной мартини, Джошуа начал пробиваться сквозь возбужденную толпу – искать Корбета Маршалла.
Марисса была вне себя от досады. Стоя в тени, она покусывала заусенец и наблюдала за тем, как красавчик за стойкой бара пялится на Ли. Можно подумать, ее высочество Мисс Администратор Студии снизойдет до какого-то бармена! А если и снизойдет – Джошуа в два счета вышвырнет молодчика из города.
При мысли об отце Марисса со злорадством вспомнила выражение его лица при виде ее нового платья. Реакция отца оказалась точно такой, на какую она рассчитывала. А что еще будет, когда ему пришлют счет!
Ей таки удалось испортить старому хрычу настроение! А теперь она вот уже добрых двадцать минут дефилировала взад-вперед, чтобы привлечь внимание Мэтью, однако тот оставался равнодушным. Когда за него взялась Тина, Марисса поняла: нужно брать быка за рога. Она пробежалась руками по своим упакованным в золотую парчу соблазнительным бедрам, оттянула книзу лиф и понеслась к бару.
Брендан Фарадей цедил пятый по счету мартини и сверлил глазами Тину, взявшую на абордаж молодого суперсексуального бармена. Он – Брендан Фарадей, кинозвезда! А она кто такая? Несостоявшаяся актриса, ставшая агентом по продаже недвижимости. Почти старуха. Несмотря на ноги от подмышек и сногсшибательные груди, ей никак не меньше сорока, а может, и больше. Должна быть благодарна, если он взглянет на нее еще разок.
Как правило, Фарадей предпочитал иметь дело с молодыми – чем моложе, тем лучше. Но Тина Маршалл – пикантная штучка. В ней чувствовалось что-то первобытное; оливковая кожа источала причудливый аромат – смесь духов, мускуса и секса. Не об этом ли мечтает каждый мужчина?
Поэтому Фарадей и обратился к ней с предложением, чтобы она подыскала ему любовное гнездышко для утех с очередной пассией. Естественно, сначала они с Тиной апробируют дом: какое там сексуальное поле?
Ну и как эта сука отреагировала? Заявила, что не нуждается в новых клиентах!
В груди Фарадея закипал гнев. И он направился к бассейну. Еще ни одна телка не пробрасывала его, не поплатившись за это. Тина Маршалл нуждается в уроке. А он – самый подходящий учитель!
– Я бы выпила коктейль из шампанского, – заявила Марисса. Что с того, что приглянувшийся ей самец и Тина Маршалл увлеклись интимной беседой? Его наняли готовить напитки, а не заводить шашни с гостями.
В глазах Тины вспыхнул гнев, но, взглянув на младшую дочь Джошуа Бэрона в фантастическом наряде, она поразилась. Боже правый! Если в данном случае внешность не обманывает, эта девчонка далеко пойдет! – Здравствуй, дорогая. Сногсшибательное платье! – Оно так блестело, что можно было подумать, будто Марисса искупалась в ванне с металлической краской.
Девушка засмеялась и отрепетированным движением руки (подсмотренным у Риты Хейворт в «Джильде») откинула назад волосы.
– Папа употребил другое слово.
– Могу себе представить.
– Бедняга никак не может свыкнуться с мыслью, что я уже взрослая и сама за себя решаю. – Марисса взяла фужер, поставленный перед ней, малость отпила и устремила взгляд на Тину. – Корбет сказал тебе, что я буду актрисой?
– Да, муж упоминал, что ты встречаешься с менеджерами.
Тине было совестно хитрить с сопливой девчонкой, но у этой девчонки – тело взрослой женщины, при помощи которого она пыталась совратить женатого мужчину, Тининого мужа!
– Ну как, дорогая, ты нашла того, кто будет представлять твои интересы, или предпочитаешь сама предлагать свое… юное дарование?
Слова, как обернутый шелком стилет, вонзились Мариссе в сердце. Прищурив изумрудно-зеленые глаза, она прикидывала, знает ли Тина об «инциденте». Потом тряхнула огненной гривой и, запрокинув голову, вылила себе в глотку остаток коктейля.
– Зачем далеко ходить, если меня вполне устраивает Корбет? – Большие, обведенные угольным карандашом глаза Мариссы заволокла чувственная дымка. – Теперь, когда мы стали так близки, я не могу и помыслить о другом менеджере.
Мысленно Тина твердила себе: эта бесстыжая девка просто-напросто лжет! Если бы вправду что-то было, Корбет не стал бы рассказывать. Разве что захотел бы обеспечить себе алиби – вкрадчиво прошептал внутренний голос. Стоит только взглянуть на эту доступную дрянь. Много ли найдется мужчин, которые отказались бы лечь с ней в постель? Или, как в данном случае, на норковое манто?
Действующие лица – беспристрастный наблюдатель Мэтью, сомневающаяся Тина, мстительная Марисса – словно замерли в немой сцене. Невдалеке возобновила работу рок-группа; солистка – еще одна копия Шер – выбрала, по мнению Мэтью, подходящий шлягер: «Цыгане, шлюхи и воры».
В эту-то наэлектризованную атмосферу и вторгся Фарадей.
– Черт побери, Тина, – спьяну он не слишком уверенно выговаривал слова, – с каких это пор, мать твою, ты отказываешься от выгодной сделки?
Его клешня впилась ей в предплечье (синяки обеспечены); зычный голос привлек внимание посторонних, особенно одной журналистки из «Голливудского репортера». Девушка тряхнула мягкими льняными волосами и приготовилась атаковать живописную группу. Тинин беспокойный взгляд перебегал с Мариссы на Фарадея и обратно – с кем сразиться в первую очередь? И остановился на Мэтью.
– Не уходи, пока не переговоришь со мной.
– Я и не собирался.
Тина повернулась к Фарадею.
– Идем отсюда, Брендан, пока ты не свел на нет свои шансы стать президентом.
Тине было глубоко плевать на предстоящие выборы президента Гильдии киноактеров, зато она дорожила репутацией хозяйки дома и не могла допустить, чтобы этот подонок испортил Ли вечер. Резко высвободив руку, она потащила его прочь.
