Джастин Скотт - Женщина без мужчины
— Под связями ты подразумеваешь семейную репутацию Стюартов или то, что я держу дверь своей спальни открытой для деловых партнеров?
Грег не стал уводить разговор в сторону.
— Я слышал, что одного партнера застукали в твоей кровати. Дело у вас зашло слишком далеко. Он решил бросить жену.
— Эхо докатилось уже до Вашингтона?
— Фамилия Стюартов слишком известна.
— Ты шутишь. Я думала, что мы интересны лишь тем, кто роется в исторических архивах. Нас воспринимают как музейный экспонат. После «большого краха» двадцать девятого года наше состояние таяло, как глыба льда на солнце. Остался лишь кусочек, который можно расколоть и заполнить один шейкер. Я первая начала зарабатывать хоть какие-то деньги. Имя Стюартов мне не помогает, а только мешает. Многие думают, что я занимаюсь бизнесом ради забавы. — Ее желание высказать Грегу все, что накопилось у нее на душе, вдруг угасло. — Прости, я слишком долго занимаю твое внимание. Ты должен уделить время другим гостям.
— И не подумаю. Привилегия хозяина — развлекать самую привлекательную гостью.
— Это что, комплимент? — Натали недоверчиво заглянула в глаза Грега. По сравнению с идеально сложенной Салли она чувствовала себя неуклюжей, собственные руки и ноги казались ей чересчур длинными.
— Умозаключение, сделанное на основе наблюдений, — улыбнулся Грег и тут же отвлекся, посмотрев в сторону детей, играющих с собакой. — Язон! Если пес укусит тебя за то, что ты с ним вытворяешь, то он будет прав.
Натали с беспокойством взглянула на катающийся по траве визжащий клубок. Детские тела, собачьи лапы и оскаленная пасть мелькали перед глазами. Грег ласково потрепал Натали по руке.
— Не волнуйся, пес не кусается. А если и попробует, то у него тут же вывалятся все зубы, так он стар.
Их взгляды встретились, и они улыбнулись друг другу. Дети оставили в покое собаку, перебежали на другую сторону крокетной площадки и стали будить старую тетушку, которая задремала там в кресле-качалке.
— Я ведь почти не знаю тебя, — призналась Натали.
— Естественно. Мы слишком дальние родственники. Но на летних праздниках и на Рождество мы каждый раз ведем интереснейшие беседы. А иногда немного флиртуем. И такое было.
Натали хотела встать, но Грег удержал ее.
— Помнишь Рождество? Забыл только, в каком это было году. Но ты должна помнить… — Грег весело рассмеялся.
Черт побери это коварное шампанское! Оно обострило все ее чувства. Грег показался ей удивительно красивым. Солнечные лучи так падали на его лицо, что его прозрачные голубые глаза как бы светились изнутри. И улыбка его была обаятельной, располагающей…
— Разве мы когда-нибудь флиртовали? — Натали решила немного пококетничать. — Это событие выпало у меня из памяти.
— Неужели? — с хитрецой спросил Грег.
— Папа! Папа! Смотри! — вскричала на бегу крохотная дочь Грега и указала пальчиком на светлое небо, где появился бледный белый кружок луны, словно облачко, готовое в любой момент исчезнуть.
Грег подхватил девочку на руки и высоко поднял вверх.
— Это луна! Ранняя луна! — вскрикнул Грег.
Натали часто удивлялась, с каким азартом молодые родители вовлекаются в детские игры, как мгновенно преображается все их существо. Еще секунду назад Грег был готов погрузиться в воспоминания юности, флиртовать с понравившейся ему женщиной, и вот уже она перестала для него существовать. И он как бешеный скачет по поляне с ребенком на руках, громко распевая:
Мисс Луна! Мисс Луна!
Слишком рано ты взошла!
Дню еще не вышел срок!
Восторг хохочущих детей от этих незамысловатых стихов был неописуем. Натали подумала, что ей только двадцать шесть и она не лишилась надежды иметь в жизни такие же радости.
— Дальше! — требовала Флора.
Отправляйся ты домой
И укройся с головой
И поспи еще чуток!
Когда наконец дети удалились, Натали сказала:
— Я вспомнила, чем мы занимались в то Рождество. Ты прочел мне лекцию о генеалогическом древе Стюартов.
— Я тогда хотел доказать тебе, что мы далеки от кровосмешения и детишки, которые у нас с тобой появятся, будут не бо́льшими идиотами, чем их родители.
— Какие детишки! Мы с тобой даже не целовались.
— Да. Но ты тогда очень испугалась, потому что думала, что дети рождаются от взаимной симпатии, а не от поцелуев и от того, что за этим следует. Или ты притворялась такой дурочкой?
— Притворялась, — призналась Натали со смехом. Она ощутила, что слезы подступают к глазам. Слишком трогательны были воспоминания о невинной проказливой юности.
— А ведь был шанс смешать в одно твою и мою голубую нью-йоркскую кровь! — поэтично вздохнул Грег.
— Тебе хорошо живется в Вашингтоне?
— Прекрасно. Как выразился один старый сенатор: «Я, как рыба-еж, зарылся в ил на дне и накалываю на колючки то, что падает сверху. И толстею год за годом».
— Ты честолюбив!
— Ты не поверишь, но мы все похожи на твоего отца. Или все, или ничего. «Все» мне не светит, «ничего» у меня есть и даже сверх меры. У тебя, по-моему, тоже.
— Но я больше не хочу служить, я хочу хозяйничать…
Горячий монолог, который собралась произнести Натали, прервал ее младший брат Майк.
Он шел через лужайку, балансируя с полными бокалами шампанского — по три в каждой руке. Этому искусству он обучился в студенческие годы, когда во время летних каникул подрабатывал официантом в курортных ресторанах на Кейп-Код. Это занятие было, конечно, вызовом фамильной амбиции Стюартов, но отец не возражал, потому что оно было анонимным. Никто не знал фамилии одного из бесчисленных официантов.
В это лето она потребовала, чтобы Майк устроился на солидную работу, и предложила ему помощь и место в банке, где тянула лямку она сама. Но Майк не выразил энтузиазма. Похоже, он махнул рукой на свое будущее, как и их мать, которая сочла свое потомство заранее обреченным на жизненную неудачу.
Майк, как и Натали, унаследовал от отца высокий рост, некоторую костлявость и жесткие темные волосы, но его лицо было более полным, расплывшимся и безвольным, чем у старшей сестры.
— Простите, но я принес послание от мамочки. Отец, кажется, в ярости. Он прямо взбесился.
Натали была недовольна, что их беседу с Грегом прервали.
— По-моему, Майк, ты уже вырос из того возраста, чтобы быть у матери мальчишкой на побегушках. Чего они хотят?
— Я не читаю их мысли.
Он с трудом держал равновесие. Солнце и вино подействовали и на него. Натали только сейчас с горечью отметила, что Майк за последнее время сильно обрюзг.
