Ким Алексу - Пропавшая Рысь
– Федералы снова облажались. Он был так близко, а они его упустили. Веришь? – Драшев поднялся и стал мерить шагами комнату, уперев руки в боки. – Моя дочь десять лет как лишилась сна. Каждую ночь ее мучают кошмары. Я показывал ее врачам. Этим мозгоправленным, знаешь...
– Мозгоправам.
– Да, я это и хотел сказать. Они лекарства пробовали, терапию – ничего не помогает.
– Очень жаль, – выразительно произнесла она. Для Джек сон тоже был недоступным удовольствием.
– Ничего не помогает, – повторил Драшев уже громче. – Этот гребаный козлина так ее ранил. Моя Нина так боится, что он за ней вернется. Я поставил круглосуточную охрану, чтобы она чувствовала себя в безопасности, но все напрасно. – Он потер глаза, точно пытаясь стряхнуть с сознания пелену. – Я мечтаю задушить его своими руками. Я бы ему голову оторвал, только бы моя девочка спала спокойно. Она очень много для меня значит.
Как поэтично, честное слово. Если нет открытки Hallmark с таким текстом, то обязательно должна быть.
– Да уж, – ответила Джек, все еще не понимая, как ее занесло в этот дом.
– Я так и сделаю, – глава самой крупной бандитской группировки Нью-Йорка сказал это скорее себе, чем собеседнице.
– Окажешь всему миру огромную услугу.
– И как можно скорее, – продолжил он, точно пропустил ее реплику мимо ушей.
Драшев перестал мерить комнату шагами и сел, точно ему, наконец, удалось побороть образы, переполняющие его сознание.
– Ты знаешь, где он? – спросила она.
– Конечно, нет, – он вперил в нее тяжелый взгляд своих темных глаз. – Ты мне его достанешь.
– Совсем от водки в уме повредился? – Джек поднялась на ноги. – Да он где угодно может быть.
– Da. Поэтому я готов заплатить тебе большие деньги за то, чтобы ты его нашла. Я знаю, что у тебя в определенных кругах есть друзья.
Насчет того, что Джек обладала уникальной инсайдерской информацией, он был прав.
Многе годы ее работой было прикрывать зад грязных политиков, чиновников в исполнительной власти и федеральных агентов. Она знала неприглядные подробности жизни чиновников из высоких эшелонов власти, и в той среде у нее был не один должник.
Она снова села, откинувшись на спинку кушетки, сделала глоток водки, обдумывая, к кому можно обратиться.
– Так что тут дело между твоими и моими друзьями, – продолжил Драшев. – Мы могли бы отыскать сукина сына.
– А почему я? Если у тебя есть, где взять информацию, и полно таких, как он, – Джек кивнула на Олексеева.
– Это мои люди. А они не охотники. Ты эту работу знаешь, как никто. Тихая Смерть, da? И потом, у меня по бизнесу сейчас запар хватает.
– Это они просто пока не поняли, что ты связан с этой хреновой тучей оружия, которое поставляют через Сьерра-Леоне, – сухо проговорила Джек, просто констатируя факты.
У русского от изумления глаза полезли на лоб.
– Ну да, я домашнее задание делаю, – добавила она. – Просто решила полюбопытствовать, что за дерьмо ты мне предложишь за тобой подтирать.
Драшев продолжал буравить ее взглядом, и Джек не без удовольствия отметила, что в глазах у него были восторг и ужас, – он, наконец, понял, что она способна убрать любого. Хотя Драшев знал, какая у нее репутация, он все еще недооценивал Джек. Русские были из тех, кто заставляет своих наемников замолчать навсегда, едва заказ будет выполнен. Теперь у Джек была гарантия, что с ней так не поступят. Для этой работы она, безусловно, была лучшей, и весьма вероятно, что ее услуги могли потребоваться вновь.
Джек смотрела на прозрачное содержимое стакана, в задумчивости покачивая им. Водка внутри закручивалась маленьким водоворотом.
– Да, я нужна тебе, и ты, наверное, не раз еще обратишься ко мне за долгое, долгое время, – сказала она, не поднимая головы. – И уж чья-чья, а моя смерть тебе не выгодна.
Джек, наконец, подняла на него взгляд.
– Сколько?
– Миллион долларов.
– Не пойдет, – она поставила стакан на стол, как будто собиралась уходить. – Черт знает, сколько у меня может уйти на то, чтобы его отыскать.
– Миллион – большие деньги.
– Но маловато для того, чтобы я чувствовала себя довольной. Видал текущий индекс Доу-Джонса? Что такое миллион долларов!
Драшев недобро прищурился.
– Сколько?
– Три. И половину вперед. И не обещаю, что достану его живым.
– Ты рехнулась?
– А как насчет того, чтобы повесить ценник на благополучие любимого человека?
Упоминание о дочери заставило его пересмотреть свое решение. Это не заняло много времени.
– Тогда два условия.
– Давай-ка послушаем.
– Первое. Если не сможешь достать его живым, тогда я хочу голову этого урода в качестве подтверждения.
Она едва заметно кивнула.
– А второе?
– Хорошо бы тебе оказаться круче, чем говорят. Это очень большие деньги. Выполнишь все, как договорились, – получишь остальное. Его второе условие было озвучено таким будничным тоном, как будто речь шла о погоде.
– Как скажешь.
– А если не справишься, мне на память привезут твою буйную головушку.
– Это еще почему?
– Политика Красной мафии. Мы не даем денег просто так. Кто допустил промах должен быть наказан, как полагается. Ну что, договорились?
Драшев протянул руку. Джек не шелохнулась.
– Получу половину суммы, тогда – «договорились».
Глава пятая
Мокорито, Мексика
– Как сегодня Ваш рот? – доктор Герберт Венсан аккуратно убрал повязки с носа Уолтера, с улыбкой отмечая быстрое заживление.
– Отек уже прошел, – щеки и подбородок Уолтера уже не выглядели воспаленными, импланты в них смотрелись вполне естественно. Оставался лишь небольшой дискомфорт во время еды, и то только тогда, когда пища оказывалась слишком твердой. Поначалу было трудно даже говорить. А носовые ходы были так раздражены, их стенки так опухли после ринопластики, что даже дышать было трудно.
Уолтер молча указал в сторону столика у двери, там стояло увеличивающее зеркало. Доктор услужливо поднес его Оуэнсу, чтобы тот взглянул на нового себя.
– Что скажете?
– Сойдет, – проговорил он, довольный увиденным. – Не важно, как я выгляжу.
Припухлость под глазами почти исчезла. Уолтер никак не мог привыкнуть к разительным переменам в своей внешности. Вместо привычного скошенного подбородка он теперь видел вполне солидную, даже тяжеловатую челюсть, а высокие скулы теперь казались куда шире, что делало его ближе к идеальному образу, к собственным представлениям о выразительном мужском лице.
Конечно, Уолтер надеялся, что врачу удастся что-нибудь сделать со шрамом. Впрочем, дермабразия дала некоторые результаты: кожа выглядела гораздо ровнее.
