Сандра Браун - Сокровенные тайны
— Куда это ты собралась? — встрепенулся Рид, когда она встала со стула и направилась в ванную.
— Мне нужно поговорить с ним.
— Алекс! — Он двинулся за ней. Подергал ручку двери ванной комнаты, но она заперлась изнутри. — Я не хочу, чтобы ты ездила туда.
— Но мне необходимо. — Уже одетая, она открыла дверь и протянула руку. — Можно мне взять твою машину? Он сурово смотрел на нее.
— Ты сломаешь ему жизнь. Об этом ты подумала?
— Да, и каждый раз, когда я испытываю приступ жалости, я напоминаю себе о муках своего сиротского детства, которые я терпела, пока он жил припеваючи. — Она закрыла глаза и постаралась успокоиться. — Я не хочу уничтожить Ангуса. Я всего лишь выполняю свою работу, делаю то, что нужно делать. Честно говоря, он мне нравится. При других обстоятельствах я могла бы испытывать к нему очень теплые чувства. Но обстоятельства тебе известны, и не в моих силах изменить их. Когда человек нарушает закон, он должен понести наказание.
— Вот как? — Сжав ее локоть, он притянул Алекс к себе. — А какое наказание должен понести прокурор, который спит с подозреваемым?
— Ты больше не подозреваемый.
— Но вчера ночью ты этого еще не знала.
В бешенстве она вырвала руку и побежала к выходу, схватив ключи от машины со стола, куда, как она заметила, он бросил их накануне вечером.
Рид не стал ее преследовать, а позвонил к себе в отделение. Без всякого вступления он рявкнул:
— Подать мне сюда машину, живо!
— Машины разъехались, шериф. Все, кроме джипа.
— Подойдет. Давайте его сюда.
Глава 45
К величайшему удивлению своих подруг, Стейси Уоллес вышла в гостиную безукоризненно одетая, с сухими глазами и на вид вполне спокойная. А они-то все это время разговаривали вполголоса из уважения к ее горю. Думали, что она отдыхает, набираясь сил перед предстоящим ей испытанием.
В дом тек нескончаемый поток обеспокоенных знакомых, которые несли керамические и стеклянные блюда, наполненные салатами, тушеным мясом, овощами, разными сладостями. И все без исключения спрашивали:
— Ну как она?
Судя по всему, Стейси мужественно перенесла смерть отца. Как обычно, она была безукоризненно одета и причесана. Если бы не темные круги под глазами, можно было бы предположить, что она собралась в клуб.
— Стейси, мы не разбудили тебя? Мы повесили на дверь записочку, чтобы люди не звонили, а стучали..
— Я уже давно не сплю, — сказала она друзьям. — Когда ушел Джуниор?
— Где-то ночью. Хочешь чего-нибудь поесть? Господи, тут нанесли еды на целую армию.
— Нет, спасибо, пока ничего не хочу.
— Звонил мистер Дэвис. Ему нужно обсудить с тобой организацию похорон, он сказал, что готов это сделать в любое удобное для тебя время.
— Я позвоню ему попозже.
Под взглядами изумленных подруг она подошла к шкафу и достала пальто. Они переглянулись в недоумении и тревоге.
— Стейси, дорогая, куда ты?
— По делу.
— Мы с радостью выполним все твои поручения. Для этого мы и пришли.
— Я признательна вам, но этим делом я должна заняться сама.
— Что же нам говорить людям, которые приходят навестить тебя? — озабоченно спросила одна из подруг, провожая ее до порога.
Стейси повернулась к ней и спокойно сказала:
— Говорите что хотите.
Ангус, похоже, совсем не удивился, когда в его кабинет неожиданно вошла Алекс. Сидя на кожаном диване, он массировал палец на ноге, который постоянно причинял ему боль.
— Не слышал, как вы подъехали. Я сам только что пришел из конюшни. Там у нас мерин-двухлеток заболел накостницей, только черта с два его голень болит сильнее, чем моя подагра.
— Лупе мне сказала, что вы пошли сюда.
— Хотите позавтракать? Кофе?
— Нет, спасибо, Ангус. — Гостеприимен, несмотря ни на что, подумала Алекс. — Вам удобно поговорить сейчас? Он засмеялся.
— Полагаю, как и в любое другое время, если учесть, о чем мы собираемся говорить.
Она села рядом с ним на диван. Ангус внимательно смотрел на нее своими проницательными голубыми глазами.
— Значит, Джо все разболтал, прежде чем застрелиться?
— Он не пригласил меня перед смертью в кабинет, чтобы исповедаться, если вы это имеете в виду, — ответила она, — однако мне известно о вашей с ним сделке. Как вам удалось уговорить Джуниора пойти на это, Ангус?
— В то время, — сказал он, даже не пытаясь ничего отрицать, — мальчик был абсолютно равнодушен ко всему, что с ним происходило. Смерть Седины так его потрясла, что он, наверное, уже только после свадьбы понял, что женился. И знаете, что я вам скажу? Не уверен, что он смог бы пережить те первые месяцы, если бы не внимание и забота Стейси. Я потом ни разу не пожалел о заключенной с Джо сделке.
— Ради кого вы пошли на эту сделку? Резко сменив тему, он вдруг сказал:
— Что-то у вас сегодня неважный вид. Небось, Рид ночью заездил?
Она в смущении опустила голову.
— Вам Джуниор рассказал?
— Да. — Он, морщась, натянул ботинок на больную ногу. — Не могу сказать, что меня это удивило; расстроило — да, но не удивило.
Она подняла голову.
— Почему?
— Яблочко от яблоньки. Для Седины всегда существовал только один мужчина — Рид. Бог его знает почему. Так было, и все. Химия. Наверное, это так называется сегодня.
Он опустил ногу на пол и откинулся на спинку дивана.
— Что у вас с ним?
— Больше, чем химия.
— Любите, значит, его?
— Да.
Лицо его приняло озабоченное выражение.
— Предупреждаю вас, Алекс, как отец, Рида любить не просто. Он с трудом проявляет чувства и тяжело принимает их от других. Несмотря на свой возраст, он до сих пор не может забыть обиду на мать, которая бросила его младенцем.
— Поэтому он и Седину не смог простить, когда она связалась с Элом Гейгером и родила меня?
— Вероятно. Он ведь никогда не показывал и вида, что страдает. Ходил тут как ни в чем не бывало, а у самого в сердце зияла рана величиной с Техас. Всегда скрывал чувства под эдакой бравадой: «А мне на все плевать». Но я-то видел, как он подавлен. Против вас он, ясное дело, зла не держит, но Седину он так и не простил за обман.
— А Джуниор?
— Джуниор не мог простить ей, что она любила Рида больше, чем его.
— Но ни один из них ее не убивал. — Она посмотрела ему прямо в глаза. — Ее убили вы, да?
Он встал и отошел к окну. Оглядел все то, что создал своими руками на пустом месте и теперь должен потерять.
В комнате несколько минут царила напряженная тишина. Наконец он сказал:
— Нет, не я. — Затем, медленно повернувшись, добавил:
— Но хотел убить.
— Почему?
— Ваша мать играла людьми. Ей это нравилось. Когда я впервые увидел ее, она была маленьким сорванцом. Если бы она такой и осталась, все, возможно, пошло бы по-другому. Но она повзрослела и поняла, что имеет власть над обоими этими ребятами, женскую власть. И стала пользоваться ею в своих играх.
