Эва Хансен - Цвет боли. Красный
— Привет, Линн, как ты?
— Хорошо.
Эрик уходит в гостиную возиться со стулом, который бабушке почему-то срочно понадобилось поправить. Лучше бы прибил ступеньку. Я вспоминаю, что хотела попросить Эрика принести его ноутбук. Ладно, завтра попрошу.
Раздается стук в дверь.
— Линн, открой.
— Ба, там Эрик, он слышит.
Из комнаты доносится голос Эрика:
— Линн, у меня руки заняты, открой.
На пороге стоит… Ларс!
Я едва не сползаю по стенке от избытка чувств:
— Ларс…
Он подхватывает меня на руки:
— Ну, ну, что ты? Что за моду взяла сознание терять?
Его губы касаются волос, потом виска, щеки и, наконец, губ. Оказывается, за эти дни я даже забыла, как восхитительно горячи его поцелуи, как властны его губы и язык, а уж о руках и говорить нечего!
Из комнаты доносится:
— Линн, кто там?
— Это Ларс, бабушка!
— Так почему же вы стоите на крыльце? Входите в дом!
Мы входим, вернее, Ларс почти вносит меня, обхватив за плечи, иначе на ногах не удержаться бы.
Он приехал, он рядом! Ни о чем другом я думать была просто не способна. Наверное, бабушка с Эриком все поняли с первого взгляда, потому что ба вдруг объявляет:
— Ну вот и хорошо, молодой человек, я рада, что Линн будет с кем встретить Новый год. Мы собрались встречать его у Эрика, а Линн с нами стариками скучно, что там скучно, что здесь.
Эрик поддерживает:
— Да, дорогая, нам пора, не то не успеем нагреть камин до полуночи.
Конспираторы! Я слабо протестую:
— Нет-нет, куда вы! Там же ничего не готово!
— Обижаешь старика, дорогая, думаешь, я не могу угостить свою любимую Осе как королеву? Да королеве и не снились деликатесы, которые будут на столе у Эрика Лёвенстада, если Осе Линдберг решила встретить Новый год с ним! Вот только бутылку шампанского мы заберем, извините.
— Им вина хватит.
— Нет, дорогая, они пьяны любовью. Надевай куртку, поторопимся.
— До завтра, вернее, до следующего года. И не забудьте проводить этот, хоть он и был для вас нелегким, но главное — вы встретились.
Я, наконец, задаю тот самый вопрос:
— Где ты был столько времени?
— Нужно было кое-что выяснить… Я тебе завтра расскажу.
— Ларс, Анна…
— Не бойся, родная, ее больше нет.
Я ахнула:
— Ты… убил ее?!
— Линн, ты с ума сошла? Что тебе все время мерещатся убийства? Я не кровожадный маньяк, неужели до сих пор не поняла? К тому времени, когда я добрался до Арки Боффиля, там было полно полиции и зевак. Давай, не будем сегодня об Анне и прочих вещах. Завтра ты честно расскажешь мне обо всем, что знаешь, а я расскажу тебе. Если бы ты давно или хотя бы два дня назад сказала мне правду, многого можно было избежать. Но сейчас я не хочу об этом. Все прошло, все закончилось.
Неожиданно я прошу:
— Сыграй что-нибудь?
— Твое желание для меня закон, — разводит руками Ларс и открывает крышку рояля. — А скрипки нет?
— Скрипка дома…
— Что тебе поиграть? Сеневилля хочешь?
— Да.
— Ты знаешь его мелодии?
— Сыграй «Аделину», если знаешь.
Он улыбается:
— С кем я связался! Все-то она знает.
— Просто у нас с тобой похожи вкусы, мне нравятся те же мелодии, что и тебе.
Его пальцы начинают перебирать клавиши, звучат первые аккорды «Баллады для Аделины».
— Сегодня не будем портить вечер недоверием и дурными воспоминаниями. Лучше слушай.
— Неужели он действительно не умел играть ни на чем? Такие мелодии!
— Де Сенневиль? Похоже, не умел. Но разве мелодии рождаются только в головах у тех, кто закончил консерватории? Его мелодии записывали и обрабатывали другие. И исполняли тоже. Знаешь, кто исполняет?
— Ричард Клайдерман.
Ларс кивает, продолжая играть.
Сколько длится этот концерт, я не соображаю, потому что он играет мелодию за мелодией, одну нежней другой, на глаза невольно наворачиваются слезы.
— Поплачь, это очищает душу.
Я следую совету Ларса, просто стою, глядя ему в глаза, и плачу. Слезы текут по щекам, это счастливые слезы…
— Ноутбук не стала брать, но подарок хоть открыла?
Я соображаю, что, торопясь из квартиры, так и не взяла коробочку, которую он оставил под елкой!
— Я… я не взяла его из-под елки…
Ларс даже игру прекращает, поднимается. В его глазах почти ужас:
— Не взяла?!
Испугавшись, я только отрицательно мотаю головой.
— Линн, ты садистка, ей богу! Там же кольцо для помолвки!
— Что?!
Он едва успевает подхватить меня, потому что ноги не держат.
— Ну что мне с тобой делать?
— Поцеловать.
— Это все, что ты можешь придумать?
— Тогда все, что хочешь.
— Уже лучше. Но сегодня я не успею ни купить новое, ни привезти то кольцо. Придется отложить помолвку до завтра. Ты согласна стать моей женой?
— Если ты захочешь взять меня в жены…
— Что, так много секретов, за которые стоило бы выпороть? — его глаза заглядывают в мои уже почти с изумлением.
— Нет, ты уже все знаешь. Я следила за тобой для Анны и Оле, подозревала в убийстве двух девушек и… Анны.
— И все равно впустила сегодня в дом?
— Я не могу без тебя. Даже решила сказать в полиции, что ты был все это время со мной, а не в Женеве, чтобы создать тебе алиби.
Несколько мгновений он смотрит на меня во все глаза, потом начинает хохотать:
— Вот уж спасибо! За алиби спасибо, но я действительно был в Женеве, и если бы одна глупышка послушала совет и взяла ноутбук, то увидела снимки, сделанные там, и то, чем я занимался. Сестру Мартина Жаклин, которую ты видела в замке, приняли в госпиталь в Женеве, но одна сволочь помогла ей бежать.
— Правда?
— Ну почему ты меня все время не слушаешь, Линн? И не доверяешь. Скольких ошибок можно было бы избежать.
— А… зачем ты уничтожил комнату страха?
— Решил, что напугал тебя этой комнатой настолько, что ты захотела со мной порвать. То, что для тебя неприемлемо, не имеет права на существование, мы договаривались об этом с самого начала. Я же не знал, что ты у нас госпожа.
От последней фразы у меня перехватывает дыхание, тем более на рояль ложатся фотографии. Мой рот беззвучно раззевается пару секунд.
Черт! Затянуться в латекс, надеть маску и напрочь забыть о косе!
— Ты у нас госпожа Сигни, оказывается?
Я со страхом поднимаю глаза на Ларса и встречаюсь с его смеющимся взглядом.
— Хильда мне все рассказала о твоих розыскных мероприятиях. Нашла кого искать! — Ларс смеется лукаво: — Ты знаешь, Леннарт и все боттомы Стокгольма теперь жаждут встречи с госпожой Сигни. Представляешь, что я испытал, увидев твою косу на фотографии с вопросом, не знаю ли я эту красотку «госпожу Сигни»?
