Анна Малышева - Вкус убийства
– Ты мне все волосы выдрал, – еле слышно сказала она.
– Ничего, другие вырастут. – Геннадий еще раз взглянул на часы. – Знаешь, у меня еще есть время.
Я вчера пива купил. Принеси мне. Оно в холодильнике. И сама можешь выпить. Наплюй ты на эту школу.
И уже когда Люда выходила из комнаты, он крикнул ей вслед:
– Сегодня у меня будут деньги! Что тебе купить?
Чего ты хочешь?
Она не ответила. Он услышал, как девочка хлопает дверцей старого холодильника. Он откинулся на подушку и прикрыл глаза. Что он сделает с такими деньгами? Пятнадцать тысяч! Есть же люди, которые могут так просто одолжить бабе пятнадцать тысяч!
Нет, новый холодильник он покупать не будет. Какой смысл тратить деньги на такую дрянь? Он вообще не будет здесь жить. И к бабке уже не поедет.
Снимет хату. Если Люда перестанет дурить, можно будет взять ее к себе. Пусть ходит в свою дрянную школу, если ей хочется. Да вряд ли она будет думать о школе. Увидит деньги, все забудет. А может, он и не возьмет ее с собой. Мало ли других девчонок, куда красивее. На этого цыпленка, честно говоря, и смотреть-то смешно. Если бы друзья узнали, с кем он возится…
Геннадий так ушел в свои мысли, что не услышал, как она подошла. Он лежал на спине, с закрытыми глазами, заломив руки за голову. Ему было хорошо.
Он давно себя так не чувствовал. Странно, что можно обойтись и без героина. Иногда все-таки можно. День начинался на редкость удачно. И закончиться он тоже должен хорошо. Справиться с таким теленком, как этот Саша, – раз плюнуть! Геннадий хорошо его разглядел и был уверен, что парень хлопот не доставит.
Смешно, какие они все податливые, эти богатые телята. Конечно, им есть за что дрожать. Только зря они воображают, что деньги их от всего защитят.
"Что-то долго она возится на кухне, – подумал Геннадий. – Наверное, не может справиться с открывашкой. Открывашка у матери дрянная, старая.
Наверное, еще отец покупал… Алкаш несчастный.
Только такой придурок, как он, может сесть в тюрьму. Уж я туда точно не попаду".
– Где ты там? – крикнул он, открывая глаза.
И увидел, что она здесь. Люда стояла рядом с кроватью, глядя на него безумными, остановившимися глазами. В руке у нее подрагивал пистолет.
Геннадий вспомнил, что зарядил его. Сегодня утром, после того как поговорил с матерью. Когда понял, что оружие ему очень скоро понадобится.
– Эй! – Он приподнялся, потянулся к ней. Она отскочила назад, зажмурилась и выстрелила.
***
Саша проснулся в девятом часу утра. Наталья возилась на кухне, осторожно позвякивала посудой.
Когда он вышел к завтраку, женщина повернулась к нему и поцеловала в щеку. Губы у нее были какие-то неподвижные, очень холодные.
– Извини… – Она потерла его щеку, на которой остался след помады. Сегодня она накрасилась сильнее обычного. Руки у нее дрожали, и один глаз Наталья подвела куда гуще, чем другой. От этого казалось, что она прищурилась.
– Я съезжу за деньгами, – сказал он, усаживаясь за стол. – Вернусь часам к трем. Ничего? Ты будешь дома?
– Да. Я подожду, сколько нужно.
От нее явственно попахивало водкой. Саша понял, что женщина успела выпить, пока он спал, но ничего ей не сказал. Проглотил чашку кофе, откусил пару раз от бутерброда. Кусок не лез в горло.
Он встал, и Наталья машинально встала вместе с ним. Саша раздраженно бросил:
– Не провожай, не беспокойся!
Выйдя во двор, Саша оглядел все машины, всех прохожих, но не заметил ничего подозрительного.
«А если все-таки ничего страшного нет? – Он уселся за руль своей машины, но никак не мог решить, куда ехать. – Если ей просто нужны деньги? Кому они сейчас не нужны? Предположим, сынок у нее отпетый. Ее можно понять, с ним необходимо разъехаться. Она не виновата. А даже если виновата… Стоит ли брать с собой столько денег, чтобы их отняли менты в качестве вещественного доказательства?»
Саша взглянул на окна своей квартиры. Ему показалось, что за стеклом мелькнуло бледное пятно, Наталья следила за ним. Саша все еще сомневался, как быть. В конце концов он решил сперва съездить в офис за деньгами, а что делать с ними дальше, это уж потом.
…Наталья проводила его машину взглядом. Она даже вышла на балкон, чтобы убедиться, что Саша уехал. На ней не было ничего, кроме ночной рубашки и халата. Но женщина не чувствовала утреннего холода. Сентябрь кончался, по ночам уже случались заморозки. Балкон выходил на восток, и она прикрыла глаза, чтобы не слепило солнце. Почувствовала, как под веками накипают слезы. После разговора с сыном у нее снова закололо сердце. Не так, как вчера, но все же Наталья испугалась. Только не сегодня, не сейчас! Она положила под язык таблетку валидола, а через несколько минут еще одну. Почувствовав облегчение, налила себе полстакана водки.
Наталья прекрасно понимала, что это адский коктейль. Она сама не понимала, чего ради так измывается над собой. На секунду захотелось, чтобы все кончилось прямо сейчас, чтобы сердце отказало. Но ей неожиданно стало лучше. То ли подействовал валидол, то ли водка помогла.
Женщина оперлась на перила балкона и посмотрела вниз. Бессознательно она отмечала все машины, которые въезжали во двор и выезжали из него. На какой приедет сын? Он ей не сказал. С кем он будет?
Ведь одному не справиться. Наталья не знала его друзей. Геннадий даже не называл их имен. Если бы ее спросили, кто убил Агну, она бы не смогла ответить.
Если бы спросили, кто поджег машину Стаса, она бы честно ответила, что ей это неизвестно. Одно она знала точно: Юру и его сестру, которая пыталась вывезти вещи из квартиры, убил ее сын.
Солнце поднималось все выше. Наталья чувствовала, как лучи согревают ей лицо, но от осеннего солнца было больше света, чем тепла. В груди застыл ледяной комок, и она старалась дышать как можно осторожнее, чтобы этот лед не слишком царапался… Как будто под сердцем притаился крохотный зверек. Если ему не понравится какое-нибудь ее движение, он встрепенется и укусит.
Она никогда не думала, что в сорок лет будет мучиться сердечными приступами. Всегда считала, что у нее исключительное здоровье. Оно досталось ей от матери – та почти не болела, даже когда состарилась. В первый раз у Натальи прихватило сердце в тот день, когда погиб Юра. Они вместе поужинали, и она, в соответствии с планом Геннадия, сказала, что забыла купить сливки. Юра как раз собирался варить кофе. Он любил пить его, наполовину разбавив сливками. Парень расстроился, но Наталья его успокоила:
– Сейчас сбегаю в наш магазин на углу, он же до двенадцати ночи открыт.
Юра не возражал, попросил заодно купить какого-нибудь печенья. Она быстро оделась, собрала свою сумку и вышла. Через пятнадцать минут Юра услышал, как в дверь стучат. Подошел и открыл, даже не спрашивая, кто это. Он был уверен, что вернулась Наталья. Но это был Геннадий. Сама она стояла на крыльце и пристально оглядывала двор.
