Джейн Хеллер - Ча-ча-ча
Я вытащила шубы, разгладила мех и повесила их на вешалку. Прощай, енот. Прощай, каракуль. Прощай — о, Боже! — норка. Прощай, прежняя жизнь.
— Благодарю вас за сотрудничество, мадам, — услышала я слова продавца, который обращался к клиентке, которая прошла мимо меня к выходу. Да что же это, черт побери, за «мадам»? Это же комиссионка, а не «Бергдорф Гудман»[19].
— Элисон? Это ты?
Я обернулась и лицом к лицу столкнулась с женщиной, которая только что закончила сдавать свои вещи и собиралась выйти из магазина. И надо же такому случиться, но это была Робин Грин, жена адвоката Сэнди! Я была застигнута с поличным! Теперь весь город узнает, что я бедна, что положение мое отчаянное, настолько отчаянное, что я вынуждена продавать свои меха! Я лишилась дара речи.
— Робин! — в конце концов, выдавила я.
— Ты покупаешь или продаешь? — спросила она.
Я не могла решить, какой ответ будет правильным.
— Продаю, — наконец сказала я.
— И я тоже. Ужасно, не правда ли?
— Робин, неужели и тебе пришлось продавать шубы? — Она кивнула в ответ. — Но я не понимаю. У вас с Адамом есть Бельведер, плюс шикарное ранчо в Вайоминге, еще лыжный домик в Аспене и дом на пляже в Бока Рейтон. Почему же такая, как ты, вынуждена продавать шубы?
— По той же причине, что и ты, дорогая. Наступили тяжелые времена. В результате падения фондовой биржи, этого настоящего стихийного бедствия, мы оказались в долгах, как в шелках. С деньгами стало туго. Мы выставили все наши дома на продажу и не можем теперь себе позволить оставить ни один из них. Банки того и гляди отберут у нас все.
Я была потрясена. Я думала, что во всем Лэйтоне только я испытываю финансовые затруднения.
— И что же вы с Адамом собираетесь делать? — спросила я Робин.
— Скорее всего, мы переберемся во Флориду. Ее называют «штат должников». Если поместить деньги во Флориду, то кредиторы не смогут до них добраться.
— Ого! А как вы об этом узнали?
— Я же замужем за адвокатом, не забывай. Он знает множество уловок, с помощью которых можно провести банки. Угадай, что мы сделаем в следующий уик-энд?
— Что? — спросила я.
— Поедем в Атлантик Сити. Адам сказал, что еще одним способом спрятать деньги является поездка в Атлантик Сити или в Вегас. Ты покупаешь кучу фишек, немного играешь, а оставшиеся привозишь домой и хранишь там. Ну, и как банки смогут отобрать твои деньги, если они все в игральных фишках?
— Да ты что? Это просто гениально, — сказала я. Да уж, гениально и незаконно. Я решила, что буду выбираться из всего этого дерьма по-своему: продам дом и сменю работу на более высокооплачиваемую.
— Мне так жаль, что у тебя неприятности, Элисон. Я слышала, что Сэнди вернулся к Сюзи, а ты пытаешься продать Маплбарк. Желаю удачи.
— Спасибо. Тебе тоже.
Удача. Именно этого-то мне и не хватало. Недели шли одна за другой, а дела становились все хуже и хуже. Во-первых, я больше не получала заданий из газеты. Количество страниц в издании сократилось и в первую очередь избавились от раздела «Искусство и культура» — моего раздела.
Затем мы с Сэнди подписали все бумаги и развод должен был произойти со дня на день. Я была одинока, и чувство паники не покидало меня. Я лишилась его поддержки, его общества. Я больше не слышала звука его шагов, когда он возвращался домой с работы. Вдобавок я продала почти все свои вещи: веджвудский фарфор[20], который мне подарила моя мама, большое бриллиантовое кольцо от моего первого мужа Роджера и еще большее бриллиантовое кольцо от Сэнди. Единственная вещь, с которой я решила не расставаться ни при каких обстоятельствах, это золотой медальон, который мой отец подарил мне в мой шестой день рождения. Это было все, что у меня осталось от него, и я поклялась не расставаться с этой вещью, несмотря на то, что лэйтонский банк продолжал присылать мне пугающие письма, в которых обещал отобрать дом, если я просрочу еще один месяц платежей по закладной. В минуту слабости я позвонила Сэнди, чтобы спросить у него совета, что же мне делать.
— Офис мистера Коффа. Говорит Мишель.
— Он на месте? — спросила я у Мишель, которая была новенькой.
— А вы…?
— Элисон.
— Элисон из…?
— Из прошлой жизни.
— Это название вашей компании?
— Нет, это не название моей компании. Я Элисон Кофф. Будущая бывшая жена Сэнди;
— А мистер Кофф знает, по какому вопросу вы звоните?
— Да. Хотя не совсем.
— Может быть, я могу вам чем-то помочь?
— Вы не хотите купить мой дом? — сказала я, чувствуя, что терпение мое на пределе.
— Извините?
— Вы бы не могли купить у меня дом?
— Не думаю, миссис Кофф. У меня уже есть квартира.
— Тогда вы ничем не можете мне помочь, — сказала я Мишель. — Пожалуйста, соедините меня с мистером Коффом.
— Я посмотрю, свободен ли он, — произнесла она и, переключив телефон в режим ожидания, заставила меня слушать запись песни «Feelings».
— Элисон? — наконец-то отозвался Сэнди.
— Банк скоро лишит меня права собственности на дом, — выпалила я, — Что мы будем делать?
— Я не знаю, что будешь делать ты, Элисон, я лично не собираюсь делать ничего.
— Это почему?
— Потому что я ничего не могу сделать. Я больше не могу платить по закладной. А ты можешь?
— Конечно, нет. Но не можем же мы просто так сидеть и смотреть, как они отбирают Маплбарк.
— А мы не сидим и не смотрим. Мы пытаемся продать дом, разве не так?
— Думаю, что так. — Дженет Клейборн еще не нашла покупателя, а это могло растянуться на несколько месяцев.
— Может быть, тебе следует подумать о том, чтобы подыскать настоящую работу?
— Какую, например?
— Ну, не знаю. Ты могла бы быть торговкой или кем-нибудь еще.
Торговкой. Он так и сказал. Не продавцом, не продавщицей, а торговкой. И за этим человеком я была замужем?
— Со мной будет все в порядке, — сказала я Сэнди. — Это больше не твоя забота.
— Запомни одну вещь, Аллергия. Жизнь собирается испытать тебя. Она хочет, чтобы, ты испытала страх… риска, риска, который сопутствует переменам, так сказать, переключению скоростей. Нужно распрямиться, поднять голову, набраться мужества, чтобы… — Щелк. Да, я бросила трубку. Или я рисковала сойти с ума.
Мы с Сэнди развелись четвертого ноября. О-о-о! Мы с Джулией отметили это гамбургерами и жареной картошкой в «Макгавине» — закусочной для персонала «Лэйтон Коммьюнити Таймс». Платила Джулия.
На следующий день я решила, что с хандрой пора кончать. От Сэнди я избавилась, пора было избавляться от особняка Маплбарк. Проблема состояла в том, что никто не хотел его покупать.
