Пола Грейвс - Секретное досье на любимого
Даллас подтянул ноги и стал подниматься, морщась от боли. Ники подала ему руку, чтобы помочь. Даллас посмотрел на ее протянутую руку.
– Да. Я сбежал из ФБР. Поэтому удивлен, что ты отвергла мое предложение позвонить в полицию и сдать им меня.
Ники закусила губу и отдернула руку.
– У меня есть свои причины, почему я не хочу, чтобы полиция или кто-либо еще ошивался здесь и все разнюхивал. Мы не можем просто оставить все как есть и больше не обсуждать это?
Даллас бросил на нее красноречивый взгляд.
– Я так не думаю.
Ники вздохнула и солгала:
– Я гоню самогон и занимаюсь контрабандой спирта. Он усмехнулся:
– Это неправда.
– Откуда ты знаешь, может, у меня где-то здесь спрятан перегонный аппарат?
– Потому что я обыскал весь этот чертов дом, пока ждал твоего возвращения, и здесь нет ничего, даже отдаленно напоминающего самогонный аппарат. Кстати, как и телефона, хотя прошлой ночью он стоял в моей комнате.
– Телефон сломан.
Даллас покачал головой:
– Это неправда.
Черт побери. С каких пор она стала так плохо врать?
Раньше она умела великолепно рассказывать всякие небылицы, в которых никто не сомневался. Самый разгар секретной операции – очень неподходящий момент для того, чтобы потерять сноровку и разучиться вводить противника в заблуждение.
– Давай вернемся к моему первому вопросу, – сказал он. – Кто ты?
– Ники.
– А фамилия?
– Ники Север.
Его брови чуть опустились.
– Ники Север. Хорошо. Пусть так.
– У того, кого зовут Даллас, вообще нет права сомневаться в имени другого человека. – Она подошла к двери и заперла ее. – Ты взломал замок в подвале? Серьезно?
– Я ведь на свободе?
– Что ты использовал?
Слабая улыбка тронула уголки его рта, на впалых щеках неожиданно проявились ямочки.
– Коммерческая тайна.
– У меня в подвале нет накидного ключа, так что тебе пришлось импровизировать. – Ники попыталась вспомнить, какие инструменты хранились в подвале. Внизу стоял ящик, который уже был там, когда она арендовала дом: видимо, остался от прежних жильцов. Он представлял собой кучу всякой всячины: шурупы, гвозди, один или два шестигранных ключа, какие-то резинки и несколько шпилек и скрепок. Ники рискнула предположить. – Скрепки?
– Как же я сразу не догадался, что ты из тех, кто умеет пользоваться отмычкой.
– Мне приятно думать, что я не поддаюсь категоризации.
Он тихо рассмеялся.
– Держу пари, что это правда.
Ей не нравилось, как Даллас повернул этот разговор и уже выведывал ее секреты, поэтому Ники дала отпор.
– Где ты был последние несколько недель?
– Разве ты не в курсе? – мягко спросил он, делая пару шагов по направлению к ней. – Кажется, ты уже так много знаешь.
Хотя из-за своей худобы и бледности Даллас не выглядел опасным, Ники напряглась. Он оказался достаточно силен, чтобы одолеть ее, застав врасплох, и она не была уверена, что справилась бы с ним.
К сожалению, опасность щекотала Ники нервы и вызывала непередаваемые ощущения. Черт побери, а ведь до этого момента у нее так хорошо получалось выполнять свое обещание и «держаться подальше от плохих парней».
– Почему бы нам не начать с самого начала? – предложила Ники, сделав шаг назад, чтобы сохранить расстояние между ними. – Пару недель назад я читала статью о твоем исчезновении. Видимо, твой босс из ФБР сообщил о том, что ты пропал.
– Правда? – Он удивился, когда услышал это. – Какой босс?
– Мне кажется, какое-то японское имя.
– Мишель.
Ники не понравилось, как он произнес это имя, с оттенком нежности. Она была только его боссом или кем-то еще?
Тут же мысленно себя одернула. Какого черта, Ники?
– Конечно. Мишель не японское имя.
– А Матсумура вполне. – В его голосе послышались шутливые нотки. – Что еще было сказано в статье?
– Наверное, намного меньше того, что ты мог бы мне рассказать, – ответила Ники.
Он взглянул на нее, его брови нахмурились, но через мгновение выражение его лица прояснилось, Даллас повернулся и направился к камину. Оказывается, он разжег огонь, и Ники удивилась, почему не заметила этого раньше, когда вошла в дом.
– Была пятница, – начал он. – Я вышел из офиса, упаковал сумку и выехал на юг в сторону Кентукки.
– Ты ведь оттуда, верно?
Даллас нахмурился:
– Статья была настолько подробная?
– Статьи, – поправила Ники. – Высказывалось предположение, что ты мог отправиться туда на выходные, чтобы навестить семью.
Его лицо стало непроницаемым.
– Там больше нет никакой семьи.
– Значит, ты направлялся не в Кентукки?
– Я этого не говорил. Наверно, в каком-то смысле это по-прежнему мой дом.
– Но ты туда не доехал.
– Нет, не доехал. – Он взял кочергу, и Ники напряглась. Но Далас просто ткнул одно из поленьев, разворошил угли и вернул кочергу на стойку. – Я понял, что меня преследуют. А потом я съехал с дороги. – Он пожал плечами. – Честно говоря, аварию не очень помню. Думаю, я ударился головой.
– Что ты помнишь?
– Помню мужчин. Шесть или семь. Они грубо себя вели, им было абсолютно плевать на мои мучения. Вообще-то им даже нравилось причинять мне боль. – Он повернулся, чтобы взглянуть на Ники. – Это не имеет значения. Вчера утром они оставили меня в покое и не заперли дверь. Наверное, думали, что я слишком слаб, чтобы предпринять что-нибудь. Не знаю.
– И ты сбежал? – с иронией спросила она.
– Да, сбежал, – вызывающе ответил Даллас. – И пошел в западном направлении. Я знал только, что нахожусь где-то в горах. Подумал, что если пойду на запад, то рано или поздно доберусь до цивилизации.
– Значит, ты шел через горы весь день?
– Не весь день. Иногда я прятался от людей, которые искали меня.
Ники подавила дрожь.
– Знаешь, они, вероятно, все еще разыскивают тебя.
Он кивнул.
– Вот почему я до сих пор здесь, в этом домике, а не в лесу.
– Меньшее из двух зол?
– Скотч или носок сапога в ребро? Да, безусловно, это меньшее из двух зол.
Ники покачала головой, почувствовав приступ тошноты.
– Мне очень жаль. Я не знала, что еще сделать. Если тебе от этого станет легче, я даже не могла сосредоточиться на работе, все время думала о тебе в подвале. Нужно было, по крайней мере, сводить тебя в туалет, прежде чем запереть.
Даллас усмехнулся:
– И накормить меня!
– Ты думаешь, что я ужасный человек?
Он покачал головой, все еще улыбаясь.
– Откуда у меня могла появиться такая мысль?
Все это было чересчур. Достаточно того, что приходилось ладить с Делом Макклинтоком, который мечтает залезть ей в трусики. Но иметь дело еще и с этим таинственным мужчиной, который стал неожиданным искушением уже для нее, – тут Ники чувствовала себя не в своей тарелке.
