Владимир Колычев - Рваные чувства
Вьюга за окном, поземка вкривь и вкось от котельной к столовой понеслась, накрыла с головой сгорбленного кочегара. Веселится зима, резвится, снег за шиворот сыплет, но никто ее не боится, работа идет, напоенное солнцем зерно перемалывается в муку, теплую, как летняя, нагретая зноем земля.
Дверь в кабинет вдруг открылась, Илья напрягся, недовольно поджав губы. Так в кабинет к нему могла входить только Римма. Курманов грозился уволить свою секретаршу, но, увы, воз и ныне там. Илья не раз говорил ей, просил не заходить к нему в кабинет, она обижалась, дулась на него, но проходило время, и опять двадцать пять.
Курманова сегодня нет, заболел он, Римма осталась без присмотра, и вот результат. Илья с кислым видом отошел от окна, поворачиваясь к двери, но Римму так и не увидел. В кабинет входил немолодой, неказистой внешности мужчина, складом лица чем-то похожий на затравленного и забитого жизнью грузчика Павлушу. Но этот вел себя с важностью и уверенностью хозяина жизни, взгляд не напыщенный, но твердый, в чертах лица каменная твердь. Голова вскинута, плечи расправлены… Он не пытался изображать из себя величину, он, казалось, был ею. Костюм на нем дорогой, туфли начищены до блеска, капельки воды на них. И волосы слегка мокрые. Похоже, этот господин только что вышел из машины. И верхнюю одежду там оставил.
– Чижов? – с привычной жесткостью в общении, не здороваясь, спросил он.
– Да, Чижов. – Илья ошеломленно смотрел, как мужчина усаживается в его кресло.
– Я – новый хозяин комбината, – как о чем-то незначительном сказал неожиданный гость и небрежным движением руки показал ему на приставной стол, предлагая занять место.
Илья остался стоять. Если это действительно новый хозяин комбината, то лучше остаться на ногах. Как говорится, лучше перебдеть… Тем более он очень хотел сохранить свое место. И зарплата у него серьезная, и квартира, считай, своя, и положение…
– Ну, чего молчишь? – с усмешкой глядя на него, спросил мужчина.
– А что говорить?.. – пробормотал Илья. – Могу поздравить вас…
– А документы спросить? Может, я вру?
– Ну-у… Я же не директор… Мне, в принципе, все равно, на кого работать. Главное, чтобы работа шла.
– Работа идет. С обязанностями ты справляешься. Курманов хвалит тебя.
– Ну-у… – Илья действительно не находил слов.
Как-то слишком все неожиданно произошло и ошеломительно – как будто снег на голову. К тому же сюрприз без обратного адреса. Если это действительно хозяин комбината, почему не назовется?
– А я Курманова не хвалю, – покачал головой мужчина. – Плохо работает, можно гораздо лучше. Ты как думаешь?
– Ну, я не знаю…
– Можно увеличить производительность… ну, допустим, на двадцать процентов.
Илья неопределенно пожал плечами. И производительность труда можно поднять, и мощности увеличить, но как-то не хотелось обсуждать это непонятно с кем. Да и Курманова зачем оговаривать?
– Можно. Я уверен, что можно. И ты это знаешь… Курманова я увольняю, а ты займешь его место.
Илья должен был обрадоваться, но как-то не получалось. Вдруг он с психом дело имеет?
– И с работой Курманов не совсем справляется, и против моей воли пошел. Уволил бы тебя вовремя, и не возникло бы проблем.
– Уволил бы?! Меня?!
– Да, мой человек просил его об этом. Не послушался.
– Кто вы? – От сильного волнения Илью аж передернуло изнутри.
– Да, ты угадал, – хищно сощурился мужчина, пристально глядя на него. – Моя фамилия Штагов!
– Какого черта!.. – Илья шагнул к нему, сжимая кулаки, но демон в человеческом обличье даже не шелохнулся.
– Ситуация до банальности простая. Курманов бросил мне вызов, и я его уволил. Купил этот комбинат и уволил его. Что может быть проще?
– Теперь моя очередь?
Илья мог бы дать Штагову по физиономии, но этим он лишь усугубит ситуацию. Еще и за решетку попадет, оставив свою жену лицом к лицу с этим чудовищем.
– Ну почему же?.. – кашлянул в кулак гость, и тотчас в кабинет вошел крепкого сложения парень, вплотную приблизился к Илье, одним только взглядом блокируя его возможные движения.
А Штагов тем временем продолжал:
– Ты разводишься с Кристиной и переезжаешь в директорский кабинет – с соответствующей зарплатой и полномочиями.
– Нет! – до хруста сжимая кулаки, выпалил Илья.
– Ты что, не понимаешь? – Штагов смотрел на него холодно, безжалостно, с чувством полного превосходства. – Я не дам тебе жизни. Ты не сможешь зарабатывать на хлеб. А тебе семью кормить надо, у тебя маленький ребенок.
– Мой ребенок! И кормить его буду я!
– Чем?
– Найду!
– А если ребенок умрет?
– Что?! – Илья не выдержал, бросился на Штагова, но громила был начеку.
Он схватил его за плечи, с силой швырнул на стену, от сильного удара у Ильи заныли все кости, закружилась голова, перед глазами запульсировало.
– Если ты не будешь зарабатывать, твой ребенок умрет от голода.
– В деревню поеду, огород разобью, как-нибудь прокормлю…
– В этом огороде ничего не будет расти.
– Ну, это мы еще посмотрим! – волком глянул на Штагова Илья.
– Что, так сильно любишь Кристину?
– Очень!
– И как же нам теперь быть?
– А мне все равно, как тебе быть!
– Ух ты какой! Не сдашься?
– Не сдамся!
– И от Кристины не отречешься?
– Нет! – отрезал Илья.
– Ну что ж, ты сделал свой выбор… – мрачно глянув на него, изрек Штагов.
Он тяжело поднялся, отряхнул полы пиджака, как будто в грязи побывал, и направился к выходу. Телохранитель открыл ему дверь, но через порог переступать Штагов не торопился. Остановился, повел плечом, будто собирался повернуться к Илье лицом, но так и остался стоять к нему спиной.
– Думаю, смириться нужно мне… А ты давай принимай должность. Директором тебя назначаю. Приказ будет завтра… Давай!
Он ушел, а Илья еще долго смотрел на закрытую дверь, пытаясь осознать суть перемен… Его?! Директором?! И где подвох?
Глава 6
Каша в кастрюльке густеет, ложка в ней вязнет – тяжело мешать. И мысли в голове такие же тягучие, липкие, движения тяжелые, заторможенные. Нет настроения, еще и погода – небо низкое, сплошь в тучах, нависает над головой, давит, гнетет. А на Илью больно смотреть – мрачный, угрюмый, в глазах тревожное чувство, близкое к отчаянию. Штагов комбинат купил, шантажировал его, должен был уволить, а назначил директором. Илья в шоке, работать надо, а у него из рук все валится. Утро, рабочий день на носу, а он еще даже не побрился, вид помятый. И глаза воспаленные после бессонной ночи.
– Может, давай уедем? – спросил он, обнюхивая сигарету.
– Да кури уж, – вздохнула Кристина, закрывая кухонную дверь.
