Сандра Браун - Смерть в ночном эфире
– Никто не подумал о том, что скрывается за этой трагедией. Мысли об инцесте никому не пришли в голову. И что же стало с Джоном после этого двойного убийства?
– Его отправили к приемным родителям. Он жил в той семье до тех пор, пока не стал взрослым.
– Другие дети там были?
– Нет.
– Это удачно. Он ладил со своим приемным отцом?
– Видимо, да. Приемные родители на него только что не молились.
– Особенно жена.
– Не знаю, – ответил Кертис. – Они дали о нем отличный отзыв. Сказали, что Джон был идеальным ребенком, уважал родителей, прекрасно себя вел.
– Большинство психопатов именно такие.
– В школе никаких проблем, – продолжал Кертис. – Два года в колледже, потом академия. Рондо хотел стать полицейским. Отзывы из полицейской академии самые высокие.
– Позвольте, я угадаю: он пошел в полицию, чтобы избавить других женщин от судьбы собственных матери и сестры.
– Что-то в этом роде. – Кертис взглянул на Дина. – Одна крохотная деталь…
–Да?
– Когда его сестра погибла, она была на шестом месяце беременности.
Дин рискнул оторваться от дороги и вопросительно посмотрел на детектива.
– Нет, – ответил Кертис. – Эксперты проверяли. Этот ребенок был не от Рондо.
– Я бы и сам вам сказал, что это не его ребенок, – мрачно заметил Дин. – Поэтому он ее и убил.
Зазвонил сотовый телефон Кертиса.
– Да, – резко бросил он в трубку.
Дин видел огни на вышке возле радиостанции. Сколько осталось? Миля или две? Он ехал по пятам за машиной спецназа. Фургон нагнал их на дороге, и Дин пропустил его вперед.
Фургон и так ехал с большой скоростью, но Дину хотелось, чтобы он мчался еще быстрее. Машина спецназа и автомобиль Дина возглавляли кавалькаду полицейских машин. Замыкала колонну машина «Скорой помощи». Об этом Дин старался не думать.
Кертис закончил разговор.
– Наши люди побывали в квартире Рондо. Не слишком много места, но очень много современного фотооборудования. Альбомы с порнографическими снимками. Очень много фотографий Джейни. На постельном белье нашли длинные белокурые волосы. Он тот парень, которого мы ищем.
Дин смотрел прямо перед собой. Он с такой силой сжал челюсти, что у Него заныли зубы.
Кертис проверил свои пистолеты, тот, который носил в кобуре на поясе, и второй в кобуре на щиколотке.
– У вас есть оружие? Дин коротко кивнул:
– Я ношу его с тех пор, как Валентино начал угрожать Пэрис.
– Хорошо. Но теперь послушайте меня. Когда мы приедем туда, вы будете стоять в стороне и дадите этим ребятам возможность выполнять свою работу. – Он кивком указал на фургон спецназа. – Вы меня поняли?
– Я вас понял, сержант.
Намек на то, что Дин выше по званию, не остался незамеченным, но Кертис как будто не заметил этого.
– Вы ворветесь туда вне себя от ярости, – спокойно пояснил он, – и можете нарушить процедуру ареста. Этот парень сумеет уйти от нас из-за какой-нибудь технической погрешности при задержании.
– Я же сказал, что все понял! – раздраженно рявкнул Дин.
– Значит, вы спокойны? – уточнил Кертис.
– Я абсолютно спокоен. Кертис пробормотал себе под нос:
– Черта с два вы спокойны.
– Вы совершенно правы, – ответил Дин. – Если он причинит боль Пэрис, я его убью.
Пэрис смотрела на ухмыляющееся лицо Джона Рондо, но ее удивление быстро прошло. Она среагировала очень быстро. Со всей силы она толкнула Рондо в грудь, но он успел отшвырнуть ее на металлические полки, одновременно наставив пистолет на Стэна.
Грохот выстрела оглушил Пэрис, а может быть, это был ее собственный крик.
Рондо отвесил ей пощечину.
– Заткнись!
Схватив ее за волосы, он выволок Пэрис из шкафа и ногой закрыл дверь. Рондо толкнул ее с такой силой, что Пэрис упала на бетонный пол.
– Привет, Пэрис, – произнес он тем вызывающим ужас голосом, который она так хорошо знала.
– Ты убил его?
– Криншоу? Надеюсь. Иначе зачем бы мне было стрелять ему прямо в сердце? Настоящий неудачник. Но он оказался крепче, чем выглядит. Это он меня огрел. – Рондо указал на широкую рваную рану на голове. – Сначала Стэнли был таким послушным. Показал, как прекратить вещание, разумеется, под дулом пистолета. А потом совершил эту смешную, но такую благородную попытку защитить тебя, ударив меня по голове бутылкой. – Рондо по-прежнему говорил голосом Валентино.
– Твой голос… Ты здорово притворялся.
– Не правда ли? Я не хотел, чтобы кто-нибудь из моих товарищей-копов узнал мой голос, если среди них вдруг окажутся поклонники Пэрис Гибсон.
– Значит, ты и был Валентино с самого начала. – У Пэрис пересохло во рту, язык с трудом поворачивался.
– Да. Это возвращает нас к тому времени, когда… Дайка подумать. – Он почесал щеку дулом пистолета. – Приблизительно к тому времени, когда я познакомился с Мэдди Робинсон.
– Значит, ты убил двух женщин, – сказала Пэрис. Он снисходительно улыбнулся:
– Честно говоря, нет, Пэрис.
– Больше?
– Конечно.
«Продолжай разговаривать с ним. Чем дольше он будет говорить, тем дольше ты проживешь».
– Почему ты убил их?
– Потому что они не заслуживали того, чтобы жить, – ответил Рондо своим обычным голосом.
– Они изменили тебе, как это сделала Джейни.
– Мэдди, моя сестра.
– Ты убил свою сестру?
– Это было не убийство, а торжество справедливости.
– Понимаю. И что же случилось? Что тебе сделала твоя сестра?
Он весело рассмеялся:
– Все, что я попрошу. Мы оба делали друг для друга все. Понимаешь, я спал между ними. Между сестрой и матерью. Представляешь картинку? – Он игриво изогнул бровь.
Рондо хотел шокировать ее, и ему это удалось, но Пэрис старалась сохранять на лице бесстрастное выражение. Не доставит она ему удовольствие увидеть отвращение на ее лице.
– Это был наш маленький семейный секрет, о котором никто не догадывался, – рассказывал Рондо театральным шепотом. – «Никому ничего не говорите, – предупреждала нас мамочка. – Потому что если вы расскажете, то вас заберут у меня и запрут вместе с плохими мальчиками и девочками, которые играют с пи-пи друг друга. Обещаете? Вот и хорошо. А теперь пососите мамочкины тити, а мамочка сделает вам что-то очень приятное».
К горлу Пэрис подступила тошнота.
А Рондо продолжал рассказывать в своей игривой манере:
– А потом мы стали старше. Сестра нашла работу. После школы она подрабатывала в музыкальном магазине. Она пропадала там каждый день, вместо того чтобы быть со мной дома и заниматься тем, что нам нравилось больше всего. Она задерживалась в магазине все дольше и дольше, чтобы побыть с одним парнем, который там работал. У нее больше не находилось для меня времени.
